Подарить жизнь - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" - Страница 48

– «А отец этого не мог не знать», – подумал Ошидар.

– Он давно в немилости, происходит из рода Анклесаров. Объяснять требуется?

Ошидар отрицательно помотал головой. Три года назад по вздорному обвинению часть земель и без того не слишком богатого рода Анклесаров конфисковали. Речь не шла об измене, иначе бы всех казнили, говорили о давних имущественных спорах. Победив благодаря своему посту, визирь разогнал опальное семейство по дальним провинциям. Вряд ли Ипаос пылал любовью к Марвану.

– Мечи… Кто там у тебя перечислен в приказе?

– Торас из Беров. Он вроде незаконнорожденный.

– Других-то у его родителя нет. Пришлось оформить бумаги официально. Все в детстве перемерли, вот и признал. Жесток сверх меры и неприятен, – сразу выдал Акбар. – Держи с ним ухо востро. Сразу надо поставить на место. У него три сотни тяжелой конницы, еще пара-тройка сотен легкой и наемники в подчинении.

– Датир из Камаюмов.

– Пустой и глупый. При этом опасный. Ты видел, как он двигается?

– Не приходилось сталкиваться.

– Там пахнет очень хорошими учителями фехтования и дуэлями. У него почти восемьсот человек, но сброд. В составе отрядов не работали. За редким исключением одиночки. Нормального командира нет.

– Сибатир, сын Ноира.

– А, этот, – с пренебрежением заметил Акбар. – Прославился регулярными пирами и богатством.

– То есть не воевал? – не оборачиваясь, спросил Ошидар. Ему вдолбили в детстве достаточно сведений, чтобы помнить, кто кому кем приходится, но умение Акбара выдать характеристику на каждого известного человека и его воинский отряд поражало. – А почему хромает?

– С коня в пьяном виде свалился. Потомок кочевников… Они бы такого сына еще в детстве удавили за излишества и пренебрежение к воинскому искусству. Суровые были люди, не то что потомки… Вот у него советник из ветеранов… Если что решать, то лучше тихо через голову его хозяина. Отряд серьезный, и дисциплина на хорошем уровне. Не меньше семи сотен.

– Так вместе потянет за две обещанные тысячи!

– Может больше, может меньше. Мало ли, сколько обязаны привести по договоренности. Тут не угадаешь. Посмотрим, пересчитаем, если число не сойдется, обязательно возмутишься и сообщишь начальству. В обратном случае тоже. Командир обязан быть строгим и справедливым. Еще неизвестно, сколько воинов доберется до цели. Гнать придется всерьез. Мы должны успеть к Другвату раньше слухов о нашем выступлении. Иначе запрут ворота, и все станет намного сложнее. Не бери в голову, – ухмыляясь, сказал дядя, – все когда-нибудь случается в первый раз. Ты, конечно, – тут он явно проглотил слово «сопляк», – новичок, но вместе разберемся. Вот назначили бы тебя таким занимательным образом в наш гарнизон, – он сделал многозначительную паузу, – тогда бы тебя, безусловно, скушали. На вертеле, под собственным соусом. Мне отец рассказывал, что наказания бывают двух видов, – задумчиво произнес Акбар после паузы.

Ошидар навострил уши. Таким тоном дядя обычно излагал вещи поучительные и не раз в жизни пригодившиеся.

– …да я потом и сам убедился, что это правда. Унижающие и возвышающие. Заставить тебя драться с парочкой огромных дуболомов – очень даже почетное наказание, если справишься. Особенно в глазах тех, кто победить их не способен. В собственных глазах возвышает, а про восхищенных подчиненных можно и не говорить. После этого будут в рот смотреть и слушаться с первого слова. А вот послать тебя рыть канаву – очень даже унижающее наказание. Воины такими вещами заниматься не должны – не их это дело. Но это для десятника. А тебе подсунули очень интересную и сложную задачу. И это не только тебе вызов. Мне тоже. Докажем всем – Годрасы лучшие!

Лекарь

«Стремительный», скрипя мачтами, вантами и всеми прочими своими неизвестными мне частями (ничего не поделаешь, не люблю море и никогда не интересовался кораблями, не моя стихия вода, хуже только огонь), совершенно не стремительно продолжал плыть на восток.

Когда-то он числился быстроходным и использовался в качестве посыльного судна, да давно прошли те времена. И сам корабль, и его команда находились не в лучшем состоянии. Высокое Адмиралтейство в далеком Карунасе мало волновали нужды флота, даже меньше, чем армейских волновали нужды вверенных им войск, и поэтому морякам вечно задерживали выплаты. Заботясь о своем кармане и интересах, чиновники забыли давнее правило: власть над морем – это власть над его берегами.

Своевременный ремонт не проводился, и команды кораблей нередко набирались по принципу «лишь бы кто-то согласился плавать». На флот часто отправляли и каторжников, и должников, и совершено случайных людей. На галерах сидели гребцами рабы и преступники. Результат имели соответственный. Законы о запрете драк, азартных игр и выпивки во время плаванья родились не на пустом месте. И вешали, и пороли нарушителей в целях профилактики, чтобы другим неповадно было, а не помогало.

Впрочем, мне-то торопиться некуда. Радости в ожидании больших и приятных перемен я не испытывал. Для этого не требуется тащиться в дальние края. Вручили бы указ о награждении званием, должностью или империалами, и не дергался бы я в ожидании будущего. Нет. Непременно требуется посетить Карунас. Все плохо, и впереди пряников не ожидается.

Зато появилось вечно отсутствующее время. Моряки все больше люди замечательно здоровые. Мелкие неприятности вроде порезов и ушибов не в счет. Морской болезнью я не страдаю, так что провожу освободившееся время с пользой. Давно необходимо было взяться за дело, но все откладывал. Нельзя дать пропасть важнейшим идеям. При первой возможности отправлю рукопись в типографию. Не думаю, что Храм воспротивится. Это достаточно любопытно для всех. Опыт – дело интересное. Лекари обязаны получать новые знания.

Присматриваясь к результатам лечения, я увидел, что переломы ключицы (один из наиболее частых видов травмы) срастались медленно и неправильно. Я долго думал, как это улучшить, и пытался экспериментировать. Вот и придумал новый вид гипсовой повязки. Она оказалась легче обычных и фиксировала плечо в нужном положении. Вскоре выявилось, что результаты лечения улучшились. Теперь я все это старательно излагал на бумаге, рисуя и объясняя подробности.

Потом опишу свой удачный опыт с приживлением пальцев. Методика, подробности, как разрабатывать пальцы – тут все важно. На закуску моя гордость – уникальная операция по спасению кости. Когда я обнаружил вместо кости мешок надкостницы, заполненный гноем, просто обязан был отрезать ногу. Но я же лекарь, а не мясник, да и жаль было мальчонку. Какая жизнь будет у несчастного безногого калеки?

Я знал, что сосуды надкостницы участвуют в образовании новых костных клеток, и интуитивно чувствовал: если сохранить надкостницу, она может дать рост новой плотной кости. Сама она не подверглась гниению, а значит, шансы, пусть минимальные, имелись. Это была единственная надежда. Отрезать ногу всегда успеется.

Сделал небольшой разрез надкостницы и отсосал гной большим шприцем. Потом несколько раз тщательно промыл под напором пустой мешок надкостницы обеззараживающим раствором. Важно было зафиксировать ногу без кости в правильном положении. Ввел по две тонких стальных спицы в концы бывшей кости, а концы спиц оставил торчать над кожей. Зашив разрез, держал ногу в правильном положении. Бенила под мою диктовку наложила большую гипсовую повязку. В нее мы вмонтировали торчащие концы стальных спиц – получилась довольно прочная фиксация ноги.

Дальше надо было ждать чуда. И оно произошло. На месте сгнившей из оставленной надкостницы стала формироваться новая кость. Лечение оказалось долгим и тяжелым, но ребенок встал и пошел. Лучшая награда за мои труды. По правде сказать, я бы и от соответствующего вознаграждения не отказался, но требовать у Цура золота было глупо. У него все равно личного нет. Исключительно храмовое. Да и ребенка нет, одна видимость. Святой человек, не нарушающий обеты.