Зачем ты причиняешь мне боль? (СИ) - Абрамова Анна - Страница 1

Брат у Ирки был знатный! Самый крутой, настоящий, родной брат! Правда старше ее на два года, поэтому считающий себя умнее, опытнее и взрослее, только вот пельмени сварить до сих пор не может и носки в стиральную машинку кинуть тоже!

И компания у брата тоже была как на подбор! Все высокие, уверенные в себе, спортивные! Любимчики в школе! Учителя гордились, девчонки – обожали! Самый дружный класс, где верховодили не девчата, как это обычно бывает, а парни!  Парни были инициаторами всех развлечений, всех авантюр, за этих парней болела вся школа на соревнованиях по баскетболу, волейболу, в беге на лыжах. А в последнем класс все поголовно увлеклись мотоциклами.

Ирка до сих помнит тот вечер, когда Серый пришел домой и спокойно сказал родителям, что купил себе мотоцикл. Крику было! Соседи в своих домах даже в окна выглядывать стали, что в их такой спокойной и дружной семье происходит. Мама плакала, папа больше молчал, а брат смотрел на всех исподлобья и стоял на своем.

 - Я этот мотоцикл на свои заработанные лично деньги купил! – огрызался он, -  И я не дурак, чтобы убиваться! – твердил он маме, умоляюще глядя на отца.

 А Ирка тогда тихо сидела на стуле, поджав длинные худые ноги, с выпирающими коленками, и любовалась братом. Вот какой он у нее: стройный, красивый, упрямый! Не сравнишь с мальчишками из их класса!

С мотоциклов все и началось…с середины одиннадцатого класса у Сережки, как выражается мама, «начался переходный возраст», дальше вы должны услышать тяжелый мамин вздох. Брат теперь приходил домой поздно, шатаясь неизвестно где. А однажды его привезла полицейская машина. Полицейские, сдавая с рук на руки родителям, объяснили, что был пойман на нелегальных гонках.

Дальше хуже, череда девушек, которые стараясь не отсвечивать, бочком заползали в комнату брата, а рано утром, уходили на цыпочках, боясь попасться на глаза родителей. Серж провожал их до двери, засовывал деньги на такси и, позёвывая, уходил досыпать. Родители закрывали глаза, делая вид, что ничего не происходит, потому что не знали, как поступить, как себя вести с внезапно повзрослевшим сыном, хорошо еще школу редко прогуливал, да учился неплохо, стремясь поступить в Университет. Родители так переживали за брата, что порой забывали про Ирку, только ей того и надо было.

Ирка любила, чтобы ее не замечали. Ей никогда не было скучно самой с собой. Внутренний мир девушки был настолько волшебен и фантастичен, что она часами просиживала над тетрадками, записывая истории или рисуя. Еще она любила книги. Читала много и запоем, заходила в книжный магазин и терялась там надолго, с благоговением перелистывая ту или иную книгу. Нравился и мотоцикл брата, ей вообще все нравилось, что было связано с Сержем, даже к тяжелой музыке брат ее приучил, потому что выбора у Ирки не было. Брат слушал на такой громкости, что даже у девчонки в комнате стекла дрожали, а что творилось в его спальне одному богу известно.

Серж в свою комнату Ирке входить запрещал. Но Ирка и не стремилась, ей хватало своего убежища, этакого девчачьего рая, где до сих пор куклы соседствовали с косметическим столиком, который ей подарили родители на четырнадцать лет, мольберт жил в углу с мягкими игрушками, стол завален книгами, зеркало в полный рост, узкая девичья кровать, на которой жил большой плюшевый Собак. Ирка спала со своим другом в обнимку, хотя он уже местами вытерся и больше был похож не на благородного Собака, а на старую дворнягу.

Вообще дом у них был большой и просторный! Отец – крупный бизнесмен, обожал свою жену, баловал детей и очень любил свой дом. Многое в доме было сделано его руками. Отец говорил, что так он душой отдыхает. И вообще, сколько Ирка себя помнила, отец никогда не сидела без дела, вставая рано и все время чем-то занимаясь, большей частью на улице. Так стараниями отца во дворе появилась баня, потом бассейн, потом беседка, вольер для собак и гараж. Он и маму всегда подбивал на авантюры. Их нежная мама, которая всегда кричала, что у нее голубая кровь, и она -  дочь профессора, никогда не замарает руки в земле, теперь высаживала помидоры с огурцами, млела над собственноручно разведенными клумбами и требовала от отцы небольшой водопадик! А еще мама была вовсе и не похожа на маму. Когда она шла рядом с переросшим ее сыном, все думали, что у Сержа есть еще и красивая старшая сестра. А Серж мать не сдавал, только ухмылялся и поддакивал! Серж вообще авантюризмом пошел в папу, а внешностью - в маму. А вот Ирка в кого пошла не понятно!

Во-первых, в свои пятнадцать выглядела она не как красивая, уверенная в себе девушка, а как подросток-переросток: руки длинные, ноги длинные, тело тощее, про грудь вообще лучше молчать и не смотреть на нее, ключицы выпирают, глаза огромные на пол лица, делающие лицо по детски невинным, только волосы не подкачали: густые, красивые, длинные. Ирка не решалась их обстричь, потому что Серж говорил, что волосы – это Иркина гордость, и только из-за одних волос на нее «запасть можно, но пока он жив, к его сестре не подойдёт ни один придурок, если он не Принц».

Во-вторых, с Принцами все было туго. Пока ее одноклассницы вовсю крутили романы, обхаживая парней в школе, Ирка стояла в стороне. Потому что око брата было везде, друзья брата были везде, а если и не друзья, все знали, кто у Ирки брат и старались не нарываться!

В-третьих, Ирка была отличницей! Этим все сказано! Этакий ботан, знающий все! Ну а на отличниц почему-то никто не любил западать. Так что в свои пятнадцать она только один раз поцеловалась, но об этом потом…

Все дни в школе проходили у Ирки одинаково: уроки, факультативы, домой. Ну иногда еще школьные вечера или дискотеки, которые Ирка не любила, потому что….ну, не любила и все…

Только в тот день все пошло не так! Ирка вернулась со школьной дискотеки в десять вечера. Как я и сказала, это не было ее самым любимым времяпрепровождением, и вообще считалось потерей времени. Свое личное пространство Ирка оберегала и терпеть не могла, когда кто-то слишком близко подходил к ней, брал ее за руку или вообще трогал. А на этой дискотеки соблюсти комфортное для нее расстояние Ирке не удавалось, потому что Вовка – второгодник из их класса, уже неделю как не давал Ирке проходу, предлагая встречаться, и на этот раз на дискотеке договорился со своим другим ди-джеем Димкой, чтобы он ставил побольше медляков.

 Вообще Ирка терпеть не могла медленные танцы из-за ощущения яркого одиночества и ненужности среди толпы. Вначале, когда ты с замиранием сердца стоишь и ждешь: пригласят-не пригласят, а если не пригласили, то чувство ущербности накатывало с такой силой, что хотелось все бросить и убежать на Луну, подальше от людей. Поэтому Ирка в такие моменты спешила на выход.

Всегда ее побег был удачен, а сегодня, Вовка успел перехватить ее и, не спрашивая разрешения, обнял тяжелыми руками, притиснул ее тело к себе. В актовом зале было душно и тело Вовки горело под футболкой. Чтобы сильно не дотрагиваться до влажной одежды парня, Ирка делала вид, что положила свои руки на широкие плечи, еле-еле касаясь пальчиками. Танцевать с Вовкой ей не нравилось. Не нравились его слишком смелые руки, все ближе и ближе притягивающие к своему потному телу, не нравился голодный взгляд, пожирающий губы, сам Вовка не нравился теперь…

 - Провожу тебя. – решил Вовка, когда закончилась музыка, и Ирка только вздохнула с облегчением. Волна паники накрыла девчонку с новой силой. Вовка никогда не спрашивал, просто делал то, что хотел.

 - Не надо, - все-таки ответила Ирка, разглядывая свои туфли и не надеясь на чудо. – Я сама дойду.

Но Вовка уже брал ее куртку в гардеробе, уже с нетерпением ждал, когда Ирка переобуется. А Ирка была уверена, что Вовка сегодня опять попытается ее поцеловать и, пока надевала сапоги, уже наперед продумывала варианты, как избежать слюнявых губ. Да, первый раз она позволила ему сделать это, потому что дурой была, все девчонки уже целовались, а она даже не пробовала. Но когда он засунул свой язык ей в рот, девчонку чуть не стошнило. От пережитого ужаса, она потом избавлялась еще долго, раз двадцать почистив зубы и прополоскав горло какой-то маминой настойкой. С тех пор, Ирка всячески избегала общений с Вовкой, а его это злило, а еще заводило и «будило в нем зверя», как любил выражаться сам Вовка.