Под знаменем черной птицы (СИ) - Труфанова Елена Александровна - Страница 40

Стая почтительно расступалась перед котом, только один из самцов снова попытался зарычать. Но имус ощерился и рыкнул в ответ, заставив гиен заскулить от страха.

Метров через двадцать возле огромной ямы обнаружилась туша крота-переростка, с развороченным горлом. Сбоку в шкуре был вырезан солидный кусок, чтобы проще было добраться до мяса.

— Я не узнаю ни одно из местных животных. Это странно, за пять тысяч лет они не могли измениться так сильно, — Айвен взяла в руки протянутый котом нож и подошла к туше. Она не слишком жаловала сырое мясо, тем более без соли и какого-либо гарнира, но по сравнению с травой оно казалось деликатесом.

— Не могу ничего сказать, я не бывал на Колыбели в те годы. Думаю, все это ваши примовские штучки.

— Все примы погибли пять тысяч лет назад. Вместе с этой планетой. Знаю, были хранилища с семенами растений и минимальными популяциями животных, но…

Там хранились другие образцы. Нашла с кем это обсуждать — кот, скорее всего, даже не знает значения слова «популяция». Лучше уж есть. Мясо подванивало мускусом, так что пришлось временно заблокировать обоняние и вкусовые рецепторы и просто жевать. Заодно и до предела усилить выработку пищеварительных ферментов.

— Не все такие, как ты. Многие выжили. Они-то и восстанавливали Колыбель. Хотя не понимаю твоего возмущения: звери как звери. Ихтизоиды Авроры намного хуже: тупые, злые, зубастые.

— Выжили либо трусы, вроде Леффа, либо те, кто изначально отрекся от Колыбели. С чего бы им заботиться об этом мире? Но все равно странно. Нужно будет позже с этим разобраться, — когда разберется с предыдущими ста двадцатью семью проблемами, стоящими выше в списке приоритетных задач. — Кстати, ты почему не ешь?

Мясо крота было жестким и откусывалось с большим трудом. Приходилось отрезать его небольшими кусками, из-за чего процесс восстановления энергии, — у Айвен даже в мыслях не получалось назвать это «обедом», — грозил затянуться надолго. А гиены уже начинали волноваться и скалиться, требуя свою долю добычи.

— Я уже. Редкая дрянь, кстати. Но эти, — он кивнул на гиен, — еще хуже.

— И склизобрюхи — тоже, — поддержала его Айвен. Тем временем одна из гиен подобралась к туше и попыталась цапнуть лапу крота. За что немедленно схлопотала мощный пинок от кота и отлетела на несколько метров. — За что ты их так? Мяса на всех хватит.

— Мяса — да, уважения — нет. Вначале ест главный самец, затем его самка, только после этого все остальные. Ты же не хочешь, чтобы на нас бросились? Они и так возмущаются тем, что ты такая страшная, и не хочешь спариваться. Да и ешь многовато.

Он улыбнулся, после чего зарычал на одного из самцов. Айвен же пожала плечами: всего-то три килограмма. Нужно еще минимум столько же. Что ж, придется гиенам потерпеть.

— Что думаешь делать со своей стаей дальше?

Кот пожал плечами, еще раз рыкнув на гиен.

— Милостиво оставлю им этого крота и запрещу идти следом. Они веселые создания, но их постоянные попытки завалить меня крайне утомительны. Здорово напоминают этим большинство людей, кстати.

— И отлично. Мне они тоже не нравятся. Как думаешь, можно взять кусок мяса с собой?

Кот задумался, после чего ответил:

— Можно, но тащиться вперед с этой вонючей дрянью не хочется. Впереди река, наловим там рыбы. И так тошнит от этого запаха.

Айвен дожевала еще один кусок, запихнула нож за пояс, — у кота все равно еще меч есть, а она совсем без оружия, — встала и со вздохом отошла от туши. Передвигаться на полный желудок тяжело, и кот прав: хотелось оказаться подальше от смердящего крота. Одно воспоминание об этом запахе вызывало тошноту. Гиены радостно затявкали и рванули к еде, только пара самцов еще пару минут перерыкивались с имусом, словно бы и в самом деле разговаривали. Советовали бросить страшную и прожорливую самку, наверное. Но узнавать она не будет.

Имус и сам все разболтает, он вообще не способен долго молчать. Она угадала, уже через пятнадцать минут тот заговорил:

— Первый раз вижу настолько небрезгливую женщину.

— Прим-леди, — автоматически поправилаАйвен.

— Не напоминай, сразу хочется тебя убить.

— Это взаимно.

— Странно. Ведь сам по себе я довольно милый и мирный парень. Просто ты меня плохо знаешь.

— Ты меня тоже. Так что поверь на слово, при необходимости я тебя убью без лишних сантиментов, а если будет необходимость, то еще и съем. После этого крота и склизобрюхов это будет не так уж и сложно.

Имус недоверчиво изогнул бровь, но промолчал. А еще через час тишина начала тяготить и саму Айвен. Через два — от постоянно всплывающих воспоминаний и жажды захотелось выть. И где обещанная река? А, между прочим, уже начало темнеть. Это не особо смущало Айвен, она неплохо видела и в темноте, а в крайнем случае всегда могла обходиться и вовсе без зрения. Как и кот. Но все же передохнуть было нелишним.

— Чувствуешь запах воды? Перейдем реку, после остановимся на ночлег.

Айвен принюхалась, но так нечего и не почувствовала.

— Далеко еще? — с каждым метром жажда мучила все сильнее.

Кот прикусил губу и перебирал пальцами, словно бы пытался решить в уме непосильную задачу.

— Как хороший секс.

— О, весьма точное определение.

— Какое есть, — пожал плечами кот. — Слишком устал, чтобы еще выдумывать.

Айвен мысленно выдала ему подзатыльник, но дальше допытываться не стала. До сих пор вспоминались первые из котов, которых ей предоставили в качестве боевого усиления. Сражались они неплохо, временами. Зато есть, мыться и даже ходить в туалет могли только после особых приказов. После котов усовершенствовали, добавили им сообразительности, но не слишком много. Все же обладая такой физической силой и развитым интеллектом, имусы могли бы и свергнуть примов.

Чем этот конкретный имус и занимается. И надо признать, достаточно успешно. Если бы среди примов или альтеров был хоть один равный ему человек…

Айвен автоматически считала секунды, чтобы отвлечься от усталости и монотонного передвижения. Темнело достаточно быстро, и приходилось все больше сил тратить на наблюдение за окружающим пространством. Имус тоже молчал, постоянно принюхиваясь и дергая ушами. Он видел хуже Айвен, зато другие чувства полностью компенсировали этот недостаток.

— Уже близко. Но в воде полно хищников, придется остаться на этом берегу.

— Убьем парочку и перейдем. Заодно поедим.

Сейчас она здорово жалела, что не отрезала кусок от того крота. Пускай мясо и было жестким и откровенно смердящим, зато хорошо восстанавливало энергию.

Кот без предупреждения сменил форму и прыгнул вперед. Айвен по-прежнему ничего не видела, кроме той же однообразной травы, но все же вытащила нож и выставила его перед собой. Кот тоже исчез, только звуки борьбы и невнятное рычание намекали, что он где-то рядом. Внезапно кто-то тонко заскулил, словно бы вымаливая себе последние мгновения жизни, и мир вокруг резко изменился. Степь исчезла, сменившись широкой рекой, а в паре десятков метров кот догрызал горло здоровенной рогатой твари, наполовину скрывшейся в воде. На запах крови к месту битвы уже начали собираться ящеры и мелкие рыбы, и имус ловко выпрыгнул на берег, отряхиваясь от воды.

— Ты бросил наше мясо! — Айвен с сожалением смотрела на медленно исчезающего зверя, тушу которого уже рвали местные хищники.

— Так иди и отбей, — он устало махнул рукой и поплелся выше по течению.

Айвен вздохнула и последовала за ним. Зря она это сказала, кот молодец, что смог распознать иллюзию. Откуда она здесь? Точнее, откуда здесь животные, способные на такой фокус? Колыбель изменилась, стала совершенно чужой. Впрочем, как и весь остальной мир.

— Там моллюски на ветках, насобираем на ужин?

Кот, не останавливаясь, вздохнул и сломал пару веток. Айвен взялась за дело активнее, и через пять минут у нее в руках была целая охапка. Все равно питательная ценность у них невысокая, оставалось надеяться, что на вкус они будут получше крота.