Повинуюсь и слушаю (СИ) - Калинин Алексей - Страница 31

— Перестань, Матильда. Придумываешь себе всякое…

Пока мы проходили отрезок от парка до дома, я старалась не думать о странной женщине, которая так неожиданно испарилась, стараюсь не думать даже о её словах про «привет Хлопаря». Нет, это кажется таким далеким и ненужным рядом с новым знакомцем…

Вот чего порой не хватало матери-одиночке — чтобы мужчина шел рядом и просто вез коляску. А на все заинтересованные взгляды проходящих мимо женщин я хмурил брови и показывала левый клык. В голове при этом раздавался голос мультипликационного Шер-хана: «Не трожь, это моя добыча». Помогало — женщины недовольно отводили взгляды.

Мы болтали о погоде, о музыке, даже коснулись весьма щекотливого вопроса — каким средством лучше очищать ванную. Легкая непритязательная беседа сокращает путь, но почему-то хотелось, чтобы дом оказался чуть подальше. Всего на пару километров.

Очередная миловидная девушка улыбнулась Драмиру, я стрельнула в неё самым испепеляющим взглядом, на который только способна. Девушка испуганно икнула и тут же отвела взгляд на пышные кусты сирени. Сделала вид, что это сейчас самая важная деталь улицы, которая достойна внимания.

— Мамочка, если ты будешь идти с таким зверским выражением лица, то мы рискуем не дойти до дома, — вмешалась в мои мысли голос Матильдочки.

— Почему это? Наоборот, отпугиваем прохожих.

— Я прочитала мысли девушки, она хочет вызвать «Скорую» с двумя дюжими модельерами и немодной рубашкой с длинными рукавами. Мам, а если тебя поместят в сумасшедший дом, можно я заберу твою помаду?

— Вот в кого ты такая язва? — подмигнула я дочке.

— Ой, вот только не стоит строить из себя святую невинность. Кстати, тебя кавалер уже третий раз переспрашивает. Ответь уж ему, так и быть, — милостиво разрешила вредная мелочь.

— Простите, Драмир, я немного задумалась. Что вы спрашивали? — взглянула я на соседа.

— Я спрашивал… — он кивнул проезжающему мимо черному джипу, машина резко остановилась, будто влетела в стеклянную стену. — Извините, Анна, сейчас урегулирую один момент и спрошу ещё раз.

Заднее стекло машины опустилось, и на улицу высунулось пухлое лицо, обладателя которого можно видеть спящим на правительственных заседаниях. Это лицо надело улыбчивую маску и профессионально поставленным голосом обратилось к Драмиру:

— Драмир Валентинович, позвольте напомнить, что я жду вас на следующей неделе.

— Да-да, — досадливо отмахнулся мой провожатый. — Сказал, что буду, зачем лишний раз напоминать?

— Простите, что отвлекаю вас от прогулки, — от сладкой улыбки важного пассажира может слипнуться одно место. — У вас очень красивая жена и… дочка?

Матильда из коляски помахала кулачком. Я видела, что она пытается сложить кукиш, но непослушные пальчики предательски не хотели подчиняться.

Как можно в такой ситуации не похвалить простодушное дитя?

Я мысленно погладила её по голове, и она с улыбкой увидела этот образ. Я же радуюсь тому факту, что приняли за жену красавца, который идет рядом. А что? Вполне себе приличная семья: он — красавец, я — само обаяние, а Матильда…

А Матильда сделала вид, что закатывает губу в губозакаточной машинке.

Вредина!

Показала язык.

— Это моя соседка, Михаил Евгеньевич. Мне такую девушку вовек не соблазнить, — развел руками Драмир.

— Значит, повезло с соседями. Всего доброго, — лицо с обложек улыбнулось и начало поднимать стекло.

На миг, всего лишь на несколько секунд, он снял маску, и я увидела холодное, словно высеченное из мрамора, лицо. Взгляд, брошенный на меня, напоминал взгляд ленивого покупателя, который слоняется по длинному мясному ряду и не может выбрать вырезку на шашлыки. Харкнув синим выхлопом, джип сорвался с места и вскоре исчез среди неспешно едущих машин.

— Ого, какие у вас знакомые. Вы тоже там заседаете? — я показала пальцем в небо, подчеркивая статус нового знакомца.

— Нет, я обычный сантехник, но только мне доверяют ремонтировать коммуникации Белого дома. Прошел все проверки и тесты. Такие тесты даже космонавты не проходят — неделю под микроскопом у психологов и психиатров был. А уже из Белого дома сыплются калымы на другие дома, в основном с Рублевки. Думают, что я раскрою какую-нибудь важную тайну, если пригласившие меня напоят. Но у меня есть маленький секрет — я вообще не пьянею. То есть мой организм легко расщепляет алкоголь… Ой, вот мы и пришли.

Да уж, как быстро заканчивается дорога, когда есть приятный собеседник. Мы остановились возле нашей бежевой десятиэтажки и Драмир помог занести коляску.

— Мне очень приятно, что мы с вами познакомились, Анна Алексеевна.

— Можно просто — Анна, — я протянула руку.

Какая же у него твердая рука, прямо ладонь статуи, обтянутая кожей.

— Тогда меня можно просто — Драмир.

— А меня пусть так и называет — Матильдой Алексеевной. Нечего фамильярничать! — раздался в голове голос дочурки.

Я не обратила на это внимания, чем вызвала обещание ни за что не жевать кашу, когда у меня зубы выпадут.

— До свидания, Драмир. Мне тоже было очень приятно, — я загнала коляску в лифт и оглянулась на соседа. Хорош, хорош — ничего не скажешь.

Сам он остался в коридоре, так как мы заполняем всё пространство маленького лифта.

— Потом нажмете кнопку? — подмигнул он мне на прощание.

— Да-да, конечно. Всего доброго и… Надеюсь, что мы ещё увидимся…

Вот кто меня дергал за язык? Да никто не дергал. Сама дернула. Думаете — легко одной воспитывать ребенка? Легко ложится в холодную кровать? Ой, что-то я расчувствовалась.

— Я тоже на это надеюсь, Анна.

Безжалостные дверцы лифта отсекли нас друг от друга, скрыли черные глаза за серым металлом. Я вздохнула.

Может, это всё-таки Масуд? И что тогда? Тогда одна ночь любви и мы вернемся обратно? А как же Матильда?

— Сдается мне, мамочка, что этот мужчина тебе понравился больше, чем тот, в парке.

— А тебе?

— А мне пока ещё физиологическое состояние не позволяет определить необходимость данного индивидуума для комфортного сосуществования. Мне и без него солнышко светит так же ярко.

— Эх, понимала бы чего…

— Да уж понимаю побольше твоего, мамочка, — заявила дочка, когда я ввезла коляску в квартиру.

— Да? И что ты понимаешь?

— Что просто так бумажки под одеяло пихать не будут, — улыбнулась моя милая кроха.

Я тут же сунула руки под её одеяло и, после коротких поисков, на свет появился клочок бумажки. Вырванный из блокнота листок, на котором написано всего четыре слова: «Анна, тебе грозит опасность».

Утро началось с бодрого крика кота. Наш Мефистофель орал так, будто у него отнимали самое дорогое, причем медленно и без наркоза. Ясно, Матильдочка проснулась раньше меня и выбралась из кроватки. Эта мелкая ниндзя подкралась к коту, который раньше успевал смываться ко мне под одеяло, и теперь пыталась разобрать его на запчасти. Малютка пыталась выяснить — где у персидского кота находится кнопка? Она упорно отказывается принимать тот факт, что подобный красавец может быть живым.

— Матильда, солнышко, котику больно, не надо откусывать ему хвост. Он ведь и поцарапать сможет.

Кот отчаянно скреб лапами по паркету и старался доползти до меня. Позади крепко вцепилась в хвост розовыми рукавичками моя очаровашка. На лице три полоски красным маркером, которые создавали ощущение боевой раскраски. На ногах мягкие тапочки, словно созданные для того, чтобы подкрадываться к спящему врагу. Да-а, Матильдочка основательно подготовилась к нападению на кота.

— Мам, а давай ему когти выковыряем? Тогда он не сможет царапать, а я спокойно откушу ему ненужную часть.

От осознания такой перспективы глаза кота стали больше чайного блюдца, он метеором взлетел на мою кровать и забрался под одеяло. Матильда же подняла отвоеванный пучок кошачьих волос и с наслаждением понюхала: