Сороковник. Книга 3 (СИ) - Горбачева Вероника Вячеславовна - Страница 14

Опускаюсь боком на тяжёлый стул рядом с окном. Отполированная гладкая поверхность спинки предусмотрительно подтыкается под локоть, словно живая. Из какого-то дальнего угла ободряюще тикают часы. Вот странно, почему я их не видела и не слышала до этой минуты? Впрочем, тиканье — настолько обыденно, что на него не обращаешь внимания. Из спальни наверху доносится безмятежное похрапывание собачки. Потрескивают дрова в камине, да так уютно, что, кажется, вот-вот запахнет печёной картошкой. Ещё ничего не случилось, Ива, говорят мне привычные звуки, не хорони никого раньше времени.

И меня немного отпускает.

Пересаживаюсь ближе к огню, на диван, туда, где ещё недавно спал Мага и обшивка, как ни странно, сохранила его запах и лёгкий аромат душистого табака. Тяну под голову подушку, вслед за ней откуда-то сама лезет под руку другая — как раз, чтобы с ней обняться, так, как я люблю. Смотрю на пламя. Со спинки дивана на ноги мне сваливается клетчатый плед. Машинально накрываюсь. И никак не укладывается у меня в голове, что всего в нескольких километрах от меня уже собираются на смерть лучшие воины… а я тут, в тепле, уюте и покое. Надолго ли? Может, и впрямь, надо было согласиться на предложение суженого и дать себя усыпить до вечера, чтобы сейчас не мучиться неизвестностью? Как говаривала одна моя подруга, нет ничего хуже, чем ждать и догонять.

Остаётся только ждать рассвета. Раньше выходить из дому бессмысленно: если я хочу разыскать ведуна — придётся стучаться в дома, узнавать, где он живёт, а кто ж мне откроет ночью в такое неспокойное время! Поэтому, хочешь — не хочешь, а часов до шести утра надо терпеть. А как выйду — в первую очередь загляну к русичам, может, Янека застану на месте. Если и он не на войне… Сердце снова сжимается. Такой справный парень, да ещё натасканный Васютой в боевых навыках, дома не усидит, тем более что и удерживать-то его некому. Да и воевода обещал в дружину принять… Хотя, конечно, Ипатий может и так рассудить: мирное время — это одно, а для войны пацанёнок ещё не дорос. Так ведь Ян может и с ополчением уйти, запросто, в квартале, помимо дружинников, полно здоровых молодых мужиков, и не будут они ждать, когда за них другие навоюют. Да, такие не станут отсиживаться, наверняка все, кто мало-мальски владеет оружием, уже там, в лагере. И кто же остался в квартале? Женщины да ребятишки?

Обеспокоенно ёрзаю. А ведь если "бедный Йорек" прислан вместо Галы — он должен и квартал русичей курировать? Что-то не слышала я, пока у Васюты гостила, о других ведунах, неужели Гала была одна на весь сектор? Вот Восточный находится, как я поняла, под защитой Клана Огня, и магов там наверняка достаточно; само название — Клан — подразумевает сообщество, и не из одного-двух, а поболее. Васютин сектор, выходит, оставлен на недоучку?

Или Гала была очень сильной ведуньей, или ей в порядке шефской помощи время от времени помогали соседние маги. Но не постоянно. Вот как они сейчас Йорека натаскивают, а потом оставят самого справляться.

Если уже не оставили. Вздыхая, подтыкаю кулаком подушку, и она как по заказу принимает нужную мне форму. Этот… ибн Рахим говорил, что все они, маги, будут там, на поле боя, значит, скорее всего, ведунчик так и останется брошенный. Или рванёт с коллегами? Ой, нет, говорю себе, припоминая виноватый взгляд и худые лапки, кое-как удерживающие на весу тяжёлый посох, кто ж его с собой возьмёт? Такой балласт никому не нужен.

Языки пламени на поленьях ритмично пляшут, словно подмигивают, и оседают всё ниже, ниже, покрываясь седой шапкой пепла. Наволновавшись, перепсиховав, устав за этот тяжёлый долгий день и полночи, я, наконец, засыпаю, строго-настрого наказав себе подняться в шесть-ноль-ноль.

…И просыпаюсь от боя часов. Сперва, по детской привычке считая удары, просто прислушиваюсь, затем недоумеваю, затем даже подскакиваю на диване. Двадцати часов утра не бывает! И двадцати одного, и двадцати двух…

— Да хватит, хватит! — сообразив, кричу в пространство. — Встала уже!

Становится тихо. Разметав собой пепельную кучку, в камине проклёвываются язычки огня, небольшие, дежурные: в комнате тепло, да и света достаточно, особой необходимости в них нет. Спустив ноги с дивана, всё же протягиваю к камину руки — и пламя щедро делится со мной своей энергетикой. Сижу, жмурясь от удовольствия, как кошка, чувствую, как бодрящий жар расходится от ладоней по телу. Уроки Николаса не проходят даром: я уже подсознательно тянусь к источникам, дабы зарядиться на всякий случай. Посидев, поблаженствовав, взбодрившись, мысленно благодарю очаг за помощь и отправляюсь на поиски: очень уж хочется выяснить, кто у нас на сегодня назначен будильником.

Из дальнего тёмного угла под лестницей сконфуженно поглядывает сквозь застеклённую дверцу циферблат напольных часов. Да они выше меня ростом! Приди мне в голову спрятаться — и я запросто уместилась бы в этом огромном ореховом, отливающем зеленью футляре. Тусклой позолотой отсвечивает маятник, приветственно покачиваются на цепях тяжёлые с виду гирьки в форме сосновых шишек. Стрелки на циферблате показывают шесть минуту седьмого. Будильник, точно… Я невольно улыбаюсь.

Ты уже подстроился под меня, господин дом? А если бы не было часов — что бы тогда придумал?

Бронзовый крючок на дубовой дверце охотно откидывается от одного намёка на прикосновение. Подтягиваю обе гирьки за цепочки наверх, до упора, как в детстве — на бабушкиных ходиках. Шишечки забавно стукаются друг о друга несколько раз, словно благодаря за внимание.

А вот и мой собакин трусит по винтовой лестнице с поводком в зубах, погромыхивая карабином об ступеньки, и прямым ходом устремляется к двери во дворик, о которой упоминал Мага. Она, оказывается, в двух шагах от меня, просто до этого мне было недосуг заглянуть под лестницу. Конечно, Норушка, сейчас мы с тобой по-быстрому погуляем. Кто же тебя выводил всё это время, пока хозяйку носило невесть где? Но, сдаётся, ты вдоволь набегалась по зелёным полянам Каэр Кэррола, вон как бока подтянулись, и лапы окрепли, хоть прямо сейчас на выставку!

Только бы Игрок не добрался до замка, ведь если паладины тоже отправились на войну — наверняка и сэр Майкл с ними, и получается, что КаэрКэррол совсем без защиты? Перестань, обрываю сама себя, не трави душу. Ты не в силах что-то изменить. Постарайся сама сделать то, что задумала, хоть какая-то будет польза.

Мы с Норой попадаем прямёхонько в крошечный сквер, зажатый справа и слева высокими оградами, а с третьей стороны — тылом такого же, как и Магин, дома соседней улицы. Получается зелёный дворик, уютный, с двумя небольшими скамеечками, миниатюрными вазонами по углам, со стайкой воробьев, в которую собакин немедленно вклинивается, распугивая. В общем, очень похоже на наши дворы, не хватает только бабулек и детской площадки. Тихо, безветренно. Здесь-то тихо, невольно думаю, отпуская Нору с поводка, а каково сейчас т а м?

Всё, что я помню из школьного курса об истории современных сражений — что многие из них начинались "с мощной артиллерийской подготовки", на большее моей девичьей памяти не хватало. Здешние войны обходятся без этого, нет у них артиллерии, зато, как сообщил вчера Аркадий, прилетели драконы. От артобстрела можно укрыться в окопе, хоть и случается такая страшная штука, как прямое попадание, а вот попробуй, увернись от летучей твари, которая поливает огнём, и не бездумно, не всё подряд, а прицельно гоняется за тобой, драгоценным. Неужели драконы — умнейшие существа, древнейшая раса, если верить многим авторам, — тоже пошли под руку Игрока, согласившись на бессмысленную бойню? Чем он их взял?

Судорожно втягиваю носом воздух, до ломоты в глазах всматриваюсь в небо, но клубов дыма не видно, да и гари не чувствуется. Либо драконы пока не задействованы, либо ветер не с той стороны.

Десятиминутной прогулки нам с Норой хватает. Да простят меня цивилизованные жители, что выгуливаю на их газонах псину, но будем считать, что мы на военном положении и нам простительно. Возвращаемся в дом, и не успеваю я закинуть поводок на рогатую вешалку, как Нора, взрыкнув, в три прыжка пересекает кухню, и оглушительно лает на парадную дверь. За ней кто-то ойкает, затем робко стучится. Я цыкаю на собачку и с опаской подхожу к окну.