Во всем виновата Маринка (СИ) - Бондаренко Ольга - Страница 19

А следующим летом судьба нанесла ему такой удар, от которого вряд ли когда он придёт в себя.

После похорон Георгия отношения с Анной испортились окончательно. Кое-как, чаще в молчании, дожили они до следующего лета. Анна решила уехать к матери пока на время, а там она уговорит сначала мать, потом отца, что ей лучше развестись. Алексей понимал, что это окончательный разрыв. Анна уедет навсегда. Когда в поезде он прощался с дочуркой, думал, что нескоро её увидит - жена не вернётся. Именно в то мгновение он принял решение уйти с военной службы и принять предложение Тимофея работать с ним, чтобы была возможность чаще видеть Машеньку, брать её к себе. А через три дня пришла телеграмма от Аллы, старшей сестры Анны: машину, в которой ехали тесть, тёща, Анна и Машенька сбил пьяный водитель, погибли все сразу на месте, лишь теща прожила несколько часов. Так не стало его девочки, которой недавно исполнился год. Машеньке навсегда остался один год...

Это было два года назад. Сейчас девочке было бы почти три. Алексей считал, что смог взять себя в руки. Горе никуда не ушло, но все время мужчина прятал его далеко, покрывал каменным панцирем, он смог заставить себя смотреть на детей и не искать в них черты схожести с погибшей дочкой. И вот... Но как всё-таки этот ребёнок похож на его Машу! И Алексей почувствовал, как горе прежней железной лапой сдавило всю его душу. Он обхватил голову руками и постарался ни о чём не думать. Куда делся желанный покой? Но перед глазами опять появился улыбающийся малыш, и мужчине вновь захотелось увидеть его, подержать на руках.

Сын.

Оставшиеся в комнате застыли в молчании. Мысли Тимофея и Ирины были схожи: им было до слез жаль друга. Казалось, успокоился Лешка, даже женщина у него появилось, с Юлькой начал играть и улыбаться, а увидел похожего ребенка, и все куда-то сразу делось. Опять один сидит. Сейчас его лучше не трогать... Тимка даже досадовал на Марину: не может без сюрпризов, хотя при чем тут она? Напрасно затеяли познакомить Марину с Лешкой... Такие хорошие были намерения: он один, она одна... А у Марины в душе металось страшное беспокойство. Она первая начала осторожно разговор:

-- Я не совсем понимаю происходящее.

-- Что ж тут понимать, - отозвался угрюмо Тимофей, - спутал мужик детей. Твой Сашка такой же глазастый, как была его дочка...- и добавил в сердцах: - Только начал в себя человек приходить, а тут ты... - он оборвал себя, Маринку не в чем было упрекнуть. Не в том же, что родила ребенка!

-- Понимаешь, - дипломатично вмешалась Ира, опасаясь, что муж наговорит лишнего, - у Алёши погибла дочка два года назад, она была чуть старше твоего Сашеньки, он очень её любил. А теперь увидел похожего ребёночка и... запутался. Ты не сердись на Алексея... Твой Сашенька, правда, напоминает малышку Машеньку... Я сейчас тоже это вижу. А Алеша так любил дочку...

-- А почему я этого не знаю? Не знаю о дочке Алексея, Гоша мне не говорил... Вы тоже не рассказали....

-- А ты что-нибудь слышала, начиная с момента болезни Гошки? - сердито бросил Тимофей. - Да и катастрофа была уже после того, как умер Георгий... Говорили мы тебе, только ты пропустила мимо ушей...

Ирина испуганно завертела головой, показывая мужу, что он говорит лишнее.

-- Ты прав, я ничего не видела и не слышала, было такое, - женщина помолчала минуту. - Это его ты позвал помогать тебе? Это ваш третий друг? Бывший военный? - повернулась Марина к Тимофею.

-- Да. Алексей Зырянский.

-- И он год назад жил здесь, в деревянном доме? - зачем-то уточнила женщина. - Осенью... Дождливой осенью...

-- При чём тут деревянный дом? Дождливая осень? - не понял мужчина. - Ну, жил Лешка там какое-то время. Сейчас он снимает квартиру в А-ске. Кстати, он хотел купить этот дом.

-- Зачем?

-- Ну, наверное, хочет свой строить.

-- Там сейчас живут мои друзья, - отмахнулась Марина. - Я не буду его продавать.

В её голове всё встало на свои места. Все правильно. Третий друг Гоши - это Алексей. Это он тогда плакал в деревянном доме. Это ужасно, когда плачут мужчины. Но ведь у него не стало дочки.... Марина содрогнулась, она сама теперь мама. Как такое пережить? Если что случится с Сашенькой... Нет! Этого не будет никогда... Прочь пошли подобные мысли! Не надо притягивать к себе негатив. "Да, неожиданный поворот событий", - подумала она и взглянула в окно. Алексей неподвижно сидел в беседке, обхватив голову руками, словно пытался сжать её изо всех сил.

-- Кажется, твоему другу очень плохо? - сказала Марина вслух.

-- Пойду к нему, - встал Тимофей. - Плохо ему.

-- Иди, Тима! - грустно улыбнулась Ирина. - Иди. Поговорите. Отвлеки его от прошлого, а я с Мариной поговорю...

Он вышел. Ирина не произнесла ни звука. Марина обратилась к молчащей подруге:

-- Ты меня осуждаешь за рождение Сашеньки?

Ирина, казалось, не поняла вопроса или ждала каких-то других слов, поэтому ответила не сразу:

-- Ну что ты, как можно осуждать за любовь к детям, особенно мне. Ведь Бог меня лишил возможности рожать самой, - тут же резко, без перехода спросила: - Алексей - отец ребёнка? Это он отец Сашеньки?

Она кивнула в окно и, не отрывая взора, смотрела прямо в глаза женщины с ребенком на руках. Марина вздрогнула, прижала Сашеньку к себе:

-- Он,- еле слышно выдохнула она, и тут же произнесла с вызовом. - Что? Удивила?

В её голосе слышалась непримиримость. Она никому не позволит осуждать её действия. Сашенька - самое лучшее, что случилось в её жизни.

-- Удивила... - миролюбиво, но грустно протянула Ирина.

-- Я сама себя удивила... - также протянула и Марина.

-- Ты меня прости, - вдруг улыбнулась Ирина, - но когда вы успели? Ведь вы фактически незнакомы.

-- Мы просто незнакомы, - констатировала Марина.

Тимофей подошёл к другу, присел рядом. Алексей глухо, не разжимая рук и не поднимая головы, сказал:

-- Извини, сам не знаю, что нашло, теперь всё в порядке, иди в дом. Я скоро приду. Просто увидел похожего ребенка...

-- Да не надо извинений... - начал, было, Тимофей. - Вечно с Маринкой что-то не так... За это, наверно, её Гошка любил... Вот и Сашенька....

-- Иди,- резко прервал его друг. - Я справлюсь! Я приду к вам....

Тимофей вернулся в дом. Женщины при его появлении замолчали.

-- Как там Алексей? - спросила Ирина.

-- Не знаю, - ответил муж, - но, скорее всего, неважно. Прогнал меня... Вот так,- продолжил он, - вроде бы успокоился мужик, и тут...

Он не закончил. Марина стала одевать Сашеньку.

-- Ты куда? - всполошился Тимофей.- Не уходи, я не хотел тебя обидеть, ты тут ни при чём, хотя и с тобой не соскучишься.

-- Я к нему, - Марина кивнула головой в сторону окна. - Я не обиделась.

-- Зачем? Не ходи туда! И так Лешке не по себе, для чего ещё напоминать. Хоть Сашу не бери... Что травить сердце мужику...

-- Я хочу помочь, - медленно и раздельно сказала Марина и, помолчав, добавила. - Человеку плохо, нельзя быть одному, я попробую помочь. Попробую сказать правду. Это должно помочь.

-- Чего ещё сказать, какую правду?

-- Ирина тебе всё объяснит.

-- Чего объяснит, я что-то пропустил? Ты куда? Не ходи к Лешке!

Марина вышла и пошла медленно к беседке.

-- Правильно ли я делаю? А вдруг он не поймёт, или ещё хуже, предъявит какие-либо претензии, - эти и множество других мыслей роем неслись в голове молодой женщины.

А Тимофей тем временем медленно переваривал сообщение жены о том, что Сашенька - сын Алексея, сначала он вообще ничего не понимал, потом спросил:

-- А когда они успели встретиться? Они даже толком незнакомы. Лешка говорил, что только во время похорон её видел. И все! Где они встретились?

-- Не знаю! Марина не сказала.

-- Ну Маринка. Чего хочешь, того и жди. Правильно говорил Гошка: на ней клином свет сошелся, всюду успевает, все знает. И все мы тоже хороши... - потом добавил: - А я хотел их сосватать, чего теперь делать? Надо же, незнакомы, а сына родили! Ну Маринка! Это надо уметь. Что еще тебе Маринка сказала?