День чудес (Смешные сказки) - Виткович Виктор Станиславович - Страница 17

— Ах, волшебная канцелярия! Стол потерянного времени!.. — вспомнил он. — Хм, попробовать, что ли…

Подойдя к бабам, старичок огляделся — никого не было. Только два воробья прыгали на школьной крыше. Да невдалеке за огородами синел лес.

Убедившись, что никто не смотрит, старичок быстро втиснул самой толстой бабе монету — туда, где должно быть сердце.

— Ты будешь душа продажная! — прошептал он.

Баба взглянула на него тусклыми картофельными глазами и кивнула.

— А ты будешь душа бумажная! — сказал старичок и сунул второй бабе вместо сердца обрывок старинного заявления с сургучной печатью.

Бумажная душа тоже кивнула. Старичок задумался.

— А ты будешь черная душа!

Он воткнул в грудь третьей бабе уголек. И эта баба кивнула.

Старичок отступил на несколько шагов и поманил баб.

Они подошли к нему и склонили головы. Старичок вздохнул:

— Ну и рожи!

— Что? — спросили бабы.

— Ничего, — сказал старичок. — Вот что, бабы. Надо остановить время!

— Приказывай! — хором сказали бабы. — И мы его остановим!

Старый год повернулся к школе:

— Там от меня прячут девочку. Ее зовут Лёля. В ее сердце — часы. Волшебные.

Бабы тупо глядели картофельными глазами, и старичок усомнился: понимают ли они, что он говорит.

— Знаете ли вы, что такое волшебство? — подозрительно спросил он.

— Неужели нет?! — сказала Продажная душа.

— Так вот, — продолжал старичок, — если эта девочка с волшебными часами в сердце поглядит на испорченные часы, они пойдут, даже нарисованные пойдут! А если остановить ее сердце, остановятся все часы в мире. И тогда время остановится!

— Ясно, — сказали бабы. — Надо остановить ее сердце.

Распахнулась дверь Митиной избы.

— Тшш… — прошипел старичок.

Бабы окаменели, а Старый год сделал вид, будто внимательно читает на деревянном столбе объявление о том, что продается коза.

В дверях появилась мать Мити с кастрюлей. Она выплеснула горячую воду, снег сразу стал рыжим, и пошел пар. Подозрительно поглядев на старичка, мать Мити скрылась и захлопнула дверь.

Бабы тотчас же ожили.

— Так о чем мы говорили? — спросил старичок.

— О том, как умертвить сердце девочки, — напомнили бабы.

— Легче всего умертвить сердце с помощью денег, — гнусаво сказала Продажная душа.

Старичок поморщился.

— Нет, — сказала Бумажная душа. — Сердце удобнее всего остановить с помощью волшебных чернил.

Черная душа мрачно усмехнулась и промолчала.

— А ты что скажешь, Черная душа? — спросил старичок.

— Это все не наверняка, — снисходительно сказала Черная душа. — Ложь убивает сердце наповал!

— Нехорошие вы бабы, — вздохнул старичок. — Но без вас не обойтись… Главное, я уже совсем собрался уходить, как и все до меня, и вдруг этот мальчишка меня надоумил… И мне так захотелось остаться…

Старичок мучился, вздыхал. Наконец мрачно махнул рукой: «Действуйте!» — и пошел к дороге.

Бумажная душа его окликнула:

— Начальник! А по какому адресу прикажете доставить вам сердце?

Старичок сказал:

— Мой адрес: город Ярославль, башня Знаменских ворот.

Из-за угла дома вылетела «Победа» с шахматными полосами по бокам и зеленым огоньком.

Бабы замерли. Старичок поднял руку. Машина остановилась.

Старичок сел рядом с шофером, сказал:

— В Ярославль!

Машина умчалась, и за нею пошла снежная поземка. А бабы двинулись к школе.

— Девочки, — остановилась Черная душа. — Вы тут постойте, пока я пойду выманю Лёлю.

— Почему ты?! — подняли крик бабы.

— Давайте считаться, девочки!

Снежные бабы встали в кружок. И Продажная душа начала бойко, тыча пальцем в грудь по очереди:

— Аты-баты, шлисол-даты. Аты-баты, на базар. Аты-баты, что ку-пили? Аты-баты, само-вар. Аты-баты, сколько да-ли? Аты-баты, три рубля!

На слоге «ля» она попала в грудь себе:

— Мне идти!

И помчалась к школе, откуда доносились веселые голоса.

6

Елка стояла нарядная, с мохнатыми ветками, покачивающимися под тяжестью игрушек и фонариков. Дядя Вася, все еще стоя на стремянке, развешивал гирлянды разноцветных лампочек. Митя бросал на елку золотой дождь. Лёля смотрела как зачарованная.

И вдруг под ее взглядом часы из серебряной бумаги, висевшие на ниточке, пошли, затикали и свалились, повиснув вверх ногами. Никто этого не заметил. А если бы даже кто и заметил — ну, хоть Сашка Тимошкин, все равно он сказал бы что-нибудь такое, от чего всем стало бы смешно и оказалось бы, что чудес нет.

Митя отбежал к окошку полюбоваться елкой издали, прищурился… Раздался тихий стук в окно. Кто это? Прижавшись лбом к стеклу, Митя увидел какую-то тень. Она сделала ему знак и скрылась.

Набросив на плечи шубейку и крикнув Лёле: «Я сейчас» — Митя выбежал из школы, выскочил на крыльцо и остолбенел: перед ним на нижней ступеньке стояла снежная баба. Она вытирала ледяные ноги о железку.

— Есть разговор, — сказала Продажная душа, подмигивая Мите.

— Чего тебе? — стуча зубами, спросил мальчик.

Баба поманила его и пошла за угол. Ни жив ни мертв, Митя поплелся за нею.

— На, — сказала снежная баба. — Задаток.

И сунула ему горсть мелочи.

— За что? — немеющими губами спросил Митя.

— За девчонку. Притащишь ее ко мне, получишь еще столько же.

— За какую девчонку? — прошептал Митя.

— Будто сам не знаешь… — хитро прищурилась баба.

Митя дико заорал. И баба кинулась от него в сторону.

На крики выскочили ребята. Они выбежали без шапок и окружили Митю. Его била дрожь.

— Ты что?!

— Снежная баба, — сказал Митя, не попадая зубом на зуб. — Разговаривает…

— Какая? Где?

Митя показал на бабу, которая рядом с двумя другими стояла как живая.

— Ты что? Очумел?

— Да-а, очумел! — рассердился Митя. — А это что?!

Он разжал кулак, где были монеты. Но там оказался только тающий комок снега. Митя с изумлением поднес ладонь к носу.

— Эх, ты! — сказал Тимошкин, нахлобучив Мите шапку на нос, и пошел с ребятами в школу.

Митя сконфуженно поплелся за ними и, не снимая шубы, забился в угол.

— Он растопырил пальцы, без конца вглядываясь в ладонь. Неужели причудилось?

А возле елки продолжалась веселая кутерьма. Смеясь, Лёля сняла с себя ожерелье, сверкающее необыкновенными разноцветными огнями, и, встав на цыпочки, повесила на елку.

— Тебе не жалко? — удивились ребята.

— Нет, — искренне сказала Лёля.

Зоя взяла ее за руку:

— Мы пойдем вместе кататься на коньках, ладно?

— Как это кататься? — спросила Лёля.

— Я тебе покажу. У меня есть еще коньки, снегурочки. Они мне малы, тебе будут как раз.

— Спасибо, — сказала Лёля.

Всего этого Митя не видел и не слышал потому, что сидел, забившись в угол, и размышлял.

— Не может быть… — сказал он, наконец, и, натянув ушанку, незаметно проскользнул в дверь.

Когда Митя вышел на крыльцо, ему показалось, что бабы, стоявшие кучкой, быстро разбежались.

«Это только кажется…» — подумал он и храбро пошел к ним.

Бабы были неподвижны. Они глядели на него, выпучив тусклые глаза из картофелин.

Митя обошел вокруг, заглядывая каждой в лицо. Наконец, весело насвистывая, он уже взялся рукой за морковный нос, как вдруг…

— Распишись… — негромко сказала баба.

Митя отдернул руку, будто его ужалили. А баба (это была Бумажная душа) протянула Мите какую-то бумажку с печатью.

ПРИКАЗ № 13/13…

Ученику З-го класса неполной средней школы деревни Неверково Бычкову Дмитрию Федоровичу.

Получением сего незамедлительно доставить девочку Лёлю.

За уклонение от выполнения настоящего приказа…