Я - богиня по вызову (СИ) - Юраш Кристина - Страница 33

— Вступить в нас легко! Отмыться сложно! Но если поковырять палочкой. — ответила я, сглатывая.

— Я узнал, что хотел! — сурово произнес бугай, вставая из-за стола и громыхая доспехами. — В тюрьму ее! Для политических заключенных! В Волчью Пасть! Ничего, посидит немного, еще что-нибудь интересное вспомнит!

— Так ведь там все камеры переполнены, — послышался голос за дверью, а меня уже вытаскивали из комнатушки, передавая с рук на руки целому эскорту.

— Ничего, что-нибудь придумайте. Связать ей руки, чтобы не сбежала! — отмахнулся начальник стражи, отдавая приказ сменить караул. Он был явно высокого мнения о моих акробатических способностях. Еще бы! На связанных руках далеко не убежишь!

Меня волокли по коридору, лестнице, а потом погрузили в крытую повозку без окон. Конь тронулся, а я затряслась по ухабам, потирая ушибленный филей. «А есть неприятности другого размера? На пару размеров больше! А то эти что — то жмут слегка!», — причитал внутренний голос, пока меня бросало из стороны в сторону. Ничего, я еще в тюрьме не сидела! Вот выйду оттуда, светясь здоровьем, как чернобыльская сторожевая, будете знать!

Повозку шатало, а я уже составляла план — график мести, прописывая его на долгие месяца вперед. Ай! Не в дрова везете! Поосторожней, что ли!

— Прррр! — послышался голос, а повозка дернулась и встала. — Получайте! Заговорщица!

Дверь распахнулась, а меня вытащили из деревянного ящика, ведя под поднятыми зубцами очень знакомой мрачной крепости.

— В камеру ее! — скомандовал кто-то позади, а меня снова потащили вдоль узкого и темного прохода, правая сторона которого напоминала зоопарк, а левая — великую Китайскую стену.

— Из дворца, значит? — переспросил кто-то, пока стражник, идущий впереди, подсвечивал решетки коптящим факелом. — Ну, значит, к бывшему камердинеру! Пусть там сидят, обсуждают дворцовую жизнь!

Глухая дверь с лязгом распахнулась, а меня втолкнули в камеру. На полу сидел тот самый узник, которого мне заказали на ужин. Седые волосы полностью покрывали голову, а я чувствовала, как на мне трещит платье. Не могу понять, что у меня с руками? Пальцы становились толще, а я стала ощупывать свое лицо. Один… Что?!! Второй, третий! Перекличка подбородков прошла успешно! Как это? Откуда это?

— Чего удивляешься? — сипло произнес узник, тяжко вздохнув. — Это особая тюрьма! Здесь снимаются все магические заклинания. Никакая магия здесь не властна. Даже артефакты портятся.

Стража удалялась, а я прислушалась. От платья остались одни воспоминания, а я посмотрела вниз, видя знакомые очертания живота. Да.

— Сколько, думаешь, продержится? — спросил один голос, а следом что-то проскрипело и звякнуло. — Ставлю золотой, что ее хватит на сутки. А дальше она сама во всем сознается!

— У нас кто в этой камере с камердинером продержался дольше всех? — спросил второй, а ответ я так не расслышала из-за грохота.

Я скептически посмотрела на старика, который несколько раз клюнул носом, пожала плечами и вздохнула. Старичок производил впечатление вполне адекватное, даже в чем — то милое. Понимаю, если бы меня поместили в камеру с каким-нибудь убийцей, а тут дедушка

— божий одуванчик! О чем это они?

— У меня есть для тебя две новости! Очень хорошая и так себе, — послышался глухой голос бездны, прерываемый мурчанием котят. — Хорошая новость. Вонючка научился мурчать! Новость так себе. Я не могу тебя оттуда вытащить, поскольку моя магия не действует. Зато твое желание сбылось! Ты снова прежняя! Другого способа, увы, не было. Но я в тебя верю! Ай! Не кусайся! Маленький компостер! Ты еще и царапаешься? Ну-ну!

Я немного постояла, поглядывая на вполне миролюбивого дедушку, который клевал носом, что-то бормоча. Где-то в гулком коридоре послышался голос стражи. Единственное, что сумела разобрать: «. красавицу привезли. Пусть «хряпнет висячку», пока комендант не видит! Она в камере смертников!». Поскольку планов на вечер, кроме плана побега у меня не было, я подошла к решетке.

— Ох, ё! — икнул первый стражник и чуть не выронил факел в тот момент, когда я игриво приподняла брови, сложив губки трубочкой. Еще бы! Каждый знает ракурс, в котором у тебя появляются дополнительные подбородки!

— Да, — отрешенно и как-то по-философски заметил второй стражник, слегка побледнев. — Тюрьма меняет людей… Причем, так быстро… Отсидела минут десять, а уже все… Эх…

Стражники удалились, унося свои «висячки», пока я проверяла на прочность добротную решетку.

— Добрый день, сударыня, — внезапно подал голос узник, тряхнув спутанной гривой седых волос. — Добро пожаловать во дворец Его Величества! Соблюдайте тишину и придворный этикет! Вы в каком виде позволили себе явиться на торжественный прием, юная леди? Ваше платье выглядит неподобающим образом, поэтому пойдите и переоденьтесь! В таком виде во дворец не пускают!

— Эм…, - замерла я на месте, видя лохмотья, которые едва прикрывали мои прелести. — Простите, вы о чем сейчас?

— Юная леди, если вы хотите быть представленной ко двору, то будьте так любезны выглядеть соответственно. Где ваше роскошное платье? Его Величество и Ее Величество не хотят видеть ваши лохмотья!

— Пусть закроют глазки, — вздохнула я, кривясь от неприятного запах прелой соломы, сырости и грязного тела.

— Девушка! — внезапно произнес старик, а я лениво посмотрела на него. — Как вы себя ведете! Вы же не соблюдаете правила этикета! Приличные девушки в приличном обществе никогда не начнут разговор без реверанса!

Я осмотрелась по сторонам и отвесила такой реверанс, что чуть не упала на копчик.

— Это уже куда ни шло! — согласился старик, а, кажется, начинала понимать, на чем ломались даже самые стойкие. — Но этого недостаточно! Как вы стоите! Вы видели, чтобы хотя бы одна приличная дама позволяла себе стоять, опираясь на стенку!

— Ой, простите, — вежливо отозвалась я, вспоминая все способы побега, о которых слышала.

— Не виноватая я. Просто ей так нужна поддержка и опора!

— Вы совершенно не знакомы с правилами этикета! — горестно выдал старый камердинер. Я не дрогнула. Дрогнул мой правый глаз.

— О, очень приятно. Вас как зовут? А! Некладителоктинастол? Будем знакомы! А вы, я так понимаю Неразговариваетеснабитымртом? Взаимно! — мрачно заметила я, сдувая с лица навязчивую прядь волос и утирая нос остатками рукава.

Сползая по стенке, я присела на пучок соломы. Пока здравый смысл пытался провести первичные реанимационные действия оптимизму, старичок продолжал наматывать мои нервы на маховик этикета.

— Да как вы смеете сидеть на корточках! Приличные девушки так себя не ведут! — строго заметил старик, пока я обдумывала свое положение. Через два часа я посматривала на дверь камеры, в надежде, что когда буду колотить в нее, меня услышат. Я морально была готова взять на себя два покушения, несколько серийных убийств и пару грабежей с изнасилованием.

В коридоре ослышались тяжелые шаги, а я воспрянула духом, выслушивая нудную лекцию о том, что приличные девушки никогда не позволят себе такой дерзости, как вытирание соплей рукавом.

— Ну как? — спросил насмешливый голос, а в решетчатое окошечко показалась усатая физиономия стражника. Нам бросили миску с какой-то похлебкой. — Как успехи? Не хочешь сознаться в том, что поднимала восстание?

— Какое восстание? Мой лечащий врач запретил мне поднимать восстания! Оно же тяжелое!

— удивилась я, чувствуя, как нервишки расшалились настолько, что впору квалифицировать как хулиганство в особо крупных размеров.

— Какая-то ты странная, — подозрительным голосом произнес стражник, присматриваясь ко мне.

— Нездоровый образ жизни веду, — развела руками я, глядя на разорванное платье. Мужик, где ты видел смерть, которая ведет здоровый образ жизни? Спортом занимается и все такое? Я должна подавать пример!

— И вот как после этого с вами вообще разговаривать! — бухтел старик, сурово глядя на меня, пока стража удалялась. — Вы вообще знакомы с правилами приличия?