Устремлённая в небо - Сандерсон Брэндон - Страница 92

Она не могла ничего этого сказать, хоть это и было правдой, но не служило оправданием. Ее работа заключалась в том, чтобы предложить выход. Совершить чудо.

Адмирал взяла один из листков, которые ей передал Рикольфр.

– Закон Ланчестера, – сказала она. – Знаете такой?

– Равные армии солдат с равным уровнем подготовки нанесут друг другу равный урон, – сказал Уэйт. – Но чем сильнее расхождение сил, тем более непропорциональны потери. Если вкратце: чем больше ты превосходишь врага числом, тем меньший вред причинит тебе каждый из их солдат.

– Чем выше твое превосходство в численности, тем меньше людей ты потеряешь, – добавила Вальда.

Джуди передала бумагу присутствующим.

– Это, – сказала она, – доклад разведчиков, с предварительным анализом ученых, об огромном трофее, который должен упасть через два дня. Креллы никогда не отправляют в бой больше ста кораблей зараз, но, если мы сумеем завладеть этой верфью, мы сможем превзойти их численностью.

– Сотни возможных антигравов, – проговорила Вальда, читая доклад. – Ты думаешь, что сумеешь захватить этот трофей?

– Я думаю, что у нас нет другого выхода, – сказала Джуди. – До тех пор пока мы не сможем выставить больше кораблей, чем креллы, мы будем проигрывать в борьбе с ними. Если сумеем помешать им уничтожить эту верфь, когда она начнет падать, то, возможно, получим именно то, в чем так нуждаемся.

– В докладе говорится, что она упадет в день выпуска, – проворчал Укрит. – Похоже, нас ждет короткая церемония.

– Давайте внесем ясность, – сказал Уэйт. – Айвенс, что ты предлагаешь?

– Мы должны захватить этот трофей, – ответила Джуди. – Нам придется использовать все имеющиеся у нас средства, чтобы защитить эту верфь. Как только ее орбита начнет замедляться и пушки окажутся обесточены, мы должны будем уничтожать каждый крелльский корабль, который попытается к ней подобраться.

– Смело, – сказал Укрит.

– Они не отдадут нам этот трофей так просто, – произнес Рикольфр, глядя на остальных. – Если они не отступят, мы тоже не сможем отступить. В результате мы можем ввязаться в бой, в котором окажутся задействованы все наши корабли до единого. И если проиграем, то будем полностью обессилены.

– Это будет вторая Битва за Альту, – тихо проговорил Уэйт. – Всё или ничего.

– Я сражалась в Битве за Альту, – сказала Броня. – И я знаю, насколько рискован такой бой. Но если честно, нам ничего больше не остается. Либо мы предпринимаем эту попытку, либо постепенно выбиваемся из сил. Могу я рассчитывать, что вы поддержите мое предложение?

Лидеры ассамблеи кивнули, один за другим. Они всё понимали не хуже адмирала. Сопротивляться нужно тогда, когда у тебя еще достаточно сил, чтобы сохранялся шанс на победу.

Вот как у них сейчас.

«Помоги нам всем звезды», – подумала Джуди.

Я присутствовала на церемонии выпуска.

Вместе с другими зрителями, собравшимися на плацу за Аллеей статуй на базе Альта.

На деревянном помосте Броня приколола каждому из восьми выпускников значок как символ их успеха. Я держалась в задних рядах небольшой толпы, вместе с еще несколькими людьми с кадетскими значками. Людьми, которых выгнали, как и меня. Хотя летать мы не могли, наши значки давали нам доступ к лифтам в любой момент, и нас приглашали на подобные торжества. Я получила официальное письмо от Брони.

Когда Йоргену и ФМ в свой черед тоже прикалывали пилотские значки, меня одолевали сложные чувства. Конечно же, я испытывала гордость за них. А еще зависть, и вместе с тем некое постыдное облегчение. Я не знала, можно ли мне доверять настолько, чтобы позволить подняться на эту трибуну. Но все разрешилось само собой, без моего участия.

Хотя в глубине души я осознавала, что мой мир рушится. Никогда больше не летать? Смогу ли я жить с этим?

Йорген и ФМ отдали честь. На обоих была новенькая белая форма и перчатки. Я поаплодировала вместе с остальными восьмью выпускникам, но не могла не думать о том, что за последние четыре месяца мы потеряли как минимум втрое больше кораблей. Не так давно хороший пилот в ССН мог летать пять лет, сбить пару десятков врагов, а потом уйти в отставку и поступить на транспортный флот. Но потерь становилось все больше и больше, и все меньшему числу пилотов удавалось протянуть пять лет.

Креллы выигрывали. Медленно, но неуклонно.

Броня вышла вперед.

– Обычно вы ждете от меня плохой длинной речи. Это уже почти традиция. Но сегодня нас ждет чрезвычайно важная операция, поэтому я ограничусь несколькими словами. Здесь, за моей спиной, стоят те, кто воплощает собой лучшее, что есть среди нас. Они – наша гордость, символ нашей Непокорности. Мы не станем прятаться. Мы не отступим. Мы вернем себе свою родину, что находится среди звезд, и это начнется сегодня.

Снова раздались аплодисменты, хотя по разговорам вокруг я поняла, что такая короткая речь всех удивила. Справа от нас стояли накрытые столы с угощением, но адмирал и ее штабные офицеры ушли, даже не подойдя к ним. И что еще более странно, новоиспеченные пилоты последовали за ними.

Я вытянула шею и увидела, как с ближайшей стартовой площадки в воздух взмыло звено истребителей. Там что, очередной налет? Неужели им действительно нужны все выпускники? Я провела последние несколько дней с матерью и Бабулей, и теперь мне не терпелось снова увидеть Йоргена и ФМ.

Вдали раздался гул. Это истребители удалились на безопасное расстояние от базы, включили форсаж и перешли звуковой барьер. Стоящий рядом со мной мужчина заметил вслух, что важные лидеры ассамблеи, в том числе и те, чьи дети сегодня окончили летную школу, на церемонии выпуска отсутствовали. Что-то определенно происходило.

Я шагнула было к стартовой площадке, а потом сунула руки в карманы комбинезона. Уже повернулась, чтобы уйти, но остановилась. Неподалеку стоял Кобб, опираясь на трость с золоченым набалдашником. Странно – кажется, я никогда не видела его с тростью.

Даже в своей белоснежной форме Кобб выглядел старым, словно лежащий на пыльной дороге валун, потрепанный непогодой. Я отдала ему честь. С тех пор как меня сбили, у меня не было возможности встретиться ни с ним, ни с кем-то еще.

Он не отсалютовал мне в ответ, а вместо этого, прихрамывая, подошел ближе и оглядел меня с ног до головы:

– Мы собираемся бороться?

– За что бороться-то? – спросила я, продолжая держать руку у головы.

– Опусти руку, девочка. Ты достаточно близко подошла к выпуску. Я могу потребовать, чтобы тебе как минимум дали пилотский значок, как Артуро.

– А смысл? Я же никогда не смогу летать.

– В Огненной пилотский значок много значит.

– Дело не в значке, – сказала я, увидев, как за его спиной в воздух взлетело еще одно звено. – Что происходит?

– Это ты засекла верфь? Сегодня она должна сойти с орбиты. Адмирал твердо настроена захватить ее, и, если она выиграет этот бой, у нас появятся сотни новых мест для пилотов – больше, чем мы в состоянии заполнить.

Я наконец опустила руку, глядя, как это второе звено переходит звуковой порог. Раздались отдаленные хлопки, и на столе с угощением задребезжала посуда.

– Юла! – сказал Кобб. – Я никогда не думал, что ты…

– Я слышала звезды, Кобб.

Он мгновенно умолк.

– Я видела глаза, – продолжала я. – Тысячу крохотных огоньков. Или больше. Миллионы. Они повернулись и смотрели на меня, все как один. И они видели меня.

Кобб побледнел как мел. Рука, сжимающая трость, задрожала. Мы стояли практически одни на утоптанном земляном плацу.

– У меня дефект, – прошептала я. – Как у моего отца.

– Ясно…

– Он когда-нибудь до того дня вел себя странно? – спросила я. – Проявлял какие-то признаки до того, как внезапно напал на вас?

Кобб покачал головой:

– Он что-то слышал и видел, но никогда ничего опасного. Джуди, то есть Броня, всегда говорила ему, что, даже если дефект реально существует, он сможет преодолеть его. Она боролась за него, защищала. Ставила себя под удар, пока…