Джейн Доу (ЛП) - Стоун Виктория Хелен - Страница 48

Но, возможно, она не облажалась. Она была обычной девочкой, что встречалась с обычными парнями и ходила в дешевый местный колледж. Пастор — хозяин своего мира, с тонной денег и влиянием и большим домом. Ронда решила, что пора двигаться вперед, и делает это быстро.

Или, может быть, она была как Мэг: отчаянно искала сильного мужчину, который сказал бы ей, что делать, надеть или сказать, потому что у нее рядом никогда не было отца, который был бы ее луной и солнцем, якорем или, черт побери, кем-то еще, кем должен быть хороший отец. Я ничего не знаю об этом. У меня были интрижки со слишком большим количеством этих хороших отцов. Они мужчины, просто мужчины, такие же, как и любой другой.

Как бы это не случилось, Ронда стала женой пастора, с костюмом и деятельностью, что шла вместе с ним, и возможно, это оказалось не тем, чего она ожидала. Или, может быть, она просто хотела получить свой торт и съесть его. Отец со всеми своими деньгами и властью и сын с молодым телом и грязными разговорчиками.

Это все так волнительно.

Я заканчиваю свое расследование про Ронду и копирую свои фотографии и видео, что сделал Стивен с одноразового телефона на свой компьютер. Я уже просмотрела их несколько раз и, честно говоря, я не выгляжу так уж плохо и без имплантов.

Я начинаю удалять все с одноразового телефона, когда останавливаюсь на одном изображении. Это просто мое тело, виден только мой подбородок. Я голая, одна рука лежит на шее, другая ― на боку, будто я не знаю, куда их девать. Единственный знак, по которому можно меня опознать, — филигранный крест, который я ношу на шее. Кроме ожерелья, я совершенно выставлена напоказ.

Все еще наполненная адреналином и озорством, я вбиваю номер, который украла из телефона Стивена и, прикрепив к сообщению фотографию без текста, оправляю его. Затем я заканчиваю удалять изображения и вынимаю батарею и сим-карту из телефона, чтобы положить все в комод. Я уничтожу его, когда все это закончится.

Хорошо, я, может, сохранила парочку фотографий, что льстят мне. Каждая женщина должна иметь воспоминания о ее лучших временах, когда она будет старой и морщинистой. Я приложу эти фотографии к своей коллекции.

Взяв свой старый телефон, я пишу Стивену «Люблю тебя!» и ставлю кучу розовых сердец. Он не отвечает. Какой грубый.

Затем я пишу Люку.

Я: Извини, я на два дня уезжала из города

Проходит где-то всего тридцать секунд, прежде чем он отвечает.

ЛЮК: Что-нибудь интересное?

Я: Нет, просто работа

ЛЮК: Я читаю ту книгу, что ты мне подарила. Спасибо еще раз. Она отличная

Я: Я так рада, что она тебе нравится

Я смотрю на свое сообщение несколько секунд, пытаясь придумать, что мне следует сказать, что он хотел бы, чтобы я сказала. Что-то, что может его заинтересовать, теперь, когда у меня есть немного больше времени с ним.

Я: Я действительно скучаю по твоей большой ванне сегодня

ЛЮК: Только о моей большой ванне?

Он хорош в том, чтобы рассмешить меня. Я посылаю ему подмигивающий смайлик.

ЛЮК: Хочешь вместе поужинать завтра?

Я хочу. Правда хочу. Стивен игнорирует меня, поэтому это не должно быть проблемой, и мне нужно как-то убить время, пока жду, когда Стивен снова пригасит меня к себе домой.

Плюс, я хочу увидеть Люка, хотя бы еще разочек.

Я знаю, что я не настоящая. Не совсем. Но с Люком я ощущаю себя более настоящей, и сейчас пока еще рано мне бросать его. Это маленький подарок, брошенный мне на колени.

Я печатаю быстрый ответ.

Я: Может быть мы могли бы почитать снова. Закажи еду на вынос

ЛЮК: С удовольствием

Да. И я тоже. И, как не странно, я с нетерпением жду не только секса. А... а всего. Дивана, книг, шуток. Я не уверена, почему, но это едва имеет значение. Всему этому скоро придет конец, и я вернусь к своей жизни социопата в Куала-Лумпур. Но пока могу, я буду наслаждаться всем, что связано с Люком.

Я растягиваюсь на диване Люка, закинув ноги ему на колени. Теплой рукой он рассеянно держит одну из моих лодыжек, убирая ее каждый раз, когда хочет перевернуть страницу, а затем скользит обратно по моей коже, будто ему нравится изгиб моих костей.

В лофте тихо за исключением шелеста страниц наших книг. Пустые коробки от тайской еды стоят на кофейном столике, и мы лежим, сытые и сонные, как старая супружеская пара.

— Я уезжаю на следующей неделе, — говорю я в тишину.

Резким движением он сжимает рукой мою лодыжку. Люк опускает книгу.

— Что?

— Проект заканчивается.

Не знаю, зачем я говорю ему это. Я планировала просто исчезнуть. Пытаюсь ли я не ранить его чувства или волнуюсь, что он обратится в полицию, если я пропаду? Должно быть, последнее. Я не забочусь о чувствах других.

— Ты уезжаешь? — он, кажется, ошеломлен, хоть и знал, что это произойдет.

— Да, — добавляю в свой голос нотки веселья. — Назад в Малайзию!

— Но... да. Конечно. Верно.

Я снова поднимаю свою книгу: мое дело сделано. Когда я поднимаю взгляд, Люк смотрит прямо перед собой, будто я его шокировала.

— Проект закончен, — говорю я снова, в этот раз немного мягче.

— Да. Я понял. Просто думал... не знаю.

Я киваю.

— Мы хорошо провели время.

— Да.

— У нас еще есть время на пару раундов, знаешь.

Я пихаю его в бедро своей ногой, но он не смеется.

— Я был серьезен, когда сказал, что для меня это не просто секс.

Не уверена, как ответить, поэтому сижу тихо.

Он обеими руками проводит по своим волосам.

— Знаешь, это ведь ты сбежала. Сейчас ты делаешь это снова. Я знаю, что буду скучать по тебе, потому что скучал и в первый раз.

Я польщена. А как не быть? Я только однажды подарила ему книгу. Но конечно, он будет скучать по сексу.

— Люк... — я качаю головой. — Я не очень хороша в отношениях. Я просто... нет.

Он поворачивается, чтобы изучить мое лицо.

— Что нет?

— Я другая, — пытаюсь я. — Все. Я не такая как другие люди.

— Я знаю, что ты другая.

— Знаешь?

— Конечно. Ты... я не знаю... ты немного страдаешь аутизмом или что-то в этом роде?

Я никогда не думала об этом в этом ключе, но могу понять, почему он так все соединил. Как будто мои чувства закрыты внутри, а не что их вообще нет.

— Что-то вроде того, — бормочу я. — Итак... да. Я никогда не буду хорошей девушкой. Так что тебе не нужно скучать по мне. Хотя тебе разрешено скучать по сексу, — я снова его пихаю, но он даже не притворяется, что улыбается.

— Я не знаю, как сказать это, чтобы не прозвучало как оскорбление, но... мне нравится, что с тобой что-то не так, Джейн.

Я качаю головой. Я взволнована как никогда в жизни. Чувствую, как горит кожа на моем лице, будто все тело в замешательстве.

Он прочищает горло, проводя пальцами по своим взъерошенным волосам.

— Не по-плохому. Я не это имел в виду. Просто другая. Ты всегда такая спокойная.

— Полагаю, это правда.

— Быть с тобой так приятно. Спокойно. Как будто ты ― мир.

— Мир?

— Знаю, должно быть, для тебя это намного сложнее, но что бы это ни было, с тобой я ощущаю себя в спокойствии.

Большинство людей не замечают, что я другая. Я усердно работаю, чтобы убедиться, что вписываюсь. Но иногда внимательные люди ощущают холод во мне, и они не чувствуют этого мира. Они нервничают. Отступают. Смотрят внимательно, ожидая удара, и это именно то, что они должны делать. Во мне нет ничего успокаивающего.

— Я не понимаю, — говорю я.

— Моя мама была... — Люк фыркает от смеха. — Моя мама была циклоном. Вверх и вниз, всегда активная, всегда в беспорядке. Когда я был маленьким, я ехал на велосипеде со школы, и моя голова становилась все тяжелее и тяжелее с каждым кварталом, что я проезжал, от мыслей, что меня ждет, когда я вернусь домой. Возможно, она испекла три дюжины печенья или хочет устроить вечер фильмов, даже если на следующий день у меня был серьезный тест. Или, может, она порвала все книги и одежду из моего шкафа, потому что зашла в мою комнату, и ее взбесил мой беспорядок. Что бы это ни было, я не мог это игнорировать, потому что женщина требовала нашей вовлеченности. Она хотела полного внимания. Всегда. Это выматывало. Чертовски сильно.