Принц для невесты (СИ) - Васильев Ярослав - Страница 48

— Так. Нам ненадолго придётся вернуться в номер, — сама же отправила контракт на проверку в юридический отдел Сапфирового двора.

Катерина хоть и была уверена, что никаких двусмысленных пунктов гранд-мастер торговли включать не станет, в его интересах играть абсолютно честно… Но всё же лучше перестраховаться.

Вернулись они в номер к Яне Алексеевне, побоялись разбудить Никиту. И как раз когда переступили порог кабинета, пришло уведомление, что со стороны юридического отдела замечаний нет, комментарии к договору приложены. Катерина машинально подумала, что есть преимущества быть принцессой: все, что нужно, делается оперативно и вне очереди. Тут Феликс всё-таки сунул свой любопытный нос в переписку и позволил себе удивиться:

— Да уж, заинтересовала ты его. Он же их долю увеличил вдвое против обычного.

— Яна Алексеевна, у меня к вам вопрос, — поторопилась Катерина, пока Чешир опять не влез со своим мнением и раньше неё, — и просьба. Или лучше так. Я тут без вашего разрешения, уж простите, показала эскизы Олиных родителей кое-кому из дома. Там ими заинтересовались, и хотят запустить в производство. Настолько хотят, что, как уже Феликс сказал, готовы отказаться в вашу пользу от части доходов. Правда есть два «но». Первое — разрешить Оле побыть рекламной моделью платьев её родителей. И второе… в патентном бюро они уже зарегистрированы как авторы идеи, но широкая публика их имена узнает не скоро, — девушка вздохнула. — Реклама и я как главный двигатель новой коллекции.

Бабушка поглядела на внучку — и как у той загорелись глаза, и как она умоляюще смотрит на бабушку, ведь тут оживает мечта всех девчонок её школы попасть в телевизор — улыбнулась и ответила:

— Да ладно, конечно согласна. Так даже лучше. Пётр и Аня наоборот были бы рады, что их творчество вот так, пригодились людям и дочери. Сколько они ночами над эскизами сидели и спорили. А имя на ярлычке и слава… уверена, они к этому не стремились. Подписать?

— Да, там на столе уже распечатка лежит. А ты, Оля, рано радуешься, — Катерина хмыкнула, вспомнив праздник Отбора. — Быть моделью или актрисой — это тяжёлый труд. Ещё раз сто пожалеешь, что согласилась.

Оптимизма девочки и радостных картин перебить Катерина всё равно не смогла. Сунула подписанную пачку листов в сканер, потом на минутку наклонилась к Феликсу, шепнуть насчёт прогулки. Судя по загоревшимся глазам, причём отнюдь не в переносном смысле, идея Чеширу понравилась.

— Ну а теперь, раз с делами покончено — в парк, пока нас отпустили. Возьмите, — она сунула по небольшой под цвет кожи наклейке. И на себе показала точку за ухом, куда лепить. — Это интерфейс лингвотранслятора, он нашепчет в ухо перевод любой речи и текста. Чтобы вы всё понимали, пока не знаете языка Основ.

На подходе к парку Феликс, под удивлённые взгляды внучки и бабушки, внезапно спрыгнул и убежал куда-то вперёд.

— Догоняем, — скомандовала Катерина и быстрым шагом двинулась следом.

Стоило всем троим пройти сквозь калитку в невысоком чисто декоративном заборчике, как город пропал. Вокруг теперь стояли высокие, в пять охватов, дубы. Яна Алексеевна и Оля ошарашено принялись оглядываться во все стороны, но сзади дороги не было вообще.

— Это что такое? — оторопело поинтересовалась бабушка.

— Ой, а я знаю! — Оля ткнула пальцем в просвет, где за низким деревянным забором стояла ветхая избушка на курьих ножках. — Это Тридевятое царство!

— Сама удивилась, когда обнаружила такой сценарий в памяти парка. Всё-таки для Основ это очень старые сказки. Но хотите…

— Нет уж, — решительно остановила её девочка. — Я, между прочим, тоже имею право голоса. Мы идём по Тридевятому царству, — и, пока ей не успели возразить, зашагала по тропинке, теряющейся в чаще леса.

Трава стала ярче и сочнее, а цветы красивее и душистее. Дорожка пересекла зелёную поляну и побежала вниз к речке с белой водой. Над речкой стелился белый туман, и пахло молоком. Катерина восхитилась искусством дизайнеров. Ладно, односторонние голограммы и персональные мороки, видимые лишь тому, кто гуляет по выбранному сценарию… Но заодно запрограммировать запахи, тактильные ощущения — кора дуба была тёплой, шершавой и материальной?

Тропинка перебралась по скрипучим мосткам через речку, обошла топкие кисельные берега и вывела путников на поляну. Деревья расступались перед ними как живые. В центре устремился ввысь огромный дуб, увитый золотой цепью. На крайней ветке сидела русалка, охраняли дуб двое леших с алебардами и в стрелецких кафтанах. А по цепи взад-вперёд гулял Феликс, декламируя:

У лукоморья дуб зелёный;

Златая цепь на дубе том:

И днём и ночью кот учёный

Всё ходит по цепи кругом;

Идёт направо — песнь заводит,

Налево — сказку говорит.

Тут он якобы заметил Олю: «Мяу, девочка. Я кот Баюн, гостья дорогая. Мороженого хочешь?»

Девочка заворожено кивнула и повернулась туда, куда показал Феликс. Там в просвете между деревьями опять появилась избушка на курьих ножках.

— Избушка-избушка, мяу, повернись, значит, к нам передом, к лесу задом. И дай мороженого.

Со скрипом избушка развернулась, оттуда высунулась Баба-Яга и прокряхтела:

— Фу-фу, русским духом пахнет. Но так уж и быть, бери. Клубничного али пломбира?

— Клубничного, — Оля, когда брала стаканчик, осторожно потрогала Бабу-Ягу.

— Фу-фу, ну кто тебя вежливости учил, деточка. Да я старше её на пятьсот лет, а она меня пальцем, никакого уважения, — и Баба-Яга вместе с избушкой растворилась в воздухе.

— Мур-р-р-мяу, вредная она, без понимания. Пошли лучше Змея Горыныча посмотрим. Или на Кощея, — Феликс всерьёз решил изображать кота Баюна и стать гидом по Лукоморью…

В итоге проходили они столько, что ноги понемногу начинали гудеть, и Катерина уже подумывала насчёт предлога вернуться в отель — а то Оля явно готова была гулять по Тридевятому царству до вечера. Благо мороки так путали, что ты на самом деле кругами ходишь по аллеям, а кажется, что идёшь вперёд всё дальше и дальше, никуда не сворачивая. И тут пришёл вызов от Никиты:

— Вы далеко?

— Нет, в парке напротив гостиницы.

— Это хорошо. Тогда успеете пообедать, а потом у нас встреча.

— Ясно, — Катерина тут же ускорила шаг, догнала девочку и поймала её за руку. — Время обеденное, и нас позвали домой.

— Ну ладно, — Оля вздохнула и огляделась. — А мы сюда ещё раз придём?

— Постараемся.

Катерина успела пообедать и переодеться — в официальное синее платье, серьги и диадема с сапфирами — и изнывала от нетерпения. Но на все вопросы «кто» муж только загадочно улыбался или отвечал «сама увидишь». Гость оказался одновременно представительным и в то же время простым. Средних лет, плотный, с орлиным проницательным взглядом, при этом чистый, без единой морщинки лоб, сужающееся книзу лицо, длинный подбородок и огромные пронзительной синевы глаза создавали ощущение простодушной наивности… Главное, не ловить его взгляд — тогда вся простоватость исчезала. Никита и Катерина с Феликсом на руках встретили гостя в общей гостиной, которая скорее выполняла функции прихожей. Стояли около дверей в приватную гостиную, куда без разрешения хозяев вход по этикету был закрыт.

Гость шагнул через порог:

— Здравствуйте, Ваше Высочество, — лёгкий поклон Никите, — Ваше Высочество, — лёгкий поклон Катерине.

Никита, затем Катерина ответили таким же лёгким поклоном, признавая равного, дальше принц гостя назвал:

— Позволь тебе представить Максимилиана Бэрбоуна, главу клана Бэрбоун. Это моя жена, Её Высочество Екатерина.

Следующее мгновение для Катерины растянулось в бесконечность. Хотелось спрятаться за Никиту, убежать или сделать что-то ещё. Каким-то чудом она смогла застыть на месте неподвижно. Гость явно это заметил.

— Леди, я официально приношу извинения от нашей семьи за действия моего кузена Димитра Бэрбоуна. И хочу заверить в безоговорочной поддержке вам от нашего клана.

— Извинения приняты. Каждый отвечает за свои поступки сам. На вас и на вашей семье нет вины за действия отступника.