Чумной мор (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 37

Первым в замершую нежить врезался копьем кентавр. Следом — орк. Дриада с троллем ударили по чернильным пятнам Очагов чумы заклинаниями. Ни один из новых мобов не погиб сразу, но спустя еще несколько ударов сложилось первое тошнотище, потом второе и третье. Кентавр раздробил гончих в пыль, а чумные очаги высохли под магическими ударами дриады и тролля. Лич остался один.

Я приготовился. В голове за время боя сформировалась идея выйти из группы, когда здоровье босса упадет до минимума, и под Уравнителем долбануть в него стрелой с максимальным зарядом возмездия. Накопленной энергии должно было хватить, чтобы уложить Шазза и оторвать свою долю опыта, а может быть, и достижений.

Свалив всех прислужников, наемники собрались у подножия лестницы и приняли боевой порядок: впереди танк, позади маги, прикрываемые милишниками — воином-орком и копьеносцем-минотавром. Краулер, стоявший рядом, спросил:

— Думаешь о том же, о чем и я?

— Наверняка. На половине жизни лича выходим, все равно талант Утеса не сработал. Собираем свою группу и атакуем всем, что есть. С этой системой расчета опыта сам черт ногу сломит, так что попытайтесь хотя бы разок зацепить.

— Пульну с арбалета, — сказал Бомбовоз. — К боссу, боюсь, ни мне, ни Утесу не подступиться…

Проклятого лича тем временем окружали вгрызшиеся в него наемники. Шазз вертелся, как уж на сковороде, отмахиваясь от ударов, колдуя, обездвиживая и насылая проклятия. Его жизнь медленно, но верно ползла вниз. Он уже лег бы, но временами, возможно, по откату, взмывал ввысь и оттуда почти безнаказанно, если не считать обстрела магами, регенерировал, всасывая мертвую энергию погибших мобов.

Утес прикинул расстояние до драки и счел нужным сообщить:

— У меня метательные ножи. Но надо подойти поближе, дальность — метров десять всего…

— Пора, — перебил Краулер. — Выходим из группы!

Наемникам удалось пришпилить босса к земле — длинное копье кентавра пробило ему грудь, вышло сзади и воткнулось в землю. Лич отчаянно пытался с него слезть, стараясь взлететь. Минотавр, высоко подпрыгнув, опустил свой широченный меч на вытянутую тощую шею мертвого колдуна. Это был стопроцентный крит, но голова босса чудом осталась на плечах. Клинок перерубил ключицу и снес левую руку.

К всеобщему удивлению, Шазз не развалился и не издох, напротив, это позволило ему освободиться и вознестись. Подняв руку, лич закрутился вокруг себя. Длинная мантия в виде перевернутого тюльпана заискрилась, куски ткани стали отрываться, чернеть и отлетать в стороны.

— Берегись! — заорал орк Ксерозок. — Расходимся!

Минотавр, оказавшийся самым нерасторопным, не успел. Лоскут черной ткани, как осенний лист, сорвавшийся с ветки, мягко опустился на плечо танку. Оглушительный, полный боли вопль разнесся по форту. Клочок мантии лича просочился в металлический наплечник, и тот моментально оплавился, стекая тягучими каплями. До нас донеслась вонь сгоревшей плоти. Жизнь танка просела на треть, а бьющее по площади заклинание босса ускорило действие. Все больше и больше черных хлопьев размером с детскую ладошку отрывалось от мантии и с обманчивой легкостью беззвучно разлеталось во все стороны.

Мы в это время уже объединились в отдельную группу, призвали петов и ждали момента, чтобы подставить Бомбовоза под удар. Его должно спасти легендарное кольцо Отвага Свентовита, поглощающее летальный урон. Воин выживет, а мы получим усиление Утеса. Я был готов прожать Уравнитель и пустить стрелу, заряженную возмездием. Оставалось лишь дождаться окончания Могильной пурги, тех самых лоскутов мантии лича. Наемники решили так же и дружно отступили к лестнице, выжидая, когда босс выдохнется. Я заметил, как кентавр попробовал сбить каст броском шакрама[1], но не сумел. Лезвие диска просто отскочило от вращавшегося лича.

Последний могильный лоскут приземлился на Бомбовоза, спустившегося вниз. Фигура воина вспыхнула магическим пузырем, принявшим на себя смертельный урон. Ханг выжил и тут же вернулся к нам. Все характеристики выросли в семнадцать раз, а жизни у Шазза оставалось меньше четверти.

Босс в очередной раз вызвал лес рук мертвецов, обездвиживая наемников. После этого, более не обращая на них внимания, полетел к нам. Лич буравил меня взглядом мертвых глаз.

— Скиф, убегай! — закричал Бомбовоз. — Мы его задержим!

— Нет! Мочим гада! — теряя самообладание, истошно завопил Краулер. — Скиф, давай!

Я не двинулся с места. Медленно, тщательно целясь, натянул тетиву, прожал Уравнитель и выстрелил. Уровень босса упал до моего, а значит, наш расчет срубить опыта и достижений на нем вполне мог обломаться — умрет-то он, будучи вполне приземленного уровня, тридцать девятого. Но важно было другое — объем жизни лича резко сократился!

Время будто замедлилось: моя стрела зависла в воздухе, от Краулера к личу полетел файрбол; Бомбовоз спускал курок арбалета, а Утес азартно метнул нож. Наши иглоколы тоже бросились в бой.

Шазз же протянул руку к Утесу и впервые за бой использовал Подчинение…

Я влил в стрелу все возмездие, что оставалось, почти сорок тысяч. Для того уровня, на который опустился лич, должно было хватить с головой. И это не считая и без того высокого урона Разрывного выстрела.

Стрела, входя в грудь лича, вспыхнула и взорвалась. Вспышка огня скрыла действие Возмездия Спящих:

Краулер нанес урон Проклятому личу Шаззу: 1258.

Очки жизни: 4941 / 56000.

Бомбовоз нанес урон Проклятому личу Шаззу: 726.

Очки жизни: 4215 / 56000.

Утес нанес урон Проклятому личу Шаззу: 1115.

Очки жизни: 3100 / 56000.

Вы нанесли критический урон Проклятому личу Шаззу: 49501!

Очки жизни: 1 / 56000 (46402 поглощено).

Шазз выжил. И то, как он это сделал, было мне очень знакомо — проклятие нежити!

Удар минотавра за несколько минут до этого, сняв капюшон, обнажил лысую, покрытую трупными пятнами и струпьями голову босса, и теперь мне отчетливо стала видна его ухмылка. Тонкие, лишенные крови губы растянулись, показывая почерневшие зубы:

— Чумной мор щедро вознаграждает преданных слуг! Тебе это знакомо, не так ли, предатель?

Утес, чей ник покраснел, показывая, что парень под контролем лича, загородил лестницу, прикрывая босса от наемников. Тем удалось вырваться, но выиграть этот бой ни им, ни нам было не суждено. Я так и не понял, как это произошло, но первый же удар по Утесу группой наемников обратил талант соклановца против нас. Действие Уравнителя закончилось, Шазз вернул свой уровень и стал в семнадцать раз сильнее.

Расхохотавшись, лич парой движений крючковатых пальцев поднял несколько мертвецов своего уровня, покрыл все пространство вокруг пузырящейся склизкой массой Разъедающей чумы, повесившей убийственный дебаф, и кинул кучу клубков Могильных червей в сторону наемников. Усиленные талантом Утеса, черви юрко вкрутились в тела. Огромный разовый урон и повешенный DOT убили их за несколько секунд, и даже панически хилящая группу дриада не сумела спасти соратников.

Услышав зов Спящего, я бросился в храм и заорал:

— Всем немедленно выйти из Диса! Патрик, Рыг’хар, уводите племя в лес! Я отвлеку лича!

Вдруг мой взгляд магнитом притянуло к капельке протоплазмы, оставшейся на том месте, где стоял Бегемот. Повинуясь велению сердца, я наклонился и дотронулся до нее. Капля втянулась в палец, а я ломанулся на выход, чтобы увести лича подальше.

Выбегая из храма, видел, как погибли Бомбовоз и Краулер, как, вспыхнув черным пламенем, развеялись пылью иглоколы Игги, Чужой и Хрень.

Я оббежал здание и с разбегу спрыгнул с верхней плиты-основания храма. Раздался торжествующий хохот лича, а еще через секунду я с ужасом наблюдал, как мои ноги заживо гниют и растворяются в пузырящейся слизи.

«Это не конец, инициал, — донесся шепот Бегемота. — Паразит слишком самоуверен, но он кое-чего не учел…»

Голос Спящего оборвался, когда я умер. Зависнув в великом ничто и корчась от фантомной боли, я неверяще вчитывался в красно-кровавый текст, повисший в чернильной, абсолютной пустоте у меня перед глазами: