Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины - Мещеряков Владимир Порфирьевич - Страница 61

Хотелось бы обратить внимание читателя, еще вот на какой момент: вполне возможно, что Жуков и не приезжал в Кремль вместе с Тимошенко, а там мог находиться только Ватутин, которому «стоять навытяжку», в силу своей малой значимости, было более приемлемо.

Кроме того, не надо забывать, что сам Жуков ранее пояснил читателю, что Ватутин остается за него на посту начальника Генерального штаба, дескать, так Сталин повелел. Но любое решение оформляется документально. Следовательно, Ватутин, вполне мог официально исполнять обязанности начальника штаба, а Жуков не мог еще вступить в прежнюю должность без надлежащего приказа. А как следует из рассказа самого Жукова, Сталин почему-то не обеспокоился подписанием бумаги о вступлении Жукова в прежнюю должность. Получается определенная неувязочка. К тому же Ватутин, должен был обладать большей информацией о Западном фронте, чем отсутствовавший Жуков. Он же был в другом месте. Но, видимо, сыграла свою роль «гениальность» нашего полководца. А ведь был кавалеристом не в меньшей степени, чем, например, склоняемый на всех языках, тот же Буденный.

Но, давайте продолжим рассмотрение того, что предложено, вроде бы, самим Жуковым.

Сталин «бросил на стол карту Западного фронта». Чью же карту? Не свою же? К тому же, карты, такого уровня, стоя на вытяжку, не рассматривают. Во-первых, Сталин еще не возглавил ГКО, и поэтому военные вопросы решала новоявленная Ставка. Более вероятным было бы наоборот. Военные держали в руках карту и отвечали на поставленные вопросы правительства, которое представлял Сталин. Во-вторых, кто наносил на эту карту обстановку? Не сам же Сталин? 26 июня Сталин военными вопросами еще не занимался в полной мере.

Эта была карта военных, могут с уверенностью сказать, даже читатели. Ее с собой захватил из Генштаба Ватутин. Он же был заместителем начальника Генштаба. Тогда вырисовывается такая картина, что эту карту, взятую у Ватутина, Сталин свернул и держал в руке, как свою, неопределенное время, поджидая(?) Жукова с вопросом о Западном фронте, так что ли? Если исходить из написанного, то обстановка на Западном фронте была рассмотрена, но, до прихода Жукова не было принято никакого решения. Ждали «светоча» военной мысли. По-другому, текст и не читается. В более поздней редакции, чтобы уточнить, что инициатива исходила все же от военных, решили сделать дополнительную вставку о Сталине:

«Поздоровавшись кивком головы, он сказал: — Не могу понять путаных предложений. Подумайте вместе и скажите …».

Вот теперь акцент смещен, действительно, в сторону военных. Тимошенко с Ватутиным, по воспоминаниям, товарища Жукова, не смогли внятно объяснить Сталину обстановку на Западном фронте, а только что вернувшийся с другого фронта, Юго-Западного, — Георгий Константинович, как всегда, легко и непринужденно взялся и за это трудное дело, мимоходом мазанув черной краской своих товарищей по Ставке с их «путаными предложениями». Так как редактор в новом издании добавил к словам Сталина дополнительное предложение, надо, стало быть, добавить и время на размышление по этому поводу. В новой редакции дальнейшие слова Георгия Константиновича звучат так:

«— Нам нужно минут сорок пять, чтобы разобраться, — сказал я».

А Сталину что прикажите делать? Приходится подстраиваться под новое требование начальника Генштаба.

«— Хорошо, через сорок пять минут доложите, — отрывисто бросил И.В. Сталин».

Видите, и Сталин занервничал, еще дополнительно пять минут неясности. А Жуков, видимо, рад: лишних пять минут на раздумье, все-таки у Сталина «вырвал».

Для чего все эти игры с картой Западного фронта? А вот для чего! Обратите внимание по «Журналу посещений», кто находился днем в кабинете Сталина вместе с Тимошенко, Ватутиным и присоединившимся Жуковым: Каганович, Маленков, Буденный, Жигарев, Ворошилов, Молотов, Петров(?), Кузнецов (?), Берия, Яковлев(?). Фактически это было, как бы, совместное совещание Политбюро и новоявленной Ставки. Критики могут упрекнуть автора, что он, дескать, не доверяет «Журналу», а сам на него ссылается. Но, товарищи дорогие. Во-первых, не факт, что «Журнал» отразил именно 26 июня. Это могло быть и 27-е и 28-е число. Тут каждый день важен, как для хронологии изложения событий, так и для их понимания. Во-вторых, все ли лица, бывшие в кабинете Сталина, отображены? В-третьих, опять нет инициалов у лиц посетивших кабинет. Какой Петров? Какой Кузнецов? Какой Яковлев? В-четвертых, на что ссылаться? Другого то, «Журнала» нет. В-пятых, нас более всего интересуют первый и второй день войны. Хотя, как сказать? Все дни до 1 июля очень сомнительно отражены, как в мемуарной литературе, так и в научных исследованиях.

Однако продолжим о данном заседании. Что должна была делать Ставка в лице ее председателя Тимошенко и его заместителя Жукова в Кремле? Она должна была доложить о проделанной работе. Правда, кому? Правительство она же подмяла под себя. Осталось Политбюро и Верховный Совет. Что должен был поведать данному совещанию в Кремле только что прибывший с Юго-Западного фронта Жуков? Что-то, он же должен был рассказать собравшимся товарищам о событиях на Украине? Только от читателей его мемуаров свой доклад скрыл, прикрывшись, якобы, рассмотрением карты Западного фронта. Как фокусник, при показе своего трюка, отвлекает зрителя, каким-нибудь второстепенным предметом, чтобы рассеять его внимание, так и Георгий Константинович концентрирует внимание читателя на карте, скрывая подлинную суть своего пребывания в Кремле. На самом деле Жуков, по всей видимости, мог рассказать, что происходит на Киевском направлении, разумеется, в выгодном для себя свете. Даже, видимо, привез с собой обстановку на карте. После четырех часов дня вся троица покинула Кремль, вместе со всеми участниками совещания, чтобы к 21.00 вновь вернуться в Кремль уже с картой, где, видимо, должна была быть нанесена обстановка на всем советско-германском фронте. Примерно так, должны были проистекать события по возвращению Жукова из командировки на Юго-Западный фронт, если мы рассматриваем Журнал посещений.

Но, вот в реальной жизни, когда Жуков вернулся с Украины, неужели Сталин не спросил его о тамошних событиях? Хотя не он же его туда отправлял, но спросить, как глава государства, вполне мог бы и, наверное, сделал бы это? Что должен был в реалии ответить Жуков Сталину и членам Политбюро о событиях первых дней на Юго-Западном фронте? Хвалиться, конечно, было нечем, наши войска катились на восток, но как оправдался бы Жуков? В его характере, хитром и коварном, безусловно, были намечены жертвы, на которые можно было при случае, как в нашем, свалить всю вину.

И кто же они? Предполагаю, что это были член Военного совета Юго-Западного фронта — Н.Н. Вашугин (о нем мы вскользь упомянули выше), который при очень странных обстоятельства, якобы, покончил жизнь «самоубийством» и командующий ВВС округа — Е.С. Птухин, о котором предпочитают помалкивать, практически и по сей день. Он не частый гость в печатных изданиях на военную тему. Он был арестован, хотя даты и рознятся, но обратите внимание — 25(27) июня 1941 года и расстрелян, скорее всего, вместе с группой генерала Павлова. Первому (Вашугину) в вину, скорее всего, поставили «паникерско-упадническое поведение», дескать, потерял контроль над войсками и прочие согрешения: покойник все стерпит. Второму (Птухину), могли приписать «бездействие авиации округа» или «самовольную» бомбардировку Румынии и ряда сопредельных государств, например, Венгрии. Вот если бы посмотреть материалы по расстрельному делу Птухина Е.С.!

Немного о Птухине Евгении Савиче. В издательстве «Молодая гвардия» в 1979 году вышла книга бывшего летчика М. Сухачева «Небо для смелых», посвященная, как вы, надеюсь, догадываетесь, нашему герою. В предисловии генерал армии П.И. Батов написал:

«Рассказывать о жизни и боевой деятельности одного из первых генералов Страны Советов, Герое Советского Союза, генерал-лейтененте авиации Евгении Савиче Птухине довольно сложно (?)… На его короткую, но яркую жизнь выпало четыре войны. Гражданская война, пылающая Испания, война с Финляндией и, наконец, Великая Отечественная война — таковы огненные вехи становления этого авиационного командира».