Призыв Нергала (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 49

— Мы подготовились, — угрожающе ответила она. — Мы знали, что ты явишься. Ты не уйдешь, «угроза»!

— Осталось девять минут и сорок восемь секунд. Потом я убью вас всех, захвачу замок и продам его Лиге.

— Мечтай…

Девушка, похоже, была из категории людей, которые всегда хотят оставить за собой последнее слово. Но я не собирался играть в эту игру. Вытащив горсть Взрывающих леденцов, закинул один в рот. Потом сел на землю и начал ждать. Франциска в это время что-то быстро шептала в амулет связи.

Время ожидания я провел с пользой — еще раз обдумал, чего я хочу от темного клана. Сначала даже хотел развить идею обращения «Йорубы» в нежить: объявить через Иена Митчелла о наборе союзников и набрать во фракцию Чумного мора как можно больше желающих, но потом… Потом представил, что это потребует личной встречи, и передумал. И времени нет, и небезопасно, легко можно угодить в ловушку. Что касается «Йорубы», я покажу им этот пряник, но с обращением повременю. Сейчас они нужны мне живыми…

Йеми явился через восемь минут — возможно, был оффлайн или в инстансе. Колдун вышел из замка и направился ко мне. Рядом громыхал сапогами трехметровый огр Бабангида, изо лба которого торчал мощный костяной вырост, как у носорога. В руке он держал массивный молот, одна рукоятка которого могла бы заменить столб электропередачи.

К этим двум присоединилась Франциска. Троица подошла ко мне. Йеми, стоявший между соклановцами, остановился напротив и, глядя сверху вниз, задал вопрос:

— Что я сказал тебе последним?

— Что ты, Йеми Ивоби, и весь твой клан «Йоруба» к моим услугам. И что я должен только позвать.

Колдун кивнул и демонстративно убрал оружие, спрятав его в инвентарь. То же самое сделали Франциска и Бабангида. Остальные члены клана стекались со всех сторон, но подходить ближе чем на двадцать шагов не осмеливались. Видимо, лидер клана держал их в строжайшей дисциплине.

— Прости, Великий, мне нужно было убедиться, что ты тот, за кого себя выдаешь, — сказал Йеми. — Позволь пригласить тебя внутрь и угостить…

— Нет времени на застолья, колдун, — перебил я, покачав головой. — И зови меня «легат».

— Как пожелаешь, легат. Рядом со мной мои офицеры: Франциска и Бабангида. У меня нет от них секретов.

Я кивнул и спросил:

— Что ты слышал о Призыве Нергала?

— Все цивилизованные расы объединяются под знаменем Лучезарного, чтобы сравнять с песком пустыни храм кошмарных Спящих богов. Осмелюсь спросить, этот храм…

— Не имеет отношения к тому, что я предлагаю. Я легат Чумного мора. Возможности, что вы видели, дарованы мне Ядром. В моих силах обратить вас в нежить.

— Мы тоже сможем обрести бессмертие? — жадно спросила Франциска. — Как ты… легат?

— Нет. Зато вам станут безразличны климатические условия. Ивент Нергала пройдет, и иммунитет, дарованным им, тоже. Я же дам вам возможность охотиться там, куда нет доступа остальным. Урсайские джунгли, Лахарийская пустыня — точно. Возможно, Холдест. Для Меаза и Террастеры вы пока слабоваты, но и тамошний климат вас не убьет.

— Я не понимаю! — голос Бабангиды оказался тонким, будто мультяшным. — При чем тут Спящие? Если ты не от них, тогда что мы можем дать взамен?

— Вы войдете в армию нежити. Мы уничтожим всех, кто вторгнется в пустыню, и соберем много добычи. На пустынных тварях вы сможете прилично прокачаться, а потом…

Я умолк, не решаясь сказать о бонусах Спящих. Заметив, что я что-то не договариваю, Йеми взял инициативу в свои руки:

— Могу я кое-что обговорить с тобой наедине, легат?

— Конечно.

Колдун качнул головой, и его офицеры нехотя отошли. Йеми накрыл нас Куполом безмолвия и заговорил:

— Потенциал A?

— Да.

— Я тоже «угроза».

— Я знаю.

— Вернее, догадываешься. Мой потенциал невысок — T. Сила же в том, что я первожрец Апопа. Белый змей способен оказываться там, где пожелает. — Он покрутил головой, приблизился и прошептал: — Я был на Террастере.

Мое удивление, видимо, пробилось даже сквозь Сокрытие сущности.

— Правда? И как долго ты там продержался?

— Две секунды.

— Пробовал повторить?

— Это сложно. Змей ненасытен и за одно и то же желание с каждым разом требует втрое больше жертв.

— К чему ты клонишь, Йеми?

Колдун возбужденно ударил кулаком о ладонь, наклонился ко мне и горячо зашептал:

— Мы должны попасть туда вместе! Тамошние твари тысячных уровней!

— В этом пока нет смысла, — я покачал головой. — Вы выстоите под кислотными дождями Террастеры, но…

— Ты бессмертен!

— Я выживу, да. А вы — нет. Но давай вернемся к этому разговору после.

— Да-да, я понимаю, — жидкая бородка Йеми затряслась, когда он часто закивал. — Мы должны заслужить твое доверие. Скажи, что от нас требуется? Как нам доказать свою полезность для тебя и твоего покровителя?

— Я не успею обратить вас в нежить, Йеми, перегенерация персонажей займет сутки. Мы сделаем это потом, когда придет время.

— Тогда что?

— Вам надо будет присоединиться к союзнической армии Нергала.

На лице колдуна скользнуло удивление, понимание… Губы растянулись в акульей улыбке.

— Диверсии… — мечтательно сказал он. — О да, они пожалеют…

Видимо, у орка-колдуна класса «джу-джу» были свои счеты с Альянсом превентивов.

В детстве Ханг Ли потерял левый глаз. Случилось это во время драки с кузеном Микки. У Ханга вообще было много кузенов, и все они дрались хорошо, но Микки выделялся даже среди них. Кроме того, он был на два года старше и недолюбливал Ханга из-за его шведской матери. Поэтому Микки, когда исполнил сюаньфэнтуй: ногой с разворотом на триста шестьдесят градусов, — не стал сдерживаться. Ханг отлетел в сторону и врезался лицом в дерево. Резкая вспышка боли в глазнице, кровь, флаер «Скорой помощи». Глаз вытек, и врачи предложили родителям Ханга имплант на выбор: выращенный новый или бионический. Первый вариант вообще не покрывался страховкой, второй был доступнее, но все равно семье Ли пришлось затянуть пояса потуже на ближайшие три года.

Родителей Ханг видел нечасто. Они проводили большую часть времени на подводных фермах Тихого океана, и мальчика воспитывал дед, отец матери. Глуховатый, очень строгий и даже жестокий, он не давал внуку спуска, а потому тот старался как можно больше времени проводить вне дома. Хангу тогда исполнилось двенадцать, раннее развитие требовало чего-то большего, чем просиживание штанов под присмотром деда и выполнение бесконечных домашних дел.

Четыре года назад у его друга случилось горе. Родители Эдварда Родригеза подхватили в Африке вирус Рока: попали в первую волну зараженных и сгорели от разъедающей живые клетки инфекции. Ходили слухи, что вирус случайно вырвался из-под контроля генетиков подпольной лаборатории. Вакцину придумали быстро, но еще быстрее вирус Рока убил родителей Эда. Его маленькая сестренка Полианна была приемным ребенком, но Эд любил ее всем сердцем, а потому в один день повзрослел, осознав, что детство кончилось.

Ханг подружился с ним в третьем классе: как-то их обоих наказали и оставили на дополнительные уроки. А потом, когда ребята вместе вошли в школьную команду по американскому футболу, дружба окрепла.

Смерть родителей заставила Эда посмотреть на жизнь иначе. До окончания школы еще было время, но думать о будущем надо было уже сейчас: на попечении Эда осталась больная бабушка и сестренка.

Ханг был прекрасно сложен, силен и быстр. Больших денег в семье никогда не водилось, а потому он надеялся, что футбол позволит получить образование. Но в седьмом классе получил глупую травму колена во время занятий паркуром. Ханг потерял скорость, и это поставило крест на всех планах. На школьном уровне он еще играл хорошо, но в профи не годился, по крайней мере, пока не сможет сделать дорогостоящую операцию по замещению поврежденных суставов и восстановиться.

Тогда-то Эд предложил подумать о «Дисгардиуме».