Бог-близнец (СИ) - Скребнёв Алексей - Страница 12

— Успокойся, Саш. Он создал мир, он как Солнце — ему не интересно подглядывать за мной и тобой. Мы для него — лишь одни из десятков миллиардов людей. И Бог видит всех их в той же степени, что и конкретно нас. Тебе же не интересно подсматривать, как пара клеток твоей кожи общаются друг с другом?

— А наш ребёнок? Его брат-близнец получается! Да ведь такого не бывало еще!

— Это уж точно. Но это же Бог, и Он — благо! — она ласково улыбнулась. — И всем нам, нашей семье, он будет только счастьем. Не беспокойся. Мы в надёжных руках. Тут даже не надо думать.

— Ну ладно.

— А то я знаю твою тягу к контролю. Наверное даже Создателю не доверишь меня, — она засмеялась.

Он показал ей язык.

— Сашка, я тебя так люблю, — Маша поцеловала его в губы. — Давай спать. Завтра интересный день.

— Да, спокойной ночи. Завтра будет исторический день.

***

— И тут мы подходим к Богородице, — взрослый мужчина, который оказался в той же палатке, что и Клейны, сегодня уже возвращается домой. — Ну, конечно же быстро, там желающих море.

Все обитатели платки — Фрида с Марком, чета смуглых мадридцев с маленькой дочкой, лет десяти, парижанин с густой ухоженной острой бородой, молодой польский студент и приехавший из Сибирской Территории пожилой мужчина — сидят за столом и слушают вернувшихся за вещами скандинавов, кажется родом из Стокгольмской Территории. Они довольно хорошо говорят по-английски.

— И мы так один за одним к ней, с интервалом секунд пять, — продолжил второй — молодой, светловолосый, чертами напоминающий отца, с которым отправился в паломничество.

— А сияние золотое было? — спросила маленькая девочка.

— Нет, конечно. Сияние — это когда Создатель говорит через неё, — стал наставлять старый норвежец.

— А она такая внимательная, такой добрый взгляд. Наверное, Он выбирает самых добрых из женщин.

— Ну еще бы, с чего дарить грешницам такую честь?

Фрида снова поймала себя на мысли, что очень приятно ходить босыми ногами по газону футбольного поля, ставшего полом их палатки. Мягкая, чуть колючая, но большей частью гладкая, трава умиротворяет, радует.

— И как? Как ощущения после?.. — Марк говорит неуверенно, вдруг его ждёт откровение.

— Ну как, — начал старший паломник. — Не могу сказать, что всё внутри изменилось. На десять лет не помолодел.

— Папа, — с укоризной в голосе произнёс второй.

— Но как-то сил что ли больше стало. Чувствуешь себя как сказать…

— Одухотворённей?

— Правильно сынок, да.

— А я вообще чувствую себя так, как никогда в жизни!

Но Марк не мог уняться:

— А не было у вас может каких-то болезней, ну не серьёзных конечно. Ну так, чтобы излечило благословение?

Фрида, как могла незаметно, пнула мужа под столом.

— Ну не знаю. Сын-то еще молод для болячек, а я… ну домой вернусь, ко врачам схожу интереса ради, но так сказать не могу.

— А вы с ней разговаривали? — маленькой девочке надоело слушать взрослые разговоры.

— Афина, дочка, ну когда с ней успеют поговорить, если каждому дают пять секунд? — её мама произнесла это, заглядывая в глаза дочки с ожиданием логически-правильного ответа.

Но девочку это не волновало:

— Ну мало ли, что, за пять секунд ничего сказать не успеть? — протараторила она. — Я вот всё это быстрее, чем за пять секунд сказала.

Жители палатки дружно и добро рассмеялись. Девочка немного засмущалась.

Они мучили скандинавов расспросами еще минут двадцать, под конец уже перейдя на тему, куда к ним туристам лучше ездить. Пока сын рассказывал про родные края, отец собрал их вещи. И они, провожаемые всей палаткой, пошли к выходу со стадиона.

Потом молодой поляк сбегал за кипятком к пункту раздачи питания, расположенному за трибунами, и жильцы палатки за чаем еще долго и горячо обсуждали рассказанное уехавшими домой с благословением.

В 1358 году во время Шестого Явления, произошедшего в Киото (сейчас — Японская Территория) Создатель в одном из выступлений перед правителями и сановниками Религии рассказал о еретиках и их месте в мироздании. Далее, отрывки из Божьей Книги[1].

По мере распространения Религии по миру, и эта часть Его учений была принята людьми. В XV–XVI веках, как считают многие историки[2][3][4], значительную часть «еретиков» составляли приверженцы ложных религий. Это позволило этим религиям прекратить своё существование мирным путём, а не военным[5].

1. «Божья Книга», часть 3, глава 6 «О еретиках».

2. Гайсайрян Монтгомери. «Закат ложных религий в Европе в XVI веке». // Каирская Территория, 2276 г.

3. Атль Алексий. «История ложных религий. От центра культуры до её обочины». // Территория Дели, 2272 г.

4. Высоцкий Семён. «Последние ложные храмы». // Витебская Территория, 2281 г.

5. Отец Корнелиус, сановник Религии. «О древних храмах, построенных до Его Явлений. Почему все их детали должно беречь». // Московская Территория, 2008 г.

7 мая 2282.

Утренний воздух еще сохраняет прохладу, и пробирает сквозь одежду. На востоке солнце поднялось над группой однотипных высотных зданий, но не успело растопить утреннюю пелену облаков. Александр взял жену за руку и скорее повёл к посадочной площадке на крыше с поджидающим их чёрным блестящим SkyCross'ом. Роскошная машина только села, и винт с плавным свистом еще рассекает воздух.

Внутри просторнее, чем кажется снаружи: три ряда по два сидения, отделанных тёмной кожей, высота салона такая, что можно стоять. Богородица села поближе к окну, рядом с ней — муж. На места спереди устроились отец Иоанн и двое дюжих парней из Службы Защиты Религии. Дверь закрылась автоматически, мягко и бесшумно, да и вообще внутри тихо, словно не в вертолёте летишь, а в электрокаре везут. Они плавным толчком оторвались от крыши отеля и стали, разворачиваясь, набирать высоту.

В окошке проплывает площадка с большой белым крестом в круге. Стал виден город. Он тянется до самого горизонта, с чистым, непривычно свободным от вертолётов и дирижаблей небом — сегодня воздушное пространство Москвы оставили Богородице. Вертолёт двинулся в сторону назначения. Городской пейзаж поплыл за стеклом: светло-серый ковёр жилых домов с торчащими и сбившимися в группы зеркальными офисными высотками. Ни один фотоальбом, цифровая панорама или видео не передадут всей этой картины огромной, освещённой ярким майским солнцем, столицы. Лишь своими глазами человек может объять это великолепие.

Отец Иоанн, дав указания пилотам, вернулся и сел напротив.

— А давайте я вас сфотографирую?

Он достал из кармана рясы тачфон довольно простой африканской марки, не дешёвый, но уступающий тем, что есть у Смирновых. Те прижались друг к другу и улыбнулись. Мария в длинном и просторном белом платье с рукавами до запястий, Александр в нейтральном сером костюме с чёрным галстуком — под цвет СЗР. Эту одежду им доставили утром. Сановник сделал пару снимков и спрятал телефон:

— Это для моего личного архива. Вам тоже пришлю, — он устало улыбается. — Мария, как вы, не волнуетесь перед Синодом?

— Пока вы не напомнили, первая прогулка на вертолёте отгоняла мысли о нём, — она чересчур открыто улыбнулась, муж сразу увидел, что волнуется. — Но я в порядке. Как перед экзаменами.

— А их Маша всегда на пятёрки сдавала, — добавил Александр.

— Ну хорошо, — святой отец попробовал улыбнуться, но вышло у него это лишь на секунду. — Прошу простить меня, я организовывал Синод, как глава Религии на территории, где появилась Богородица. Немного устал. Да и волнуюсь. Мы, сановники, ответственны перед Богом более других детей Его. А я, к сожалению, уже не молод.

Он провёл рукой по седой бороде, подчеркивая свои слова. Мария прикоснулась к руке Иоанна:

— В вас Создатель не может быть разочарован. Вы делаете всё, что только можно для нас, для паломников, для всей Москвы.