Джейн Доу (ЛП) - Стоун Виктория Хелен - Страница 54

Если никто не выдвинет обвинений, тогда мне нечего бояться. Я свободна. Даже если я столкнусь со Стивеном однажды на улице, я просто буду улыбаться во все зубы и наблюдать, как бледнеет его лицо. Но в действительности, мы не вертимся в одних и тех же кругах.

Я могла бы быть почти настоящей здесь, по крайней мере, на некоторое время. Люк не знает меня такой, какой меня знала Мэг. Возможно, он никогда не узнает. Но мужчина понимает, что я другая. И ему нравится это. Он даже мог бы научиться шептать мне «Будь милой, Джейн», просто когда я буду нуждаться в этом.

Или, возможно, здесь есть шанс, что я смогу быть действительно настоящей в этой жизни. Возможно ли это? Никогда прежде я этого не представляла себе.

Я наслаждаюсь компанией Люка. Он мне нравится. И больше чем это, я доверяю ему. Может быть, этого будет достаточно для меня, чтобы быть в настоящих отношениях. Если я смогу предугадать его действия и намерения, возможно я смогу действительно понять его в том ключе, в каком я никогда не понимала других людей. Вдруг я смогла бы любить и быть любимой.

Но, возможно, и нет. Гадая, я открываю список рейсов в Куала-Лумпур.

Я покрасила волосы до обычного темно-коричневого цвета в очень дорогом салоне. Подстригла их в гладкое боб-каре до плеч и челку, что спадает до бровей. Направилась на шопинг, чтобы купить узкие юбки и ботинки до колена и еще четыре помады красного оттенка, каждый из которой все темнее и алее, чем прошлый. Сейчас я почти снова чувствую себя самой собой. Каждый раз, когда я прохожу мимо зеркала, я улыбаюсь и говорю:

— Привет, Джейн.

Я вернулась.

Даже члены семьи Хепсворт не могли бы узнать меня, если бы я вошла прямо в их церковь и сказала бы «привет». Хотя мою кошку не обмануть. Когда я возвращаюсь в свои апартаменты после своей трансформации, она едва поднимает взгляд со своего пьедестала на подоконнике.

Но, возможно, Люк будет больше впечатлен.

Прошло уже больше недели с нашего последнего разговора. Он, возможно, думает, что я покинула страну. Будет он счастлив, когда увидит меня? Что я осталась?

Да, да. Я уверена, что будет.

Я достаю из сейфа купленные за тысячу двести долларов часы для него. Пакую их в блестящую золотую бумагу и кладу коробку в сумочку, затем приглаживаю волосы и отправляюсь к нему.

Если я смогу заставить его полюбить себя, хотеть, чтобы я осталась, тогда сделаю все возможное, чтобы полюбить его в ответ.

— Я не понимаю, — поглядываю над плечами толпы, чтобы еще раз взглянуть на мягкое коричневое лицо. — Она милая?

— Да! — заверяет меня Люк. — Она великолепна! Она идеальна.

— Я уверена, что она не может справиться без чьей-либо помощи.

Он прикрывает свой рот рукой, чтобы спрятать смех.

— Не позволяй никому другому услышать, что ты говоришь это. Моя племянница, определенно, самая красивая новорожденная в мире.

— Конечно, это справедливо. Все они действительно странно выглядят.

Люк высоко поднимает свой телефон, чтобы сделать еще фотографий.

Все три сестры Исайи уже подержали ребенка, и сейчас пришла очередь дяди Люка. Я беру у него телефон, поэтому делаю дюжину фотографий их с его первой племянницей. Я все еще не думаю, что она милая, но Люк, определенно, очарователен. Вся толпа охает и ахает над его кривой ухмылкой и полными слез глазами.

Он смотрит вниз на крошечную Холли, и внезапно она немного открывает глаза и фокусирует взгляд на нем. Семья теряет голову от радости и раздается десяток щелчков камеры. Люк лучезарно ей улыбается.

— Посмотри на это. Я ей нравлюсь. Привет, маленькая Холли. Привет.

Как только она снова закрывает глаза, он жестикулирует мне, и я качаю головой. Я не хочу держать ребенка, поэтому он передает Холли одному из братьев Исайи.

— Извини, — говорит он, вытирая слезы со щек. — Я в беспорядке.

Я качаю головой. Не понимаю детей, но это как трогательный конец телевизионного сезона и я понимаю это. Это заключение, которое объединяет всех актеров и заставляет зрителя вздохнуть.

Это счастливый конец. Даже для меня.

Сейчас у меня здесь есть свое место. У меня есть семья Люка. Его друзья. Это больше, чем я когда-либо имела прежде.

Я бы сказала, что могу быть самой собой с Люком, но все еще не до конца уверена, кто я на самом деле. Иногда я чувствую себя настоящей, но в основном мне кажется, что просто наслаждаюсь хорошим телешоу.

Хотя, все в порядке. Пока что этого достаточно. Я часто ощущала себя также и с Мэг. Я могу это заставить работать. Я люблю Люка. И учусь заботиться о нем своим собственным способом.

Я все еще продолжаю приглядывать за Стивеном, конечно же. Не в прямом смысле. Батарейки в камерах сели через месяц после того, как я взорвала его мир в пух и прах.

Я не часто просматривала видео в то время, но знала, что он все еще не разговаривал со своим отцом, и его брат тоже оборвал с ним связь. Семья разбилась и разделилась. Пастор Хепсворт потерял своего первенца. Жену. И полномочия. Стивен потерял своего героя, карьеру и все, что было для него дорого в жизни.

В январе он продал дом и переехал в Омахи, штат Небраска. Он работает помощником менеджера в ресторане быстрого питания. Парень продвинется по карьерной лестнице, будет менеджером, я уверена, и снова станет большим человеком в маленьком мирке. Но он никогда больше не будет прежним. Никогда не будет чувствовать себя в безопасности.

Хорошо.

Церковь закрылась на два месяца и затем снова открылась под руководством другого дьякона. Ей дали новое название и новую вывеску со знаком. Любое упоминание о семье Хепсворт было удалено с их веб-сайта и новостной газеты.

Как и я, они никогда там не существовали.

Когда в воскресенье утром я проезжаю мимо церкви, парковка заполнена не полностью, как это было раньше. Я надеюсь, что каждый раз, когда кто-нибудь упоминает недостатки женщин, прихожане вспоминают себе поведение мужчин Хепсворт. Надеюсь, что они представляют все в мельчайших деталях.

Ронда подала на развод. Он еще не закончен, но она уже переехала во Флориду.

Пастор Хепсворт работает в колл-центре. Сейчас он просто старый Роберт. Готова поспорить, что его больше никто не зовет «Папочкой».

Никто из них не умер, так что я бы сказала, что они в порядке. Им ведь повезло больше, чем Мэг, правда?

Сегодня семнадцатое февраля. Прошел целый год с ее смерти. Мое горе, наконец-то, стало более приглушенным. Я остро чувствую его только в те дни, когда предаюсь воспоминаниям о ней.

Когда-нибудь, скоро, думаю, это уйдет навсегда, но я провожу день с Люком и его семьей так, как должна была проводить время с ее семьей, поэтому сегодня вечером отправлюсь в свою арендованную квартиру, которая расположена рядом с домом Люка и буду смотреть свои видео. Я буду смотреть на себя со Стивеном. Буду проигрывать сцену, где он лежит обнаженный и уязвимый под лезвием моего ножа и позволю себе представить, что я убила его тогда. Это помогает горю.

Люк, кажется, справляется отлично. Мы встречаемся всего пару месяцев, поэтому он еще не соскучился по тому, чтобы быть с нормальной девушкой. Когда-нибудь он поймет.

А я? Ну. Я хорошо. Продала свою квартиру в Куала-Лумпур. Моей кошке нравится новая квартира. Я работаю в центре Миннеаполиса в юридической фирме под своим настоящим именем. Это хорошее место для меня. Мне нравится политика офиса, и я хороша в переговорах. Обожаю знать, что я выиграю. А я почти всегда выигрываю.

И сейчас у меня есть Люк. Он мой, как было с Мэг, и я никогда не позволю кому-либо причинить ему боль.

Я удовлетворена. На самом деле, я счастлива. Действительно счастлива. Я чувствую почти умиротворенной.

Дверь в палату частной семейной больницы открывается, и входит мать Люка, чтобы встретить свою первую внучку. Когда она смотрит на меня, ее улыбка увядает. Она хочет свирепо окатить меня взглядом, но просто отводит взгляд и снова улыбается.