Ты и сам всё знаешь (СИ) - Сорокина Дарья - Страница 19

Мужчина достал целую связку ключей, среди которых был от наручников и один от закрытой двери. Он освободил меня, приложил палец к губам и поманил за собой.

Замок слишком громко щёлкнул. Старший Хиз воровато оглянулся на приоткрытую дверь детской, а затем вопросительно посмотрел на меня. От воспоминаний о ночном незнакомце мои ноги подкашивались. Даррет закатил глаза и смело шагнул внутрь. С ужасом ждала выстрела или звуков борьбы, но ничего не случилось. Наконец, неуверенно последовала за хозяином квартиры, и едва не закричала, когда увидела того самого мужчину.

Дознаватель едва сдерживал смех, наблюдая за моей реакцией, когда до меня дошло, что это за жуткий незнакомец, то обиделась и разозлилась, с трудом перебарывая чувство стыда. Передо мной стояла картонная фигура мужчины в полный рост. Такие ставят перед кинотеатрами или книжными лавками во время анонса новинок. Как правило, протагонисты историй или другие колоритные персонажи. У этого брутального небритого красавца имелось имя. Рваным шрифтом внизу у самых ботинок было написано:

"Даррет Хиз"

Я вопросильтельно посмотрела на дознавателя, а тот лишь горько ухмыльнулся:

— Не поверишь, у меня было точно такое же лицо, когда увидел его впервые.

— Совпадение? — даже я в такое не верила. Типаж, внешность. Не близнец, конечно, но сходство просто поразительное.

— Я тоже так сначала подумал, а потом купил книгу о нём. Там есть и книги, и комиксы, — Даррет кивнул на забитые до отказа коробки — Этот персонаж довольно популярен в Ной Арке и других крупных городах. Сейчас про него даже фильм снимают…

— Не понимаю…

— Сейчас я тебя ещё сильнее запутаю. Читай аннотацию, — мужчина протянул мне книжку в тонком переплёте. С обложки на меня смотрел суровый мужчина в чёрном плаще. Рядом с ним красовалась рыжая красотка с ярко алой губной помадой, одетая в не менее броское красное платье. Оба героя вооружены и выглядели жутко опасными.

Перевернула книгу и с интересом погрузилась в чтение.

Даррет Хиз простой следователь из Ной Арка. Пять лет назад его жену убили фанатики, мечтающие очистить мир от всех псиоников. С тех пор он живёт со своим малолетним сыном и распутывает сложные преступления. На его счету десятки раскрытых дел.

— Ну, ты не следователь, — попыталась успокоить мужчину.

— Суть та же. Следователь, дознаватель — границы очень размыты, — хмыкнул Даррет.

— А про жену… Это правда? — осторожно спросила Хиза.

— За исключением некоторых деталей. Всё случилось у меня на глазах, а в книгах это не расписано так подробно. Герою снятся сны, в которых он урывками слышит стрельбу, крик жены, плач ребёнка, — глаза Даррета вновь потеряли блеск, и он уставился куда-то в пустоту.

— Прости, я не знала.

— Да, всё нормально, мне нужно было показать кому-то всё это. А то сам начинаю чувствовать себя и Аэра чьей-то богатой фантазией. Только этот выдумщик очень жесток, раз решил отнять мою любимую таким зверским способом… — прошептал мужчина, и мне вдруг очень сильно захотелось отвлечь его.

— Даррет, а как звали твою жену? — протянула книжку обратно, Хиз резко схватил роман и принялся быстро листать желтоватые страницы.

— Я… Эйри… я не помню, — он выронил книгу и с безумным видом схватился за голову. — Как же так? Как её звали?!

Даррет бросился к коробке с комиксами и книгами. Он яростно рылся среди чёрно-белых обложек и расшвыривал по комнате истории о похождениях литературного дознавателя Хиза. Стало страшно за его плечо, но мужчина, не обращая внимания на собственную травму, продолжал поиски. Он совсем не боялся разбудить Аэра и сосредоточился только на своём занятии.

— Даррет? — осторожно позвала в надежде отвлечь и успокоить.

Но он не отвечал, лишь бормотал что-то несвязное под нос. Создавалось ощущение, что именно сейчас я вижу настоящего Хиза. Того, кто больше не может прятаться за лицом улыбчивого отца-одиночки. Безумие и отчаяние, наконец, взяли верх, заручившись поддержкой бессильной ярости.

Его любимую женщину убили прямо на глазах. Теперь эти бульварные детективы будут вечным жестоким напоминанием пережитого в прошлом кошмара. Даррет не боялся показать их Аэру, скорее хотел, чтобы сознание сына было свободно от этой дешёвой дряни, которая выглядит мерзкой издёвкой над их порушенной жизнью.

На свой страх и риск подошла сзади и обняла. Что говорят людям в таких ситуациях? А бывают ли вообще похожие ситуации? Не увидела бы собственными глазами, ни за что бы не поверила. Мужчина слегка вздрогнул, словно уже и забыл обо мне, а затем опустил голову:

— Прости, что тебе пришлось увидеть это. Обычно я более сдержан.

— Не извиняйся, от такого кто угодно даст волю чувствам. Не усугубляй своё состояние. Отдохни, и ты всё вспомнишь, — сцепила руки на его груди, вдыхала запах волос. Я ужасна. Мечтаю о мужчине, который прямо сейчас страдает из-за погибшей супруги. Но он сам не убирает руки и гладит меня.

— Нет, так просто не получится, нужно подстегнуть воспоминания. Помоги мне, Эйри? — его просьба звучит странно, словно он не просит, а снова извиняется. Кожу руки легко царапает нож для резки бумаг. Смотрю через его плечо, как на тонком порезе выступают алые бисеринки. Мне не больно и не страшно. Жутко заводит от одной мысли, что Даррет будет пить мою кровь. Плевать, что он хочет вспомнить другую женщину. Прямо сейчас Даррет Хиз в моей власти.

Кончиком язык проводит по царапине. Выжидает, когда выступят новые капли, и снова слизывает их, вызывая во мне целую бурю противоречивых эмоций.

— Мне мало, Эйри, — от его хриплого голосах перехватывает дыхание.

— Даррет, давай дождёмся результатов анализа, вдруг в моей крови сильный наркотик, — не верю себе, не хочу я ничего ждать.

— Уже поздно, Эйри, я не остановлюсь, — он повернулся ко мне и нежно поцеловал. Чувствовала металлический привкус на его губах, а Хиз становился всё ненасытнее, пока с трудом не перервал поцелуй. — Дверь… я закрою, садись пока на стол.

На подкашивающийся ногах добралась до заваленного книгами стола, сдвинула их в сторону и неуклюже забралась. Как скромная неопытная девушка крепко сдвинула ноги. Что он задумал? Будоражит от предвкушения.

Громко щёлкнул замок, и дознаватель вернулся ко мне, не выпуская нож с тонким лезвием. Совсем другие огоньки плещутся в голубых глазах. Даррет уже не страдает, не убивается, не притворяется. Нежность вперемешку с голодом и похотью. Он туманно улыбается, глядя на сведённые ноги и кладёт руку мне на колено, нежно водя вверх и вниз, наблюдая, как я дрожу от его прикосновений.

— Раздвинь, я не сделаю ничего, что сама не захочешь, обещаю!

— Откуда ты узнаешь, чего я захочу, а чего не нет?

— Серьёзно, Эйри, думаешь это сложно? — он коснулся кончиком языка моей шеи, и ноги сами схватили его за бёдра.

— Откинься, — от его слегка приказного тона кружилась голова, я отставила руки назад и облокотилась о них.

Даррет расстегнул пуговицы свободной от ножа рукой, и я вновь оказалась перед ним обнажённой.

— Никогда не устану любоваться тобой, — ладони скользили по моему животу, задержались на груди, провели по плечам. Он шумно вздохнул, а затем снова наклонился и начал нежно покрывать меня поцелуями. Ждала грубости, напористости, но этого не произошло. Он ласкал каждый сантиметр моего тела, пока не встал передо мной на колени. Знала, куда он смотрит, знала, что видит, как хочу его. Краснела от жадного взгляда.

— Эйри, подскажи мне, где ты вкуснее всего?

Стыдливо опустила голову.

— Ну, раз ты молчишь, придётся самому разбираться.

— Будет немного больно, — он подмигнул мне, выдвинул лезвие, а затем приложил его к бедру и сделал надрез. В этот раз он не торопился. Облизал пальцы и коснулся моих набухших губ. Я вздрогнула, а Даррет припал к порезу. Чем жаднее он пил меня, тем глубже проникали его длинные пальцы. Большим водил подушечкой по кругу, доводя меня до полуобморочного состояния.