Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 23

— Давай! — согласился он.

Не прошло и трех минут, как центровой вражьей команды влупил трехочковый, и матч закончился. Выругавшись сквозь зубы, фанат шлепнул на стойку новенькую хрустящую банкноту и вышел.

— Свезло тебе, — хмыкнул бармен.

На следующий день Слава понес доллары в обменник. Покрутив купюру так и эдак, кассирша засунула ее в специальный прибор, вытаращила глаза и нажала на кнопочку. Не успел Слава сообразить, что происходит, рядом с ним вырос охранник.

— Одну минуточку, молодой человек!

В милиции его продержали сутки. Он двадцать раз рассказывал, как именно к нему попала фальшивая банкнота, но, похоже, его даже не слушали. На следующее утро за ним приехал дядя, который через влиятельных знакомых добился, чтобы племянника отпустили под подписку о невыезде. Хотя бармен и еще один посетитель подтвердили показания Славы, его вызывали на допросы еще раз пять. А потом — еще и на Театральную, в управление ФСБ.

Дяде через тех же знакомых удалось выяснить, что баксы были отпечатаны с чеченской матрицы, а это уже совсем другая статья. Связь с террористами — это вам не баран чихал. Однако обошлось.

На всякий случай из «Жемчужины» его уволили, и следующие три месяца, до самой армии, Слава снова перебивался случайными заработками, даже таскал торговцам ящики на рынке. Да и с женщинами стало сложнее. Нет, фирменный взгляд не подводил, но вот доступа туда, где плавали действительно крупные рыбы, у него больше не было.

В армии Слава попал в десант. Потрепало его изрядно и окончательно лишило каких-либо жизненных иллюзий. Больше ничего от жизни он не ждал, просто плыл по течению. Работал охранником на автостоянке, по выходным ходил в качалку, пил с друзьями пиво, знакомился с женщинами — исключительно отдыхающими, причем особо не привередничая. А через пару лет все тот же приятель, который когда-то устроил его в «Жемчужину» предложил место охранника в «Лазурной».

Казалось, он наконец выплыл со стремнины на спокойное течение. Скоро Слава стал старшим смены, деньги платили сравнительно неплохие. И все бы ничего, но тут каким-то мусорным ветром в Сочи принесло Сьюзан — сотрудницу английского посольства. «What’s the nice guy…» — пробормотала она, проходя мимо, словно бы сама себе. Слава английский, можно сказать, не знал вовсе, но интонацию понял. Хотя и не совсем верно…

Через неделю Сьюзан уехала, а Славу аккуратно отловили на выходе из гостиницы и привезли все туда же — на Театральную. На этот раз трепали уже основательно, да и дяди с его связями больше не было. И все же удалось выкрутиться еще раз.

Жизнь сделала круг. Из Лазурки его выставили, как раньше из «Жемчужины».

«Извини, — сказал приятель, — но больше я тебе ничем не могу помочь».

Помыкавшись по случайным работам, Слава устроился фитнес-инструктором в спорт-комплекс, куда ходили в основном худеющие толстухи. На тренажерах они кряхтели, обильно потели и трясли дряблыми телесами. Это было невыносимо. К концу рабочего дня хотелось напиться и повеситься.

Однажды вечером он сидел в баре у стойки и осуществлял первое из этих двух желаний, прикидывая, стоит ли перейти ко второму или все-таки для начала снять какую-нибудь тощую телку: толстух он теперь не переносил.

— Привет! — бодро прозвучало над ухом.

Повернув голову, Слава остолбенел. Рядом сидел тот самый тип, который якобы проспорил ему сто баксов.

— Да я тебя, гнида!.. — задохнулся Слава и сгреб соседа за грудки.

— Полегче, чувак! — тот одним ловким движением отцепил от себя Славу. — Остынь и послушай. Извини, что так вышло. Меня самого обули. Я тебя искал потом, но ты уже в армию ушел. Есть разговор.

Ничтоже сумняшеся, сосед, назвавшийся Арменом, предложил Славе поработать на одного из местных криминальных авторитетов, у которого сам числился начальником охраны.

— Мехмету нужен еще один личник, — доверительно шептал он на ухо. — Мы о тебе навели справочки, ребята за тебя поручились, — он назвал имена нескольких завсегдатаев криминальной качалки.

— А что стало с прежним? — с нехорошим подозрением поинтересовался Слава.

— Борзым стал слишком, вот что с ним стало.

— И вас не смущает, что контора меня два раза за химо брала?

— Не особо, — снисходительно усмехнулся Армен. — Так ты подумай. Особо не торопим, но не затягивай.

Не сказать чтобы Слава согласился мгновенно, но особых моральных мук принятие решения ему тоже не причинило. В конце концов, какая разница, думал он, все равно везде один сплошной криминал, только масштабы разные. С одного конца мелкий жулик, а с другого — государство.

Жизнь его переменилась, как по щелчку пальцев приблудного мага. На работу Слава теперь ходил в костюме с галстуком. Через полгода сделал в квартире ремонт, купил подержанный фольц и — непонятно зачем — диплом пединститута. Босс относился к нему по-отечески и явно выделял среди остальных личных охранников.

Все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мудрецом Слава себя не считал, но и полным идиотом тоже не был. И поэтому приблизительно представлял себе источник доходов Мехмета, а также и то, куда течет от него денежный ручеек. Куда

— и зачем. Финансировать ту самую запрещенную организацию — тех, кто этим занимался, государство ой как не любило. Можно было не сомневаться: рано или поздно Мехмету мало не покажется. И тем, кто рядом, тоже. Даже самой мелкой сошке.

И все же Слава оставался на месте и ждал. Наверно, какой-то отмашки от Мироздания. Но Мироздание решило, что тратить ресурс на такую мелюзгу будет нерентабельно. Контора сработала четко. Свой человек то ли не рискнул слить информацию, то ли его спалили. За Мехметом приехали поздно вечером, когда он, ничего не подозревая, расслаблялся в своем особняке в компании трех волооких гурий. Слава, по счастливой случайности, вышел в сад именно в тот момент, когда у ворот затормозили несколько машин. Через несколько минут началось маски-шоу, но он уже пробирался переулками к лесу.

Горы Слава ненавидел и днем, а уж ночью и подавно. Карабкаясь по крутым склонам, натыкаясь на деревья, он забрался в глушь и решил переждать до утра. Спать было страшно. Казалось, что обязательно станет явью популярная сочинская байка о шакалах, которые неслышно подбираются к спящим туристам и слизывают языком кожу с лица — словно бритвой срезают. И все-таки не удержался

— задремал. А когда рассвело, проснулся и обнаружил, что сидит на карнизе над обрывом.

Он попытался осторожно отползти от края, но поскользнулся на прелых листьях и полетел вниз. Проехал на животе несколько метров песчаного склона, отчаянно цепляясь за ветки, свалился в ручей, пересчитал собою несколько валунов, ударился головой и потерял сознание. А когда очнулся, вокруг был совсем другой лес. И костюм — хоть и грязный, порванный, но совершенно сухой.

Голова отчаянно болела, сильно тошнило, перед глазами все плыло. Слава даже подумал, что уже умер, но вряд ли на том свете люди могли чувствовать себя настолько скверно. Он нашел ручей, напился, забился под куст и пролежал там не меньше суток, впадая то ли в забытье, то ли в рваный сон-бред. Но как только стало получше, встал и побрел — хоть куда, лишь бы выйти к людям.

Лес действительно был совсем другой, да и вся местность в целом — не горы, а холмистая равнина. Он мог предположить только, что от удара в голове помутилось и он видит то, чего нет.

Вскоре Слава выбрался на тропинку, а та вывела на асфальтированную дорогу. Пока он раздумывал, в какую сторону отправиться, из-за поворота показалась машина, похожая на жука. Слава взмахнул рукой, и жук послушно остановился.

— Вам куда? — спросил водитель, открыв окно.

— В город, — наугад ответил Слава.

— Садитесь.

Дверца открылась сама. Слава плюхнулся на сидение, водитель нажал кнопку, и машина неторопливо поползла по дороге.

— Кино снимаете? — поинтересовался водитель. Одет он был в странный наряд, состоящий из узких зеленых штанов, похожих на балетные лосины, и лиловую бархатную куртку.