Жемчужина гарема (СИ) - Миленина Лидия - Страница 27

Не явился сам. Послал свою гвардию, чтобы пленить раненого. Трус! Или слишком расчетлив?

Если бы не Аленор... я полетел бы умирать. Даже мне, Правителю драконов, не вынести схватки с несколькими десятками драконов. Но теперь я должен был выжить. Главное увести эту маленькую драконью армию подальше от человеческих земель. Подальше от своей истинной пары. А дальше...

Если не будет другого выхода - я призову свою собственную армию. Потому что теперь, когда у меня есть она, не имею права умереть. Тем более, что у меня новое сердце, выращенное ею. Ее бесценный дар, частичка ее души во мне.

Будут землетрясения и извержения вулканов - как всегда, если множество драконов вступает в бой. Подобный взрыв магии тревожит саму землю. Поэтому мы с ним р,о сих пор не развязали настоящей войны.

Но эти катаклизмы произойдут на пустынных землях, и я не позволю им зайти далеко.

Сейчас главное - увести их, заставить преследовать меня, и не дастся им в руки, прежде чем окажемся далеко отсюда.

Это будет сложно, но я должен справиться.

Ветер - тот, что летел мне навстречу, и создаваемый моими крыльями - остужал горячую драконью кожу. Я сохраню и свое пламя, и холодное самообладание.

Аленор

Я смотрела в небо, пока черный силуэт Ролара не скрылся за лесом. Полог невидимости, наложенный им на нас, не мешал видеть, делал его незримым лишь для чужих глаз.

Слезы текли по щекам неуправляемо, потоком. Я утирала их рукавом. Потом, когда его стало не видно, опустила голову и долго стояла так, пока слезы высыхали на щеках.

Нельзя плакать до бесконечности. Я просто должна дождаться его... Дождаться - во чтобы то не стало!

Ничего страшного не случилось. Ролар слетает на родину в окружении своих драконов. Поставит их в известность, что нашел истинную пару. А потом вернется за мной, разберется с герцогом и проклятием, и мы улетим к нему, где у меня начнется новая жизнь.

Все будет хорошо! Только почему эта разлука так рвет душу, и почему тревога бьется в груди, как птица в силках?

День клонился к вечеру. Самым верным было бы уехать в замок. Отец ведь просил не забывать о нем, навещать даже в последние дни моей свободы. Сейчас как раз удачный период. Провести с ним время, прежде, чем драконьи крылья унесут меня в новую жизнь, и мы расстанемся надолго. Или навеки?

Но я не могла поехать в замок.

Каждый увидит мое заплаканное лицо, мое волнение и расстройство. Конечно, и без Ролара у меня есть для этого поводы - это ясно любому в замке. Сложно ждать другого от невесты герцога Виньялли. Но я не привыкла показывать свою слабость. Да и отца не обрадует мое состояние. Не стоит мучить его душу.

Я вернусь домой завтра утром. Собранная, спокойная, готовая ко всему. Буду доброжелательна, ласкова и весела с отцом. Пусть перед расставанием он видит меня такой, и душа его ощутит покой.

Поэтому я вернулась в домик - медленно прошла через лес, трогая знакомые с детства ветви деревьев, слушая привычное птичье пение... Потом все будет по- другому, какой бы не была моя судьба. Буду я с Роларом, или рок заставит меня выйти за герцога - жить здесь я уже не буду.

Но не это терзало душу больше всего. Только что мы гуляли по этим тропинкам с Роларом, и я смеялась, рассказывая ему о своих детских шалостях в лесу. А он крепче сжимал мою руку, смеялся, хватал меня в объятия и целовал под широкими кронами вековых дубов.

И я не могла поверить, что сейчас его нет рядом... Что это закончилось. Мне было больно так, словно я вспоминала давнее счастье, которое уже не вернуть никогда.

В домике было то же самое. Бродила по комнатам, где мы совсем недавно жили с Роларом. Вот тут кровать, на которую я положила его раненого. Здесь он метался в бреду, потом спал. А на полу подле кровати так и остались две высохшие капли синей крови...

Камин - сейчас безжизненный, холодный. Ролар сидел перед ним, а я пришла и встала напротив вчера вечером... Здесь сияли его янтарные глаза, вспыхнули сильнее, и он рванул меня не себя, чтобы сжать в жарких объятиях. Как забавно я сопротивлялась поцелую, как чарующе все это было... Каким это все было счастьем!

А сейчас его нет рядом. И ностальгия, смешиваясь с тревогой, снова рождала слезы.

Я легла спать на ту кровать, где он лежал раненый. Хотелось быть ближе к нему, и казалось, постель хранит отпечаток его горячего сильного тела. Здесь мне будет спокойнее.

А ночью снилось далекое чужое небо, усыпанное незнакомыми звездами. В свете лун мелькали силуэты драконов, порой они изрыгали пламя, и тогда темное небо окрашивалось алым. Один из них был черным, большим... мой Ролар. Другие драконы окружали его, но он всякий раз вырывался из кольца, разя противников серебристыми молниями и пламенем.

Я просыпалась, молила Бога, чтоб увиденное не было правдой. Да и не может быть - его подчиненные, драконы, что прилетели искать своего Правителя, не принесут ему вреда.

Засыпала снова - и видела то же самое. Он опять сражался, окруженный темными крылатыми тенями.

Но утром я проснулась, как ни странно, выспавшаяся. И даже спокойная. Словно конец сна, который я не помнила, был благополучным, и это заставило душу и разум обрести покой.

Оделась, наспех перекусила - готовить толком, делать что-то в домике, теперь, когда здесь не было Ролара, казалось бессмысленным. Вздохнула, последний раз бросив взгляд на то место, где недолго была счастлива - и поскакала в замок.

Никто не встретился мне по пути, отец никого не послал следить за мной или охранять. Лишь возле самых ворот вся земля была истоптана конскими копытами. Это заставило насторожиться. И отступившая тревога тонко забилась в горле.

Когда же я въехала во двор увидела подтверждение, что тревога не напрасна.

Все кипело. Конюхи принимали поводья у мужчин в воинской одежде, слуги бегали и суетились.

А на парадном крыльце стоял мой отец, бледный, как мел, собранный и серьезный. Но даже издалека я увидела в его глазах растерянность и боль. На ступень ниже стоял высокий худой мужчина в сером костюме для верховой езды.

Я разглядела коротко стриженный седые волосы с редкими темными прядями и прямую воинскую осанку. Я замерла. Этот человек мог быть только... моим женихом, герцогом Виньялли. Да и серая, но богатая одежда, расшитая серебром - изящный крой, богатая меховая оторочка воротника - выдавали в нем высокопоставленного аристократа.

Я встретилась взглядом с отцом, и в этот момент герцог обернулся, посмотрел на меня, еще не спешившуюся.

Если я думала увидеть отвратительного старика с обрюзгшими чертами и мерзким выражением лица, то я ошибалась. Герцог Виньялли был зрелым мужчиной чуть старше моего отца. Очень высокий, худощавый, но жилистый. Одного взгляда достаточно, чтобы понять - у него сильное тело, собранное, как струна. Как поджарый хищник, ловкий и расчетливый. Поза и осанка были исполнены достоинства - но скорее не королевского, а достоинства военачальника, что выиграл много битв.

Лицо его тоже не было очень уж старым и некрасивым. Резкие, правильные черты лица: прямой острый нос с горбинкой, запавшие щеки, твердая складка губ и прямой острый взгляд из-под нависающих бровей с изломом. Герцог казался жестким, может быть - жестоким, но далеко не противными. Он был мужчиной, а не стариком.

Наверно, будь на его месте дряхлый старикашка, я не испытала бы такого страха. Но я видела перед собой сильного мужчину, способного свернуть в бараний рог любого, кто встанет у него на пути. Умного, хитрого, жесткого, властного, и, несомненно - проницательного. Это читалось в его чертах так же ясно, как в моих чертах читался горячий нрав и юность.

Отец кивнул - подойди.

Что мне оставалось? Сдерживая внутреннюю дрожь, я спешилась, кинула поводья конюху, поспешившему ко мне, и самой твердой походной, на какую была способна, пошла к крыльцу.

Как будто волны океана отхлынули - все, кто только что суетился во дворе отходили в стороны, освобождая мне дорогу. И я шла к своему «жениху» между двух рядов глаз, что смотрели на меня, кто с любопытством, кто - сочувственно. Краем глаза я замечала эти взгляды, и от них в душе рождалась новая боль, смешанная со странным стыдом.