Алька - любовь моя (СИ) - Бондаренко Ольга - Страница 8

Познакомилась она и с родственниками мужа. Ей удачно удалось избежать вопросов о прошлом. Дмитрий их ограничил рассказом о том, что встретились они на даче у друга, куда якобы Алька прибыла в числе приглашенных гостей. И как когда-то возникло со стороны Людмилы какое-то недоверие, так и здесь Алька почувствовала глубоко затаенную нелюбовь к ней старшей сестры Дмитрия Марии. А вот свекровь оказалась простой мудрой женщиной. Она запретила всем вмешиваться в дела сына. А причина была проста: Дмитрий посвежел, поправился. Заматерел, так выразился про него отец. Одежда была отстирана, отутюжена, обновлена. Глядя на действия невестки, свекровь всегда думала, что та всю жизнь готовилась стать женой, этому её учили в институте. Но самое главное, - сын был счастлив, Алина радовалась с ним, была спокойна, ровна, приветлива.

Алька с честью выдержала все знакомства, ни звуком не обмолвилась о своём настороженном отношении к Марии, и, слава Пресвятой Богородице, все они жили далеко, частые встречи исключались.

-- Выдержу, - сказала сама себе Алька.

Пролетела, как единое мгновение, осень. Скучать было совсем некогда. Дом и школа отнимали всё время. Проходилось выходить и в "свет", так называла корпоративные вечеринки Алька. Жена Дмитрия очаровала всех его напарников по бизнесу. Кое-кто пытался приволокнуться за темноволосой зеленоглазой красавицей, женой Димы, но убедились все - ничего не получится. Алька - это скала, верная своему мужу.

Дело мужа предполагало частые командировки. Этих дней Алька боялась, скучала, она просто чувствовала себя больной. Поэтому Дмитрий старался уезжать как можно реже и звонил как можно чаще. С нетерпением ждал, когда в городе построят башню сотовой связи. Хотя и это не совсем бы облегчило жизнь - не везде, куда по делам улетал или уезжал Дмитрий, работали мобильники.

Приближался Новый год. Зима стояла настоящая русская, а в памяти Альки всё больше всплывали дождливые, слякотные зимы. Но память не возвращалась. Она словно ждала какого-то толчка, какого-то сигнала. Алька привыкла к своей жизни и не хотела другой. С ней постоянно было чувство спокойствия, довольства, у неё был надёжный Дмитрий - это и есть счастье (к такому выводу пришла молодая женщина). Пора было задуматься о рождении ребёнка. Дмитрий хотел потянуть с рождением малыша.

-- Давай для себя поживем, - говорил он.

А Альке казалось, что он не совсем откровенен в эти минуты, что-то скрывает. Но соглашалась с ним. Но и она скрывала кое-что. С Димой ей было удобно, хорошо, но не было в душе все поглощающей страсти. Поэтому и хотела связать себя с мужем ребенком. Чтобы раз и навсегда.

-- Буду жить настоящим, если нет у меня прошлого, - решила Алька.

Но всё же прошлое вернулось.

Дмитрию привезли мощную антенну-тарелку, он устанавливал у себя спутниковое телевидение. Алька лежала на диване и комментировала всё происходящее. На душе было спокойно и хорошо.

-- Как ты будешь смотреть? - спрашивала она. - Там всё не по-русски.

-- А я эротический канал установлю, - отвечал Дима. - Это я на любом языке пойму. Да и ты английский знаешь, будешь переводить.

-- Эротику я не буду переводить, - решительно высказалась Алька.

-- Как? Даже для любимого мужа?

-- Мы с тобой лучше практическое занятие проведем, - засмеялась она.

В это время на экране появилась какая-то надпись. Алька прочитала:

-- "Катастрофы года", - и добавила. - Смотри, русская передача. Ты, наверно, набрёл на какой-то русский канал.

Дима приостановил настройку и стал смотреть. Диктор быстро перечислил, что будет в программе. Алька почувствовала неосознанную тревогу.

-- Подожди, не переключай, - попросила она.

Тревога жены была моментально уловлена им, тем не менее, муж отсел в сторону и стал смотреть. На экране терпел крушение теплоход "Петр Первый". Люди прыгали в воду, благо берег был совсем недалеко. Отчетливый голос диктора рассказывал, что это случилось на великой русской реке летом этого года, погибло столько-то человек, столько-то не найдено до сих пор. Далее вспыхнул пожар. Сначала пламя было небольшое, но оно очень быстро увеличивалось, вот-вот прогремит взрыв.

-- Надо же, - задумчиво произнес Дмитрий, - я там отдыхал всего километрах в десяти - пятнадцати и ничего не знал. А впрочем, мы же специально отключили и радио, и телевидение, чтоб не слышать ничего о политике... Сливались с природой... Алексей искал вдохновения в простой человеческой жизни...

Он не успел продолжить. С Алькой стало происходить что-то непонятное.

-- Ва...Ва... Ва... - силилась она выговорить, вскочив на диване.

Лицо её дрожало, было неестественно белым. Бросив пульт, Дима бросился к жене. Остановившиеся Алькины глаза следили за происходящим на экране. Там продолжал гореть большой корабль. По палубе, охваченной пожаром, метался мужчина с ребенком на руках, что-то крича, кого-то разыскивая. Его жизнь и жизнь малыша оборвал взрыв. Пламя разлилось по экрану, пожирая всё и всех.

-- Аля, Аля, - тряс жену за плечи Дмитрий. - Аля, что с тобой?

Алька перевела безумные глаза на мужа и разрыдалась, отчаянно, горько, безнадежно.

-- Ва-ва-валька, - выговорила она наконец, - Валька... Это был Валька. Мой Валька!

-- Какой Валька, где был Валька, - Дмитрий судорожно обнимал жену, желая защитить от всех бед.

-- Там, - указала безжизненной рукой женщина на экран телевизора. - Там мой Валька.

Дмитрий, схватив пульт, отключил телевизор. Алька, сжав голову руками, раскачиваясь, как китайский божок, безжизненно что-то говорила. Лишь рыдания прерывали её монотонный голос. Испуганный Дмитрий пытался остановить её, он уже понял, что это вернулось забытое. И не рад был этому.

-- Не надо, Алюшка моя, не надо, не говори, не вспоминай, - просил он, называя жену самым любимым ласкательным именем.

Но она не слышала. Не было рядом опытной Людмилы, некому было подсказать, что делать. И, воззвав к далёкому Богу, Дмитрий начал слушать. Нет, её слова не были бессмыслицей, она говорила о своей трагедии, оборвавшей ей память.

-- Валька...Мой Валька, он погиб во время взрыва, он искал меня, я это знаю... - голос её прервался, но она справилась с рыданием, продолжая говорить на одной ноте, без интонаций, только делая частые паузы, чтобы судорожно, в очередной раз сглотнуть стоявший в горле ком. - Я это всё видела... А я была в воде... Какой-то матрос заскочил в каюту, закричал: "Беги! Был взрыв! Горим!"... Я поверила сразу... схватила сумку с документами, побежала, в проходе лежала без чувств девушка, мы схватили её ... потащили, и матрос вывел нас через другой выход на палубу, там был уже огонь... Я испугалась... я очень испугалась... я забыла даже о Вальке... я прыгнула в воду, матросик остался с девушкой, они тоже спрыгнули. Я умею плавать, я очень хорошо плаваю... А Валька не знал, что я уже в воде. Он бегал по горящему теплоходу, искал меня. Я увидела его и поплыла назад к пароходу, но какой-то мальчишка-матрос выругал меня матом меня и потащил в другую сторону. Он кричал, что я дура, что пароход сейчас взорвётся, что надо отплыть как можно дальше. Я же хотела быть на пароходе... а может, и умереть с Валькой. А мне не дали... мальчишка не дал. Мальчишка устал меня тащить, велел плыть самой, отпустил меня. Я повернулась... поплыла назад, но там что-то взорвалось, там... ничего уже не было. Вали больше не было. Валя был в центре взрыва. Волной меня отшвырнуло куда-то. Я хотела утонуть... но ничего не получалось, я очень хорошо плаваю. Потом мне послышался Валькин голос... он звал меня. Я теперь знаю, что и после смерти Валька думал обо мне... спасал... Приказал не тонуть. Я умею слышать голоса человеческих душ... Я слышала Вальку после смерти.... И я стала искать берег. Но и берега не было. Я всё плыла, плыла... потом мимо проплывала коряга, я схватилась за неё. Я очень устала. А потом я оказалась там, где ты меня спас.

-- Кто такой Валька, - решился спросить Дмитрий.