Возвращение (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 39

Они не «ручкались», и уж тем более не обнимались. Старые друзья и подельники, захватившие власть с помощью интриг и убийства. Семичастный кивнул, встал и пошел к двери, Шелепин к своему генсековскому месту, стараясь держать в голове сразу несколько дел, и уж точно гораздо более важных, чем судьба какого-то там бывшего убийцы на службе у государства. Или не бывшего, но убийцы.

Я снял трубку «Алтая», нажал восьмерку. Послышался гудок, и тогда я набрал номер. Ольга ответила испуганно, всполошенно:

– Да! Да, я слушаю вас!

– Хорошо слушаешь? – усмехнулся я – Тогда вот что…одевайся, и спускайся вниз. Я жду в машине возле входа. Давай съездим в ресторан, поужинаем.

– Ой! Я не накрашенная! И мне одеваться еще надо! Ну ты чего заранее не сказал?!

– Сам не знал. Двадцать минут тебе на сборы, потом один уеду и найду себе компаньонку в ресторане, чтобы не скучно было!

Я не стал слушать, чего там мне возмущенно крякает подруга, повесил трубку и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза и обдумывая то, что сегодня услышал. А услышал я многое, о чем нужно было крепко подумать. Например, о том, что в так называемой даче, она же база, Семичастный хочет устроить «курсы повышения квалификации». А зачем? Кого собирается обучать? С какой целью? Зная мои специфические умения, я ведь их не скрыл…подозрительно.

А почему он спросил про убитых в метро милиционеров? Неужели допетрили? Вполне может быть. Я ведь живу на этой ветке, менты убиты с применением специфических приемов…сложить два и два – несложно. И неважно, что доказать ничего не могут. Это как в мафии – не нужны доказательства, главное, это уверенность босса мафии в том, что ты виноват. Так почему тогда не сказали напрямую? Почему так, намеком?

А загрузили они меня просто по-полной. Действительно, а когда мне книжки писать?! Черт подери, мне и эта квартира-то не нужна, я таких квартир могу целую кучу накупить, и даже получше! Решили всю кровь из меня выпить!

Ох, чувствую я, тяжко мне будет! Что там про данайцев, лошадей притаскивающих? Оружие в брюхе лошадки случайно не звенит?

Ольга вышла через пятнадцать минут, и даже накрашенная. Встрепанная правда, и злая, но вполне красивая и ухоженная. Красивым женщинам на этот счет гораздо легче – им не надо долгих сборов и килограммов краски. Красоту даже краской не испортишь. Подкрасила ресницы, сделала стрелки у бровей, и понеслась, как ведьма на метле!

– Молодец! – оценил я растрепыша, который на ходу причесывал свои волосы в прическе-каре, и Ольга реально зарычала на меня, как тигрица на приставучего самца. Ишь, злые мы какие! Хе хе хе…

– Куда едем? – спросил водитель, глядя перед собой в стекло машины, за которым уже начал опускаться вечер.

– Миш, я не хочу в Арагви! Ну его к черту, а? Одни кавказцы и шашлык. Давай куда-нибудь еще?

– А поехали в ресторан ВТО?

– Это что такое?

– Всесоюзное театральное общество. Может, каких-нибудь любимых актеров увидишь. Поехали?

– Поехали. Только пирожных брать не будем! Я и так толстеть начала с пирожных!

Я слегка удивился, на мой взгляд до потолстения Ольге было еще далеко, да и кто ее неволит жрать пирожные – я ведь не запихиваю их ей в глотку, приговаривая: «Жри! Жри скорее, а то убью!»? Но ничего говорить по этому поводу не стал. У женщин свои причуды.

– Отвезите нас к ресторану ВТО, пожалуйста – попросил я, и добавил, думая что обрадую этим водителя – А потом можете быть свободны. Мы сами доберемся.

– Простите…я вас буду дожидаться у ресторана – спокойно, без нажима возразил водитель – У меня приказ, не оставлять вас в городе в позднее время и сопровождать домой. Если с вами что-то случится, меня просто уволят. Вы же не хотите, чтобы меня уволили?

– Не хочу – вздохнул я, подумав, что ласковые объятия душат приятно, но все-таки наповал. Родина решила меня окончательно охватить любовью. Чтобы даже в сортир не ходил без защиты и опоры родного государства.

Нет, надо с этим что-то делать. Поговорю завтра с Шелепиным, пусть ослабят хватку. Уйти если что я и так уйду, они меня не смогут остановить, а защита мне в такой степени не нужна. Уж на бытовом-то уровне я и сам смогу себя защитить.

Нас свободно пропустили в ресторан, хотя я почему-то ожидал, что с этим будут проблемы. Может на швейцара подействовало то, что мы подъехали ко входу на черной «волге»? Впрочем, возможно он этого и не видел, а кроме всего прочего мест в ресторане было достаточно — занято процентов семьдесят столиков. Видимо, еще не время. Позже народ начнет собираться. Впрочем, как и везде.

Отсутствовали и музыканты, инструменты сиротливо лежали на подиуме, ожидая своих хозяев – электрогитары, саксофон. Похоже, что музыканты пришли, разложили свои орудия труда и пошли пока что покурить. Или выпить рюмку кофе.

Именно «рюмку кофе» — в таких заведениях до семи вечера водку не подавали. Официально не подавали. Но «своим» наливали водяру в кофейную чашку. Потому и родилось выражение «выпить рюмку кофе».

Усадили нас в хорошем месте — и не слишком далеко, не у входа, и не слишком близко от оркестра – не будет так шумно, как ожидаю. Кадки с пальмами и еще какой-то зеленью образовывали что-то вроде зеленого уголка, за которым мы и расположились. Нам всех видно, а нас рассмотреть можно не сразу. Я по своей всегдашней привычке сел лицом ко входу.

Кстати сказать, я еще с Кавказа знаю, что например самое почетное место у кавказцев – это прямо напротив входа, и занимает его обычно глава семейства. И этому есть объективное, на генетическом уровне затвержденное объяснение: хозяин дома первый встречает гостей, чтобы оказать им почет и уважение. А еще – первый встречает врагов, чтобы первым принять на себя удар и защитить свою семью.

Ну а у меня – привычка, выработанная военным временем. Я должен видеть потенциальное место боя и входящих врагов.

Официантка принесла нам меню, а когда повернулась, чтобы уйти, я ее спросил:

— Скажите, а когда оркестр начнет играть? Или не начнет?

— Да что вы! Обязательно начнет! — улыбнулась миловидная официантка, носившая на голове смешной белый «кокошник» общепита – Сейчас ребята чаю попьют, и начнут играть!

Мы сделали заказ. Я заказал бараньи ребрышки с жареным картофелем (обожаю, на углях!), салаты, бутеброды с икрой (куды ж без них?), бутылку полусладкого шампанского (чего греха таить, я недолюбливаю сухие вина), ну и Ольга заказала салаты и всякое такое. Пирожных заказывать не стала. Но от мороженого с клюквой не отказалась.

Шампанское и бутерброды принесли сразу, остальное надо было ждать. Как обычно. Мы разлили шампанское, и я поднял бокал:

– Выпьем за тебя, товарищ младший лейтенант! Да, не таращи так глаза — ты теперь младший лейтенант, и служишь в КГБ.

Ольга на самом деле вытаращила глаза так, что казалось — сейчас они выпадут из орбит.

— А еще — выпьем за твою награду, медаль «За боевые заслуги»!

Тут уже Ольга, которая начала пить, поперхнулась, и шампанское полезло у нее изо рта и из носа. Она закашлялась, долго вытиралась, потом хриплым, искаженным голосом сказала:

— Предупреждать надо! Вот это номер! Без меня -- меня замуж выдали! Или ты шутишь?

– Какие тут шутки! – усмехнулся я, и вкратце передал ей содержание нашего разговора с Семичастным – в той части, в которой он касался лично Ольги. Про себя говорить не стал – потом узнает.

– Я – выступать с песнями?! Записать пластинку?! О господи…да, Михаил Семенович, с вами точно не соскучишься! Кстати, ты был прав – нас подслушивали. И не стыдно им было?! Наши охи-ахи слушать! Извращенцы чертовы!

– Ой…да ладно! Ты только больше заводилась, когда вспоминала, что нас слушают! Так что нечего причитать.

– Я не извращенка какая-то! Чего ты мне приписываешь поведение твоей подружки Сьюзен?! Я честная, воспитанная девушка!

– Ну-ну… – не стал я углубляться в дебри Кама-сутры, и снова наполнил наши бокалы – Давай за начало твоей творческой деятельности!