Северный волк (СИ) - Булгакова Ольга Анатольевна - Страница 42

Два десятка ловушек на нашем пути, - тихо сообщил виконт.

Нежити нет, - ответила я. - Есть живые люди. Без магии.

Слуги, наверное. И они в доме.

Как и думали, - его голос прозвучал ободряюще. - Серпинарбольше доверяет магии, чем охранникам. Магия работает в любую погоду. Она надежна, неподкупна и не напивается.

Попытка пошутить выдавала его волнение больше почти неразличимого искристого дара. Я будто снова оказалась в месте нонраффиен, где единственным ориентиром и спасением были объятия Эдвина. Того Эдвина, которого я любила, который совершенно определенно любил меня. Тогда у изгороди сада Серпинара наша взаимная отстраненность, холодность показались наведенными, неестественными, не принадлежащими нам. Будь они нашими, разве ранили бы так сильно обоих?

Вдруг вспомнились птицы Серпинара, сны об эльфийском камне, о Верховном магистре, рассматривающем меня, навязчивое желание выйти на берег, жгучая необходимость дойти до камня. Куски мозаики сложились в цельное изображение. И влияние Великого магистра на меня внезапно стало очевидным, хоть я даже не догадывалась, как он умудрялся это делать.

Злость на Эдвина ушла, сменилась сожалением и чувством вины. Потому что я допустила разлад, недостаточно сильно сопротивлялась чужеродному влиянию. С каждым ударом сердца крепла уверенность, что вскоре все станет, как прежде, что осталось немного потерпеть. Нужно только сильней держаться за нашу любовь, не позволить Серпинару разрушить ее.

Я на шаг приблизилась к Эдвину, взяла его за руку. Он ласково сжал мою ладонь, ободряюще улыбнулся.

Не бойся. Мы справимся.

Вместе, - выдохнула я, концентрируясь на золотистомсиянии родного дара.

Вместе, - кивнул он.

Мы начали творить волшебство. В этот раз решили не обезвреживать ловушки. Их отсутствие могли заметить. Как объяснил Эдвин, у слуг и садовников были специальные защитные амулеты, поэтому люди чувствовали ловушки, но оставались в безопасности. Магия не срабатывала.

Мы строили лестницы, платформы на вершинах деревьев, системы подвесных мостов, перекидывали магические веревки-опоры. Не хотелось, чтобы наше волшебство часто проходило над ловушками. Это могло истончить опоры и мосты, обернуться серьезными неприятностями. Поэтому еще до начала работы, Эдвин подсветил все ловушки специально придуманным заклятием. На дорожках разноцветной паутиной раскинулись чувствительные нити, а выше, над кронами деревьев, сияло наше волшебство. Очень красивое, долговечное, стабильное, маняще поблескивающее серебром. Но, к сожалению, затратное по времени и ужасно быстро опустошающее резерв. Запасенные одноразовые амулеты восстановления скоро пошли в ход. Сломав очередной, Эдвин потянулся ко мне, ласково поцеловал в щеку.

Прости меня, - прошептал виконт.

И ты меня. Пожалуйста, - хоть момент сложно было назватьподходящим, я решила рассказать о своем открытии. Утаивать влияние Серпинара на меня, его роль в наших ссорах считала глупым и опасным.

За что? - Эдвин обезоруживающе улыбнулся. - Ты старалась,трудилась, столько сделала. А я… - он потупился. - Усомнился, заподозрил.

Хотела перебить, прекратить незаслуженное самобичевание. Но он вдруг насторожился, вскинул голову, глянул поверх моего плеча и вынудил припасть к платформе, сильно дернув за руку.

Тихо, кому-то не спится, - едва различимым шепотомпояснил Эдвин.

Я боялась дышать, не то что шевелиться. Он затаился рядом со мной. Нас скрывали ветви, а волшебство не видели люди без магических даров. К счастью, вышедший на ночную прогулку человек, не был магом. Казалось, он бродил по саду долго, бесконечно долго, прошел под нашим деревом, остановился недалеко. Высек огонек, раскурил трубку, устроился на скамейке всего в десятке шагов от нас.

Эдвин осторожно пошевелился, бесшумно сел на платформу, поманил меня рукой. Порыв ветра, шелест молодых листочков скрыл шорох моего платья. Сев рядом с Эдвином, спиной прижалась к груди любимого, очутилась в оберегающих, защищающих от всего объятиях. Он легко коснулся моих волос носом, его дыхание пощекотало висок, а едва слышный шепот прозвучал спокойно и уверенно.

Ночь только началась. Нам на все хватит времени. Он был прав. А неожиданная остановка подарила нам один из самых нежных моментов за последние недели. Я грела его ладони в своих, наслаждалась близостью, сиянием дара, изысканным ароматом духов, смешанным с запахом молодой листвы и чуть влажной коры. Эдвин легко прижимался к моему лицу щекой, я чувствовала его спокойное дыхание. И хотелось, чтобы сидящий на скамейке мужчина курил свою трубку целую вечность.

Ему хватило получаса. Он встал, выбил прогоревшее трубочное зелье на клумбу и медленно ушел. Мы еще долго сидели неподвижно, прислушиваясь к звукам и ощущениям.

Потом молча вернулись к работе.

Новые мосты, новые платформы, мягкие волны магии, распространяющейся от сломанных артефактов.

Поместье постепенно засыпало. В окнах гасли светильники. Сосредоточилась, почувствовала людей в доме, убедилась в том, что они расходились по своим комнатам и успокаивались. С удивлением ощутила, что многие из них молились с искренностью фанатиков. Хотя от окружения Великого магистра следовало такого ожидать.

Сад, а вместе с ним и деревья, закончился. Нам предстояло выстроить платформы и лестницы, закрепив их за стену дома. Ступать на землю было нельзя - на открытом пространстве сплелись три ловушки. По той же причине нельзя было допустить, чтобы заклинание сорвалось. К счастью, Эдвин знал, каково расстояние от нас до смутно различимой в темноте стены. К несчастью, он знал лишь приблизительно. Мы решили медленно наращивать первую опору и по ее колебаниям подправлять расчеты. Я разволновалась ужасно. Риск ошибки был велик. Я страшилась срыва волшебства и ранения из-за ловушек. Как и в месте нонраффиен, они все были связаны между собой. А я сомневалась, что смогу отбиться хотя бы от одной сагъяны. К тому же свежее и яркое воспоминание о метке отвлекало от творимого волшебства. Несмотря на дрожащий голос, на похолодевшие от напряжения руки и неистово колотящееся сердце, заклинание удалось. Первая опора надежно закрепилась в толще стены. Я это ясно чувствовала, это же подтверждал и Эдвин. Вторая опора, третья, укрепляющие стяжки, чтобы конструкция из заклятий могла выдержать вес мага. Дальше мы планировали построить лестницы и платформы, чтобы виконт мог через окно попасть на четвертый этаж. Эдвин прошел вперед, остановился над переплетением светящихся чувствительных нитей. В память врезался этот образ: поблескивающая золотом едва различимая фигура на серебре опорного волшебства, а внизу медное, хищное, опасное сияние ловушек.

Он творил дополнительные опоры, чтобы придать платформам стабильность. Я плела лестницы. Монотонная и трудоемкая работа, тихий сад, звездный свет, сияние магии. Теперь, в такой близости от дома, я без труда чувствовала спящих там людей, не подозревающих о том, что происходит за окнами. Они напоминали меня. Ложная цель, ложная привязанность. Иступленная вера в иллюзорное общее избавление и грядущее счастье. Мнимые происки врага, отравляющего существование, и неспособность самостоятельно разобраться в своих чувствах.

Мне казалось, что в жизни есть цель, а всему находится объяснение. Но я трусливо напридумывала всякие взаимосвязи, вместо того, чтобы открыть глаза и трезво взглянуть на виконта, на наши с ним отношения. Осознать, что благородное предложение Великого магистра - мой единственный шанс выжить. Речь шла даже не о восстановлении положения в обществе, не о возвращении мне родового поместья. Чем больше я увязала в делах и авантюрах своего спутника, тем меньше оставалось надежд на выживание. Великодушие магистра Серпинара виделось единственным спасением. Странное состояние болезненного бреда наяву удалось стряхнуть, когда Эдвин оказался перед нужным окном. Он замер там, прощупывая кабинет, а я видела всплеск магии в его ладони. Вдруг поняла, что последняя платформа очень маленькая и выглядит хрупкой. Видимо, Эдвин создавал ее на остатках резерва. Наверное, берег восстанавливающие амулеты.