Путь над бездной (СИ) - Каблукова Екатерина - Страница 15

— Уходим! — гнусаво приказал он. Ослушаться не посмел никто.

Лагерь разбили уже на рассвете, стремясь как можно дальше убраться от проклятой деревни. Ириус еле держался в седле, его знобило, несколько раз носом опять шла кровь. В такие моменты он молча, не глядя ни на кого, хватал с ближайших веток уже основательно подтаявший снег и ехал дальше, оставляя за собой на снегу кровавые капли.

Наконец, под утро, он просто свалился с коня. От удара о землю перехватило дыхание. Инквизитор с трудом перекатился на бок, намереваясь встать, но Дарина тут же соскользнула со своей лошади:

— Все, привал!

Кердрик и Дан занялись разбивкой лагеря. Ириус тяжело поднялся, устало посмотрел на них и махнул рукой. Его сил хватило только для того, чтобы подойти к костру и упасть на ветки, быстро срубленные гномом с ближайшей елки. Тьма окутала его.

Когда инквизитор открыл глаза, солнце уже сияло высоко в небе. В свежем, уже почти по-зимнему морозном воздухе запах снега смешивался с острым запахом прелых листьев и отсыревшей древесной коры. Инквизитор глубоко вздохнул. Голова болела, будто с тяжелого похмелья.

— Проснулся? — Дарина обернулась к нему, бросила оценивающий взгляд и вновь занялась котелком, подвешенным на огонь.

— Проснулся, — голос был хриплым. Ириус приподнялся и провел ладонью по губам, смахивая спекшуюся кровь, — А где … все?

— Пошли за добычей, — Дарина усмехнулась, — Тень тоже охотится.

— Тень? — нахмурился инквизитор, судорожно вспоминая классификацию демонов.

— Моя кошка, — поспешила успокоить его девушка, развязывая мешочек и добавляя что-то из него в кипящую воду, — Я ее хромую у купца забрала, тот ее утопить хотел, выходила, вот она теперь за мной тенью и ходит.

Инквизитор помолчал, вдруг вспомнив, что многие дают животным имена. Для него его лошади отличались лишь мастью. Он взглянул на гнедого, конь смотрел на него с немым укором. Наверное, настало время дать ему имя…

Дарина там временем сняла котелок с огня и перелила его содержимое в большую металлическую кружку:

— Вот, держи! И чтоб все выпил до дна!

Ириус поморщился, с ненавистью смотря на очередную порцию дымящегося напитка. Наверняка тройная доза. Ведьма весело усмехнулась, наблюдая за ним:

— А нечего было вчера самому все делать. Геройствуешь?

Он едва заметно покачал головой, делая маленький глоток. Огненная горечь моментально разлилась во рту.

— Как долго я спал? — он предпочел не отвечать на вопрос.

— Больше суток, — легким движением руки она поправила прядь, выбившуюся из косы и теперь постоянно лезущую в глаза.

— Больше суток? — он подскочил, чудом не выплеснув на себя отвар, — Почему никто не разбудил меня?

— А толку? — ведьма подцепила ложкой кашу, аккуратно попробовала ее и добавила еще соли.

— Нам же надо в Бжегож как можно скорее!

— Тебе надо, — поправила его Дарина, — Ни я, ни ребята не торопятся настолько, чтобы доставить туда твое бездыханное тело. Улыбка невольно скользнула по его губам:

— Все было настолько плохо?

— Хуже некуда, — подтвердила она, — Почему ты не стал задействовать мой резерв?

— А он у тебя есть? — инквизитор выразительно взглянул на косу ведьмы, — Тебе надо было держать защиту круга, иначе нас просто разорвали бы на куски.

Дарина открыла было рот, чтобы возразить, но затем передумала. Решительно сжав губы в одну линию, она вновь повернулась к костру.

Инквизитор устало прикрыл глаза, наслаждаясь молчанием. Он не солгал, когда говорил, что они работали вместе когда-то, правда, раза два, не более. Наверное, помешал Торсен, может быть, сам Ровен, впрочем, это было уже не важно. Тогда зеленоглазая ведьма слишком робела перед ним, и Ириус даже был рад, когда все закончилось.

Прохладная ладонь легла ему на лоб. Магия полилась свободно, слишком свободно, словно вода в горном ручье. Жар отступил, повеяло прохладой летнего ветра, а на языке появился привкус мяты.

Погрузившись в легкую дрему, инквизитор не сразу понял, что Дарина уже отняла руку от его лба и теперь что-то говорит, ей пришлось несколько раз окликнуть его, прежде чем он осознал себя вновь в промозглом осеннем лесу.

— Ты почти всего себя выжег, — в голосе ведьмы слышалось беспокойство, — еще бы немного…

— И одним трупом было бы больше, — хрипло проговорил Ириус, — я знаю.

Дарина внимательно всматривалась в его лицо. Жесткое, даже слишком жесткое, только во взгляде золотисто-зеленых глаз было что-то… Девушка невольно потянулась к лицу мужчины, но тут же опомнилась и резко тряхнула головой, прогоняя минутную слабость. Небрежно заплетенная коса рассыпалась. Ириус внимательно посмотрел на ореховые пряди, оценивая их длину. Поразительно, они оказались даже короче, чем он думал. Но недавняя магия, которую влила в него Дарина… С такой длиной волос она была просто невозможна, и тем не менее она существовала…

— Откуда? — изумился он, пренебрегая свойственной ему сдержанностью. Возможно, в этом были виноваты обстоятельства битвы.

— Откуда что? — ведьма слегка напряглась под его взглядом.

— Откуда ты берешь силы? — охотно пояснил Ириус. Ведьма вздрогнула и отошла в сторону, словно желая спрятаться от его пронзительного взгляда. Он с интересом смотрел, как она колеблется, затем Дарина решительно сжала губы. Инквизитор заметил, что она всегда так делает, уже решив для себя все. Ведьма вновь подошла к нему.

— Отовсюду, — она пожала плечами и улыбнулась, заметив то, как он озадаченно нахмурился, — Создавая мир, Великий Творец наполнил его магией. Наши предки могли черпать ее отовсюду…

— Так гласят легенды.

— Ириус, это — правда. Захватив власть в мире, Кровавый Бог уничтожил знания об этом, обрекая магов по крупицам собирать силы, накапливая их, вместо того, чтобы просто протянуть руку и взять, — она увидела, что он сомневается, и попыталась объяснить, — Подумай сам, на чем основана сила магии?

— На стихии… — моментально ответил он, — С этого всегда начинается обучение мага.

— Примитивная магия — да. На начальном уровне маг должен выбрать стихию, научиться накапливать энергию этой стихии… — Дарина махнула рукой, — Но это лишь этап, как для ребенка, который учится ходить. Наш мир был сотворен из магии. Она везде, и для меня давно уже нет разницы стихий.

— А волосы? — ляпнул он и тут же пожалел. Воспоминания тенью пронеслись в ее глазах, она горько усмехнулась:

— Тоже ложь.

— Но зачем?

— Подумай, — она склонила голову, точно синичка на ветке, — Если ты увидишь мужчину с длинной бородой, о чем ты прежде всего подумаешь?

— Что он, скорее всего, опытный маг, — выпалил он, не задумываясь.

— А силу ведьмы всегда можно оценить по длине косы. Видишь, как все легко. Тем не менее инквизиторы, — Дарина выразительно посмотрела на его неровную челку и отросшие волосы, которые он теперь затягивал в хвост. На затылке, — Инквизиторы не носят бород и не отращивают длинные волосы.

— Потому что они могут лишь собрать остатки чужой магии.

— Что мешает это же сделать магам?

— Способности?

Ведьма покачала головой:

— Уверенность, что это им чуждо. Подумай сам, ты происходишь из древнего магического рода, но стал инквизитором, почему?

— Потому что у меня нет дара, я не смог усмирить стихию, — горько усмехнулся он, вспомнив отчаяние и злобу, которые захлестывали его в те дни, когда он безуспешно пытался поочередно подчинить себе то огонь, то воду.

— Зато легко подхватывал магию других?

— Верно. Как шакал, подхватывающий падаль, — голос Ириуса звучал очень ровно, он словно повторял хорошо заученный урок. Дарина замерла, а затем подошла к сидящему на поваленном бурей древнем стволе инквизитору:

— Ты не смог подчинить ни одну стихию, потому что ты можешь подчинить их все, Ириус. Попробуй. Подчини не воду, но пар… не землю, но саму жизнь, растущую из нее… — ее голос звучал проникновенно тихо. Ириус огляделся. От его магического зрения не укрылись потоки магии, плывущие в воздухе. Робко и неумело, он потянул за одну из таких невесомых переливающихся радугой паутинок-нитей, стремясь распутать ее. Раздался мелодичный звон, руки обожгло, словно от удара. Кровь вновь хлынула из носа.