Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 42

Его руки, губы, язык — они были везде, и Аня чувствовала себя музыкальным инструментом, который поет, подчиняясь умелому музыканту. Каждая ее клеточка отзывалась на его прикосновения, дрожа от радости и предвкушения еще большего удовольствия. Или нет, они были как две струны, поющие в унисон, многократно усиливая резонансом звук друг друга. Она забирала его всего, вбирала в себя — и ровно столько же себя отдавала взамен.

Шаг за шагом они приближались к той загадочной мерцающей дали, где в самой сердцевине мироздания рождались и разлетались во все концы вселенной новые галактики. И на последнем судорожном вздохе Аня почувствовала, как ее затягивает сияющий звездный вихрь…

— Так не бывает, — прошептала она, когда мир наконец проступил из того инобытия, где они только что побывали вдвоем. — Так просто не может быть.

— Я думаю, у нас еще будет возможность повторить. Ну, чтобы проверить: а вдруг нам это только показалось, — тихо сказал Вася, и Аня по голосу поняла, что он улыбается.

Костер догорел, луна скрылась за тучами, и она почти ничего не могла разглядеть в темноте, но казалось, что теперь ей дана мистическая способность видеть иначе — с помощью слуха, прикосновений и еще сотен тончайших ощущений, для которых не было названия.

На лицо упала капля, потом еще одна. Дождь был мелким и теплым, он ласкал их разгоряченные тела, словно на что-то намекая.

— Странно, — сказал Вася, отведя от Аниного лица пряди спутавшихся волос. — Обычно после такой жары бывают грозы и ураганы.

— Ну, ты же хотел принять душ вместе со мной, — засмеялась она, запрокинув голову, и не смогла сдержать стон, когда его губы начали собирать дождевые капли с ее груди…

Проснувшись, Аня обнаружила рядом ветку крупных лиловых ягод и красивый розовый цветок, похожий на орхидею. И это, пожалуй, было единственным приятным моментом. Нет, разумеется, то, что происходило ночью, было великолепно, но… Черт возьми, даже в излишествах не мешает соблюдать меру. Иначе получается то, что туманно называют эксцессом. Со всеми вытекающими последствиями.

Дождь шел всю ночь. Сначала они не обращали на него внимания, но в какой-то момент стало совсем уж некомфортно. Пришлось на ощупь соорудить шалаш, набросать вовнутрь лапника и прикрыть его украденной одеждой, которая не успела промокнуть в мешке под раскидистым деревом. Утром все вокруг оказалось сырым и противным. Солнца не было, но жара меньше не стала. Липкая, влажная духота. Почти как в Сочи в июле.

Вася развел костер и сушил промокший плед, от которого шел пар. Стараясь не делать резких движений, Аня подошла к дракону, обняла за шею и поцеловала куда-то рядом с ухом. Его шкура была приятно сухой, выгодно отличаясь от всего окружающего.

— Слушай, прекрасная, мне казалось, что у нас еще был хлеб, — сказал Вася. — Целая буханка.

— Был, — подтвердила Аня — В упаковке.

— А теперь нет. Может, лисы унесли?

— Господи, зачем лисам хлеб в упаковке? — фыркнула она. — Не мясо же.

— Мясо тоже унесли. Банку консервов. Я точно помню, что оставалась консервированная суслятина. А теперь ее нет.

— Что-то не похоже на лис, — нахмурилась Аня. — И вообще, как мы не услышали-то?

— Анна, мы не услышали бы, даже если бы пришло стадо слонов, укатило тачку и захватило нас с тобой в придачу.

— Ну не Черный же Властелин спионерил.

— А вот это смотря какого Властелина ты имеешь в виду.

— Нет!!! — застонала Аня.

— Очень надеюсь, что нет, — хмуро кивнул Вася. — Это уже не Властелин, а какой-то Горлум. Что, Горлума я тоже не должен знать?

— Не должен. Но это уже не принципиально. Одним знанием больше, одним меньше.

— Ладно, не искать же его по кустам. Давай лучше прикинем наши планы. Признаюсь, хотел предложить тебе задержаться еще на денек, но, похоже, скоро снова дождь пойдет. Так что придется отложить продолжение разврата до лучших времен. Хотя бы пока не найдем крышу над головой.

Аня неловко шевельнулась и поморщилась, что не осталось незамеченным.

— Что? — насторожился Вася.

— Ничего, — Аня старательно улыбнулась, но получилось так себе. Вася в упор смотрел на нее желтыми глазами с вертикальными зрачками, и она смутилась:

— Перестарались немножко.

— Ну так, значит, надо срочно зали… залечить раны, нет? Кто говорил, что подобное надо лечить подобным?

Аня хмыкнула и бросила в него шишкой.

— Срочно все равно не получится. Извини, но с драконом я этим делом заниматься не буду. Даже если у него бактерицидный язык. Давай лучше соберем все, что еще пригодно, и потихоньку пойдем в сторону деревни. Надо все-таки выяснить, что в этом долбанном мире происходит.

— Только в какую-нибудь другую деревню, — уточнил Вася. — Ты же не хочешь, чтобы какая-нибудь тетенька на улице опознала на тебе украденное платье?

Отложив в сторону то, что промокло и раскисло, они отобрали продукты в упаковках, не пострадавшие от дождя, собрали остальные вещи и потихоньку побрели по лесу. Ближайшая деревня осталась в стороне, а до следующей, по Васиным прикидкам, было где-то километра два. Хотя дракон высушил Анины сапоги, они тут же промокли снова, сырой мох внутри противно чавкал, задник начал натирать пятку.

Обернувшись в очередной раз посмотреть на еле плетущуюся Аню, Вася остановился.

— Нет, прекрасная, так дело не пойдет. Бери мешок.

— Зачем? — не поняла она.

— Увидишь.

Пожав плечами, Аня взяла мешок и закинула на плечо. Вася опустился перед ней на все четыре лапы и опустил крылья.

— Конь подан, миледи. Забирайся на спину и держись за шею. Только так, чтобы крылья были свободны.

Аня не заставила себя уговаривать и мигом устроилась верхом.

— Ну, ключ поверни — и полетели.

Что-то такое снова шевельнулось в памяти. Она уже однажды слышала от Васи эту строчку из песни «Сплина». Да, и песню эту он тоже не мог знать. Но кто же любил ее? Кто-то, хорошо ей знакомый. Кто-то, с кем она довольно часто сталкивалась в Сочи, не раз разговаривала. «Скоро рассвет, выхода нет…» Нет, не вспомнить…

Вася летел низко, тяжело, и было понятно, что для него это вовсе не приятная воздушная прогулка для удовольствия любимой женщины. Аня уже открыла было рот, чтобы сказать: «Хватит, спускайся», но какое-то чутье подсказало: этого делать не стоит. Наконец он грузно опустился на лужайку, подождал, пока Аня слезет, и лег на траву, с трудом переводя дыхание.

— Кое-кто был прав, — сказал он, прикрыв глаза. — Надо бы мне на диету. Сбросить десяток килограммчиков. И подкачаться маленько. Драконом, конечно, не эльфом.

— Я тебя обожаю, — Аня прижалась к нему. — Другой бы сказал, что это я слишком тяжелая и что мне надо срочно похудеть.

— Ни в коем случае! — испугался Вася. — Ты мне нравишься именно такой. Не надо тебе худеть. Впрочем, если ты похудеешь или растолстеешь, я тебя все равно буду любить. Потому что всегда буду видеть такой, какой увидел в первый раз.

— В красно-желтых шоссах с зеленым гульфиком.

— Это уже детали. И вообще, отцепись от меня, женщина. Если, конечно, не задумала узнать тайну моего появления на свет. Или ты думаешь, что днем я хочу тебя меньше, чем ночью?

— Пусть лучше останется тайной, — Аня поспешила отодвинуться, хотя внутри все мгновенно вспыхнуло. — Кстати, насчет тайн. Пока мы летели, я все пыталась вспомнить. Я ведь знаю, кто этот Черный Властелин. Хорошо его знаю. Но никак. Как будто блок какой-то стоит. Перебирала всех своих знакомых. Наверняка и его тоже — но ничего не шевельнулось.

— Почему ты так думаешь? Что знаешь его?

— Ты два раза процитировал его любимую песню. «Выхода нет». Про ключ и полетели. Вот только чью — его?

— А может, Слава тоже его знает?

— Может быть. У нас не скажу, что все друг с другом знакомы, но многие — с многими. Как в большой деревне.

— Тогда, боюсь, вы попали сюда не случайно.

— В каком смысле? — не поняла Аня.