Чарли Бон и Пустынный волк - Ниммо Дженни - Страница 23

— Я тоже, Триш, — согласился с ней муж, — но вопрос состоит в том, что существо кусается, а это уже звериная повадка. Таким образом, вполне возможно, что между Пустынным Волком и тем, кто напал на Мистера Юбима, есть какая-то связь.

Бенджамин внимательно выслушал предположения и выводы родителей. Он унаследовал от них не только любознательность и склонность к анализу, но и пытливый ум, интуицию, а также склонность к логическим выводам. Живя рядом с ними и изучая их методы дедукции, мальчик и сам стал неплохим детективом.

— У меня есть одна догадка, — сказал Бенджамин.

Мистер и Миссис Браун относились к идеям Бена с большим уважением.

— Догадка! — взволнованно повторила его мать.

— Что это, мальчик? Расскажи нам! — Мистер Браун с нетерпением вглядывался в лицо сына.

— Ну… — Бенджамин сделал многозначительную паузу, чтобы усилить эффект, — дело в том, что Чарли рассказывал мне об одном мальчике по имени Аза Пик. В этом учебном году он ни разу не появился на занятиях в Академии. Он, как и Чарли, один из одаренных и умеет по ночам превращаться в оборотня.

Мистер Браун нетерпеливо кивнул:

— Аза? Да, мы о нем слышали.

— Ну… — Бен опять выдержал паузу. Ему нравилось то, с каким ожиданием смотрят на него родители.

— Скорее всего, вы не знаете о том, что Аза, несмотря на то, что был хорошим другом Манфреда Блура, помог Чарли Бону найти его отца. В связи с этим логично предположить, что Манфред настолько разозлился, что в наказание заманил Азу в ловушку и оставил его там без надежды на спасение.

Брауны с восхищением и немым восторгом взирали на своего талантливого сына.

— Полагаю, ты прав, — сказал Мистер Браун.

— Теперь, когда ты практически определил того, кто издает вой, какие у тебя будут предложения по его освобождению? — спросила сына Миссис Браун.

— Пока нет ничего стоящего, — солгал Бенджамин, и это была ложь во спасение.

У него давно уже созрела мысль о том, как спасти бедного оборотня. Возле его ног в своей корзинке спал Спринтер Боб, который, по мнению Бена, мог найти кого угодно. Если ему дать понюхать вещь, принадлежавшую Азе, собака обязательно его найдет.

Бенджамин держал эту идею при себе, не желая вмешивать родителей в чужие проблемы. Он сам хотел найти Азу, в крайнем случае, с помощью Чарли.

— Нам нужно срочно что-нибудь предпринять, — сказал Мистер Браун, — в противном случае охотники убьют бедного парня прежде, чем поймут, кто перед ними. Я отправляюсь на поиски мэра.

— Он вряд ли тебе поверит, — печально возразила Миссис Браун, — его не посвящают в то, что происходит в Академии Блура. Мэр, конечно, знает про одаренных, но все это выше его понимания, и он не будет вникать в их проблемы.

— Я постараюсь что-нибудь придумать, — успокоил их Бен.

Найти что-либо, принадлежавшее Азе, оказалось не так просто, как рассчитывал юный сыщик. Он обнаружил, что родителей оборотня никто никогда не видел и неизвестно, где их искать. По-видимому, у него нет друзей и знакомых. Любая вещь, к которой он прикасался, или предмет одежды могли находиться только в пределах Академии Блура, куда невозможно было проникнуть обычным гражданам, таким, как Бенджамин и ему подобные.

И уж, конечно, Блуры не обрадуются возможности помочь в спасении Азы. Ведь он поменял сторону зла на сторону добра. Они считают его предателем и перебежчиком.

Когда Бен вернулся домой после школы, охота уже выдвигалась к месту назначения. Половина города собралась у реки, чтобы посмотреть на отважных героев.

Сорок мужчин крепкого телосложения выстроились на мосту, ведущему к пустоши. Отряд возглавляли начальник полиции и офицер Вуд. Их сопровождала пестрая толпа решительно настроенных горожан, одетых в брезентовые дождевые плащи, куртки, свитера и мешковатые пальто. Их головы украшали войлочные шляпы, башлыки, береты и даже ковбойские шляпы. На ногах была разномастная обувь — кроссовки, ботинки военного образца и крепкие кожаные сапоги. Одни держали в руках винтовки, другие несли дубинки, сети, факелы и фонари.

Бодрым маршем колонна прошла через мост, повернула направо вдоль реки и почти сразу исчезла в густом подлеске, с которого начиналась дикая глушь.

Отец Бенджамина стоял на берегу реки и внимательно наблюдал за охотниками и их передвижением. Сильно обеспокоенный всем увиденным, он вернулся домой.

— Все еще хуже, чем мы думали, — сообщил он жене и сыну, которые в это время обедали. На тарелках лежал омлет со шпинатом и ломтики поджаренного бекона.

— Надвигается катастрофа, и запомните мои слова: все эти ружья и дубины не доведут их до добра; в диком лесу за рекой сегодня кого-то непременно убьют, и скорее всего это будет не мальчик оборотень.

Бен неожиданно подумал о Нерен — подруге Чарли, жившей с отцом и матерью в маленьком домике глубоко в чаще леса. Это прекрасное тайное место было заповедником и убежищем для раненых и больных зверей. Останется ли оно по-прежнему скрытым от людских глаз, после того как группа озлобленных, вооруженных до зубов парней прочешет весь лес?

— Как бы я хотел сейчас поговорить с Чарли, — подумал Бенджамин.

В это самое время Чарли уже видел десятый сон. Он проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо.

— Чарли, за тобой на стене появилась надпись. Какое-то слово.

Чарли узнал голос Дагберта, сел и протер глаза.

— Смотри! Посмотри назад, — настаивал Дагберт.

Чарли огляделся. Прямо над его кроватью на стене он увидел слово «Прощай», сотканное из мерцающего лунного света и колеблющихся паутинок.

— Нерен! — прошептал мальчик, обращаясь к стене.

Одна за другой буквы стали постепенно исчезать.

— Нерен! — не понижая голоса, спросил Чарли, — куда ты уходишь?

Ответа не было. Стена оставалась чистой, тонкий серп луны скрылся за густыми облаками, и комната вновь погрузилась в обычную чернильную темноту.

— Что происходит? — спросил Дагберт.

Чарли отвернулся к стене и притворился спящим, но это не помогло. Он почувствовал, как ему в спину впечатался острый кулак.

— Отстань от меня! — зашипел Чарли.

— Расскажи мне про надпись на стене, — Дагберт еще раз, как следует, ткнул его кулаком.

— Нет, это личное сообщение.

— Я никому не расскажу.

— Так я тебе и поверил, — Чарли встал и пошел в ванную комнату. По крайней мере, здесь их никто не услышит. Как он и предполагал, Дагберт последовал за ним. Чарли закрыл на всякий случай дверь. Луна вновь выскользнула из-за облаков. Ее света было достаточно, чтобы мальчики могли видеть друг друга. Чарли стоял, прислонившись к холодной мраморной ванне. Из протекающего крана громко и ритмично капала вода, выбивая дробь на умывальнике.

Лицо Дагберта в лунном свете казалось серебристо — зеленым.

— Я не шпион, — сказал он, — ты можешь мне доверять, поверь.

— Это что, шутка? — Чарли присел на край ванны, — ты подкрадываешься ко мне, подслушиваешь, следишь за мной. Ты настроил против меня почти всех моих друзей.

— Но не всех же.

— Большинство. Зачем ты это делаешь?

Дагберт опустился на пол за раковиной и упер локти в колени. Он посмотрел на свои тонкие пальцы, пошевелил ими словно рыба плавниками, и сцепил их друг с другом.

Пока Чарли ждал ответа, в ночной тишине тревожно и с отвратительным постоянством продолжала капать вода: «Бумс! Бумс! Блямс!»

Похожие на водоросли, волнистые волосы Дагберта вдруг начали сами собой распрямляться, будто кто-то разглаживал их невидимыми руками. Они стали прямыми, темными и блестящими.

— Моей жизнью, как и приливами, управляет луна, — сказал он, наконец, — наибольшая сила приливов и отливов происходит в день или два после полнолуния или новолуния. Я не прошу у тебя прощения, Чарли, потому что не ведаю, что творю. В этом нет моей вины. Но если ты расскажешь мне об этих словах на стене, обещаю, что оставлю тебя в покое.