Луна желаний (СИ) - Горенко Галина - Страница 11

Незадолго до летних экзаменов я посещала очередное великосветское суаре*. Отказаться я не смогла, приглашение за меня уже принял посол. И мне пришлось пропустить тренировку и очаровательную возможность вновь выступить девочкой для битья на практикующем маге-стихийнике. Дважды после коронации я ощущала прилив силы, но систематизировать и выяснить причину активации заблокированных способностей нам с наставником пока не удалось.

Его для меня нашел Мо.

Старый, я бы даже сказала немощный старик поначалу не произвел на меня должного впечатления, но я уже давно научилась судить не по обложке, к тому же первая демонстрация его сил и я была сражена его умением и способностями. Кроваль был магом устаревшей школы, закостенелым ретроградом и по стариковски упрямым, но его ум был словно остро отточенное лезвие, решения он принимал молниеносно, не чурался экспериментов и поставив цель всегда добивался её.

Под его руководством я освоила простейшие заклинания, углубилась в историю магии элементалей (теоретически я вообще была очень подкована по предмету), а самое главное, нам удалось выяснить что случилось с моими силами. Я, грешным делом, считала, что лишилась их. А он, после долгих тестов, экспериментов, анализов, в общем издевательств, заверил меня в обратном.

— Твоя сила спит, Алисия. Но сон этот противоестественен. Навеян извне и плохо отражается на твоем разуме. Если мы не найдем возможность выпустить элементали на свободу, тебя ждет печальная учесть.

— То есть слухи, что ходят по Демистану, про сбрендившую Кронцессу станут правдой. Великолепно. И как мне освободиться? Думаете мне нравится ощущать себя немощной марионеткой в руках кукловода?

— Терпение, концентрация и тренировки, — повторил в тысячный раз мастер.

И вот теперь, мне приходится изображать пародию на светскую жизнь вопреки своим желаниям и потребностям.

Я забилась в самый темный угол библиотеки и цедила холодный тай из бледно-голубой чашечки сервского фарфора, вечер, который я вынуждена была проводить в этом обществе, я могла бы провести с большей пользой. Меня бесила праздность и никчемность титулованной молодежи, вальяжность и бестолковость, распущенность и цинизм, в конце концов. Я с нетерпением ждала начало новой парламентской сессии, Цесс намеривался протащить закон об обязательном получении военного образования отпрысков благородных семейств мужского пола и наконец-то эти избалованные положением своих родов франты и хлыщи на пяток талей займутся сначала получением профессии, а затем и службой на границе во имя Ориума.

Я нашла интересную книгу о разведении шаримахов, и стоило мне немного углубиться в книгу и увлечься чтением, как дверь в комнату с треском распахнулась, и в библиотеку зашла пара.

Молодой человек втолкнул хрупкую девушку и захлопнул за собой дверь. Он практически отшвырнул её от себя, а несси спотыкнулась о шёлковый ковер и упала на колени, привычно сжавшись и ожидая удара, заслонив руками лицо.

— Пожалуйста, Косто, я не могу этого сделать. Не могу. Я же не смогу…я же помолвлена… — она продолжала что-то бормотать, раскачиваясь и заливая всё слезами. Её милое личико сморщилось и покраснело от слез.

— Меня убьют, Руни. Ты этого хочешь. Это долг чести, я должен его вернуть, — шептал несс, сжимая хрупкое предплечье. — Я отыграюсь, вот увидишь, просто мне нужно немного денег.

— Ты говорил так в прошлый раз, когда я заложила последний мамин гарнитур, или когда мы заложили дом ростовщику. Остановись, я молю… Я не могу сделать того, что ты просишь, или Соер не вступит со мной в союз.

— Ты думаешь о браке, тогда, когда меня могут убить? Эгоистичная тварь, — перешел он на визг. Он вновь занес руку для удара, но замер в нерешительности. Наверное, до него дошло, что объяснить внешний вид девушки будет сложно, и поэтому он лишь тряхнул её так, что голова казалось отделиться от тела, словно у тряпичной куклы в руках жестокого ребенка, — завтра, в одиннадцать, в Маске и только попробуй что-нибудь рассказать своему баронишке. Ему не жить…

Как только несс вышел, девушка вытерла слезы, всхлипывая и потирая саднящую руку. Её взгляд был полон безнадеги и ужаса. Она дождалась пока краснота сойдет, поправила прическу и вышла, осторожно прикрыв дверь за собой.

Я вышла из укрытия, прихватив книгу, уже через пару леоров я знала объяснение той сцене, свидетельнице которой я стала.

Молодой человек — наследник обедневшего рода, виконт Давур, проигрался в пух и прах в каро**, и если в самом начале он тратил пусть скромные, но средства из наследства, то отвернувшаяся фортуна и дурная компания, поспособствовали полному банкротству. Всё дальше залезая в долги, он усугубил ситуацию связавшись с криминальным миром, ростовщики в принципе редко бывают из благородных сословий, а уж те, к кому за ссудой обратился виконт были самыми отъявленными негодяями из этой жуликоватой братии.

Пару раз Косто отыгрывался, но обыграть казино нельзя, а заведение, принадлежащее Сильве тем более. Подцепив на крючок несса, его выдоили насухо и оставили должным, подвесив за…хм…то, чего у него в принципе отсутствовало, в ожидании выплат. Великосветский трус не придумал ничего лучше, как продать подороже свою младшую сестру, надеясь и выплатить долг, и даже немного заработать. Невинность нынче редкий товар, а постоянные посетители борделя 'Бархатная маска' раз в квартал ждало развлечение почище скачек или охоты — «чистый аукцион», и, судя по всему, с одним из лотов, я сегодня имела сомнительную честь познакомиться.

Я долго уговаривала себя не вмешиваться, но, то ли во всем была виноваты обуявшие меня в последнее время скука и апатия, то ли в моем черством сердце проснулась жалость к этой девчушке, которая вынуждена потакать негодяю-братцу, но я решила размяться. В конце концов, я еще ни разу не была в зале для аукционов борделя, хотя его комнаты для эксклюзивных развлечений мне уже удалось посетить.

Дважды.

Бархатная маска была именно тем клубом, где все ваши желания, за ваши же деньги станут из мечты — явью. Здесь разрешалось всё, но только по обоюдному согласию. Каждый из посетителей оставлял магически заверенную подпись под контрактом, то же происходило и перед аукционом. И сегодня я пришла перебивать ставки и выигрывать.

Я успела заскучать, когда наконец-то, под завершение торгов, вывели Рунию.

Она была одета в кружевную сорочку, и тонкая ткань совершенно не скрывала изгибы молодого, девичьего тела. Девицу явно чем-то накачали, потому как она едва стояла на ногах и осматривала аукционный зал осоловевшими глазами со зрачками во всю радужку. Хмельная улыбка и некоторая заторможенность реакции лишь убедили меня во мнении, что пусть она и пришла сюда по своей воле, но она явно могла сто раз передумать.

Естественно, я не собиралась покупать её, не хватало еще засветиться финансово, а вот поспособствовать тому, чтобы она покинула заведение нетронутой и передать её в руки жениха, с напутствием счастливой жизни — еще как.

Небольшой круглый подиум посреди зала вращался, чтобы сидящие в кабинках с затемненными стеклами покупатели могли со всех сторон рассмотреть свою покупку. Лицитатор*** отбивал молоточком ритм, а я уже знала, кто будет победителем, немного левее от меня, луминос-камень повышающейся ставки загорался очень часто. Спустя два тайма ожесточенных торгов, лот ушел к кабинке номер четыре.

У меня был полный карт-бланш на вызволение девицы, но строго после того, как за неё заплатят. Для меня это было не принципиально, а вот владелец Маски может расстроиться, не получив свой огромный процент от сделки.

Первым и пока единственным человеком, которого я не убила, был владелец публичного дома — Авени Моро. Практически сразу после обозначения своего статуса у Мо я получила заказ на Аве, но он единственный из всех моих целей воспользовался шансом, который мы даем каждой из наших целей. Возможность перекупить заказ.

Но только на жизнь, других заданий это не касалось.

И возможно Моро уже встречался с ассасинами или он везучий засранец, но, когда пришёл его черед платить по чужим долгам он отреагировал молниеносно, перебив цену. Ритуальные слова, которые знали единицы были произнесены и из цели, Авени превратился в заказчика. А потом и в кого-то очень близкого к слову друг.