Дракон (не) для принцессы (СИ) - Рябинина Татьяна - Страница 34

— Не обольщайтесь, сестра, — усмехнулся Леро, отпустив Яну. — Обычная бессознательная реакция мужского тела. Не принимайте на свой счет.

— Вы бы хоть прикрылись, — буркнула она.

— Зачем? Вы заявились ко мне с крайне соблазнительными намерениями. Если бы я пошел вам навстречу, мы бы держали друг друга в объятьях — именно в таком виде. Так что вас смущает?

— То, что вы, похоже, издеваетесь надо мной!

— Я?! — изумился Леро. — Андраэль, вы что, серьезно думали, что я захочу близости с вами? Я — с вами?!

Яна почувствовала себя уязвленной.

— А я что, такой урод, что меня нельзя захотеть? — оскорбленно спросила она.

— Ну почему же? Вы не в моем вкусе, но я знаю как минимум одного болвана, который очень даже вас хочет. Правда, никогда не рискнет сделать что-то более опасное, чем запустить руки вам под платье.

Краска залила ее с ног до головы, даже живот покраснел.

— Похоже, я угадал, — рассмеялся Леро. — Наверно, именно после этого вы и сделали ему предложение, да? А он сказал, что любит вас, но недостаточно сильно, чтобы спать с вами?

— Ну все, хватит!

Яна рывком сдернула с кровати простыню и обернулась ею, вспомнив попутно, что именно в таком виде впервые встретила Гиора. Она была уже на полпути к ванной, когда услышала:

— Моя королева, если без шуток, я предпочел бы смерть на плахе близости с вами. Это, по крайней мере, произошло бы мгновенно. Конечно, вам вряд ли удастся заставить меня разделить с вами ложе, но если бы вы вдруг смогли это сделать… Согласитесь, это была бы крайне изощренная месть за то, что я захватил ваш трон. И очень странная благодарность за то, что спас вам жизнь.

Яна повернулась в недоумении, пытаясь вникнуть в смысл его слов. Близость с ней хуже смерти на эшафоте?

Леро вгляделся в ее лицо и в изумлении приоткрыл рот.

— Бог мой Лиэдваль! — он захохотал, как сумасшедший, хлопнув ладонями по коленям. — Вы что, ничего не знаете? Ну да, наверняка старый осел Барвен постеснялся вам рассказать. А я-то не мог понять, как вас угораздило связаться с Гиором. Ну конечно, это же непристойная тема. Об этом мамы шепотом рассказывают девочкам, а мальчикам — воспитатели-мужчины. Могли бы спросить меня, когда я пришел навестить вас в лагере. Мне всегда казалось непонятным, что в этом такого неприличного. Беда в том, что вы не знали, о чем спрашивать.

— Вы можете, в конце концов, объяснить, в чем дело? — не выдержав, Яна сорвалась на крик.

— Конечно. Присаживайтесь, — он похлопал ладонью по кровати. — Так и быть, я не буду вас… эээ… не буду действовать вам на нервы.

Леро взял с кресла полосу дестаса, пропустил между ногами и обернул длинный конец вокруг талии.

— Ну вот, теперь мы оба выглядим почти прилично. Только намекните хотя бы в двух словах, что вам известно, чтобы я не повторялся.

Яна присела на край кровати, подальше от Леро, который прилег, подняв подушки повыше.

— Я пыталась спрашивать, но все увиливали от ответа. Я поняла, что каждая нэрвено может родить только одного ребенка, но зачать готова в любой момент после совершеннолетия. Если только ее… эээ… мужчина к этому готов. А готов он через два года после первой близости с женщиной, даже если это было всего однажды. Еще мне сказали, что добрачные и внебрачные связи под категорическим запретом, и расторжение брака тоже запрещено. И что дети рождаются крайне редко, только если родители ну просто очень-очень сильно друг друга любят и решаются на такой смелый шаг. Мол, дети — это очень ответственно. И вообще — брак слишком серьезная вещь, лучше обходиться без него. Ну и всякие увертки, что любовь жестока, вечной любви не бывает, а жить рядом с нелюбимым не стоит. Как-то так.

Леро побарабанил пальцами по колену, взглянул искоса на Яну.

— Сестра, все очень просто. После первой близости у мужчины остается всего три года жизни. До того момента, пока не родится его ребенок. Впрочем, если не родится — неважно. Все равно. Три года. Так что разделить ложе с женщиной — это подписать себе смертный приговор с отсрочкой. Только и всего.

— Но… — Яна не могла поверить своим ушам. — Но как? Почему?

— Если бы кто-то знал. Нэрвен не болеет, не страдает. Он просто не просыпается однажды утром, когда приходит его срок. Возможно, так было задумано Лиэдвалем — если, конечно, он существует. Или что-то такое случилось с нашей природой, когда произошла катастрофа. Вы ведь знаете, когда наш мир прошел сквозь мир Тени, нэри стали бесплодными? Тогда же в мир Света оттуда попали вени. И у всех беременных на тот момент нэри и вени родились нэрвени — бессмертные люди-драконы.

— Возможно, в этом был бы какой-то смысл, — задумчиво сказала Яна, — если бы нэрвени были по-настоящему бессмертны. Ребенок родился, отец умер. Баланс соблюден, никакого перенаселения. Хотя даже так через какое-то время мужчины стали бы музейной редкостью. Ведь взамен умершего отца может родиться и мальчик, и девочка. Но нэрвени умирают. Погибают или кончают с собой. Значит, их становится все меньше и меньше. Рано или поздно они вымрут все.

— Туда им и дорога, Андраэль, — горько усмехнулся Леро. — Совершенно никчемная раса. Изо всех сил цепляются за свою бесконечную жизнь, в которой нет никакого смысла. Королевство держится на вени и ройенси, которые работают, занимаются науками, искусством. А нэрвени только пользуются и ничего не дают взамен. Едят, пьют, танцуют, наряжаются, сплетничают, затевают интриги. Делают вид, что управляют страной. По-настоящему полюбить и дать жизнь ребенку рискуют единицы.

— Вы другой, брат? — насмешливо приподняла брови Яна, хотя внутри у нее все разрывалось на части. — Когда мы встречались у замка, вы предлагали мне брак. И сами сказали, что вам не нужны всякие глупости. Любовь, постель, ребенок.

— Кажется, вы запомнили не все, королева. Я предлагал вам брак, чтобы избежать кровопролития. Конечно, война у нас с вами получилась нелепая. Всего один нэрвен из моего войска погиб, да и то по глупости. Но вряд ли вам докладывали о потерях среди вени и ройенси. К тому же мы с вами могли бы привыкнуть со временем друг к другу и мирно жить вместе, как подобает брату и сестре. И, может, мы сделали бы вместе много хорошего для нашего народа. Чтобы вас запомнили как добрую королеву.

— То есть полностью отказаться от возможности полюбить?

— Вы полюбили — и что? — пожал плечами Леро. — Много это вам дало счастья?

Яне показалось, что она струна, которую натягивали, пока та не лопнула. Слезы хлынули ручьем. Она закрыла лицо руками, изо всех сил стараясь сдержать всхлипы. И вдруг почувствовала, как Леро обнял ее за плечи, прижал к себе.

— Ну, тихо, тихо, дорогая, — прошептал он ей на ухо. — Все пройдет. Все проходит. Гиор трусливый и похотливый, как кот, но все же не совсем бесчестный. Он ведь мог воспользоваться вашими чувствами ради своего положения. Принять ваше предложение, а потом отказаться обладать вами. И вы бы жили вечно с человеком, который в лучшем случае давал бы вам то, с чем вы и сами прекрасно справились бы. Так что вам еще повезло. И не сверкайте на меня заплаканными глазами, вы похожи на злого кролика.

Леро поцеловал Яну в макушку и мягко спихнул с кровати.

— Идите спать, сестра. Только не пейте больше, это не идет вам на пользу. Если все кажется таким ужасным, лучше позовите свою верную служанку и займитесь с ней чем-нибудь приятным. И мой вам совет, уберите Гиора куда-нибудь из дворца.

— Он хотел уехать в свой замок. Но я сказала, что не собираюсь мстить ему за отказ.

— Хотя на самом деле вы просто хотели сделать мне предложение в его присутствии. Так вы это сделали, прекрасно отомстили. Зачем терпеть его рядом? В этом был бы какой-то смысл, если б можно было что-то изменить. Но не думаю, что вам это удастся. Если уж он не захотел быть вашим мужем, то на запретную связь тем более никогда не пойдет. Кстати, когда умирает неженатый нэрвен, это позор еще больший, чем позор сбежавшего мятежника. Если хотите сохранить хорошую мину, придумайте ему почетную должность подальше от Элейны, а начальником охраны возьмите моего эйра Мирта, он ничем не хуже.