Всё о приключениях Электроника (Повести) - Велтистов Евгений Серафимович - Страница 57

— Мы ехали на Замбе, Гель Иванович, — скрипуче говорил Электроник.

— Скажите, что это Нектон, — требовал Сыроежкин, дыша в стекло экрана. — Все сразу узнают его.

— Сейчас он говорит о тебе.

— А теперь о тебе…

— О Рэсси! — произнесли они вместе и умолкли.

Приятели пока не понимали, что раз профессор Громов решил выступить перед телекамерой, значит, он хочет сказать людям очень важные слова. Те, которые он продумывал много лет, те, которые проверил в формулах, те, которые Электроник воплотил в Рэсси…

Электроник слушал очень внимательно, запоминая каждое слово профессора.

«Человек или группа людей», — продолжал Громов, — решили управлять животным миром, держа палец на кнопке. «Они забыли, что число животных в мире сокращается. Они даже не подумали, что могут вызвать в природе страшную цепную реакцию, наподобие ядерной, которую невозможно было бы остановить». Профессор спокойно смотрел в глаза миллионам зрителей планеты, включивших телевизоры в своих квартирах.

— Белобочка не станет подчиняться какой-то кнопке, — убежденно сказал Сергей. — Он гордый: скорее утонет, чем примет рабство…

— Рабство? — спросил Электроник. — Это что-то очень древнее, из книг. Мои схемы почти не реагируют на слово «рабство».

«…Последствия „дрессированного“, электрифицированного мира животных, который навязывали нам фирма „Пеликан“ и ее представитель доктор фон Круг, опасны для человечества. В будущем никто уже не сможет восстановить исчезнувшее…».

«Конечно, нет в мире второго Нектона, — подумал Сыроежкин, — нет другого белого тигра. Живого тигра не соберешь из деталей, как машину…»

«Меня могут спросить: какую же вы предлагаете систему охраны животных и общения с ними, чтоб редкие виды не исчезли с лица планеты, чтоб дети и впредь любовались жирафой и катались на спине дельфинов? Отвечу: сегодня нам наконец известна система комплекса сигналов, которыми пользуются животные. Теперь человек сможет управлять животным царством моря, земли и воздуха на языке их обитателей. Это язык запахов, форм, звуков, жестов, красок, света, образов. Можно „говорить“ с тигром и ланью, воронами и саранчой, акулами и тунцами, „говорить“ на их сложном языке. Такую систему разрабатывали по частям многие ученые, но впервые ее применило одно забавное существо по имени Рэсси…»

Мальчишки так и подскочили на стульях. Рэсси! Сейчас он услышал свое имя, сейчас он отзовется радостным лаем!..

А Громов рассказывал, как пространствовал Рэсси в пустыне, джунглях, в океане, в небе, как управлял он животными, как птицы, рыбы и звери признали в нем своего вожака. Профессор очень просто говорил о Рэсси, и его с улыбкой слушала вся планета. Многие зрители, наверно, поглядывали на своих верных собак, сравнивали их с Рэсси и пытались представить — какой же он?

Профессор вспоминал, как Рэсси охранял животных от сонных стрелков.

Сергей не выдержал и, раскинув в стороны руки, закружил по комнате.

— Я пространствую в колючих кустах! — радостно объявил он. — За мной гонится сонный стрелок в «лягушке». Он поднимает ружье. Ну командуй же, Электроник, командуй!

— Включи «глаз мухи»! — приказал Электроник. — Берегись! Планируй, Рэсси!

И Рэсси на двух длинных ногах, взмахнув крыльями, перепрыгнул стул и шлепнулся на пол.

— Стрелок промахнулся! — торжествовал Рэсси. — Мой друг муха спасла меня… Но я уже пространствую в глубине. — Сыроежкин ползком залез под тахту. — Какая здесь темнота, я почти ничего не вижу… Даже разряжая электрических скатов, — добавил он, уколов спину о торчащий гвоздь. — Вот из мрачного ущелья выползает какое-то чудовище. Оно извивается всем телом! Кто же это?

— Включи «глаз мечехвоста», — подсказывает Электроник. — Он четко различает все контуры.

— Вижу. Это морской дракон, огромная змея…

Сергей замолчал: в океанскую глубину проникли печальные слова Громова:

«Рэсси пропал. Его не загрыз тигр, не расплющил слон, не сломала горилла. Однажды ночью его похитил неизвестный эмптометр…»

Сыроежкин, лежа на полу, рассуждал:

— Убийство оленя, змеи, даже лягушонка — это все равно убийство…

— Согласен, — подтвердил Электроник.

— Я только сейчас понял, — продолжал Сергей, — что такое пространствовать.

— Что?

— Это увидеть вовремя врага. Увидеть врага и предупредить друга!.. Не отвечает Рэсси?

— Не отвечает, — хрипло сказал Электроник.

«…Разумно управляя миром животных, мы не только сохраним все ценности природы, мы станем богаче, — заканчивал свою речь Громов. — Природа — великий художник, и человек, заимствуя ее изобретения, построит новые машины и приборы, опустится в недоступные пока глубины океана и космоса…»

— Я — Рэсси, — объявил восьмиклассник, вышагивая на длинных ногах. — Я, машина-шагоход, иду по сыпучим пескам Марса…

Он плюхнулся на стул и, обхватив сиденье руками, запрыгал на деревянных ногах по комнате.

— Я чувствую, — возбужденно говорил он, — каждую свою шагающую ногу. Как она увязает в песке и идет снова.

— Подожди, — спокойно предупредил Электроник. — Это блестящая идея, но ты ничего не понял. Можно придумать любую машину — для песков, гор, ледовых торосов… Но сейчас, как сказал мой учитель, важно совсем другое: спасти все живое, чтоб потом делать открытия.

— Эх ты, — упрекнул Сыроежкин, — не смог оценить изобретение. А я-то всего-навсего хотел сказать: «Долой все колеса!» — И печально вздохнул: — Что, не отзывается Рэсси?

Электроник покачал головой.

— Алло, Астронавт, я только что проверил подводные маршруты в Атлантике. Сегодня у диспетчеров жаркий денек: новое расписание, капитаны нервничают. Но все в порядке, пока перерыв. Какие новости над нашей планетой, Аст? Прием.

— Привет, Командор. Давно ждал тебя. Тут ребята с Плутона, Юпитера и других станций бомбардируют, чтоб я узнал поточнее: что за любопытную пыльцу нашли на Земле? Прием.

— Пыльцу, Act? Впервые слышу. Прием.

— Ха-ха, ну и заработался ты! Неужели страж лунных камней знает больше, чем землянин? Слушай же, Командор: где-то в горах откопали несколько сот атомов какого-то растения. Его нет ни в одном электронном каталоге. Что ты на это скажешь, землянин? Прием.

— Обижаешь, Аст. Я не простой землянин, я — глубинник. Новости к нам приходят иногда позже, чем к тебе. Прием.

— Вижу тебя, глубинник, извини за такую шутку. Вижу в иллюминаторе туманно-голубой шар. Вон синее пятно — твой океан. Командор. Неужели ты на самом дне? Конечно, тебе среди подлодок, городов, грузопроводов не до пыльцы. Но это забавная история, Командор. Прием.

— Может, ты занес со своей Луны, Аст? Прием.

— Пока что не видел здесь никаких пальм — одни мертвые скалы. Да и на Земле я не был уже три отпуска. Исключено, Командор. Выдвини какую-нибудь гипотезу поостроумнее, а я передам по команде ребятам. А то воют от космической скуки, как волки. Прием.

— Ладно, узнаю у аэродиспетчеров про твое марсианское растение и растолкую тебе, что если занес его на Землю не ты, то все равно какой-нибудь ваш брат-космонавт. Да, я давно хотел спросить тебя, Аст: ты слышал выступление профессора Громова? Прием.

— И видел, и слышал. А что, есть новая информация? Прием.

— Надеюсь, теперь мне не надо доказывать, что электронный пес Рэсси существует? Помнишь, ты не верил, что он спас Нектона? Прием.

— Один — ноль в твою пользу, Командор. Да и то: не существует, а существовал. Я так понял, что пса украли. Посмотрим, чем кончится наш спор о марсианской пыльце. Может, я отыграюсь. Прием.

— Эта история с собакой, честно говоря, не выходит у меня из головы, Аст. Нашлись какие-то мастодонты, чтоб прибрать к рукам чужое изобретение. Прием.

— И мне, Командор, жаль пса. Подумать только, какая-то железная штуковина, а на тебе — делает открытия! Прием.

— Ты знаешь, Аст, этих сонных стрелков вовремя схватили за руку. Профессор правильно сказал, что могла случиться цепная реакция: уничтожение животного мира. Представляешь — пустынная планета?.. Это бы коснулось океана, космоса и нас с тобой, Аст. Прием.