Перемирия не будет (СИ) - Горенко Галина - Страница 9

— Сегодня ты будешь моей, — шепнул мне высочество, помогая подняться на импровизированную сцену. Луч яркого света вспыхнул над моей головой, освещая желтоватым сиянием мою беспомощность и растерянность.

Я нашла взглядом Рейджа, оставшегося в будуарном полумраке и зашептала, зная, что он меня услышит:

— Хочешь не хочешь, Ваше Сиятельство, а в это «приключение» втянул меня ты, и уж будь любезен — выкорчовывай меня из этого гумуса, а иначе…Сомневаюсь, что бархатные маски переживут встречу с разозленной тёмной ведьмой.

* Модель укороченных пиджаков.

Проклятие бодрит, благословение расслабляет.

О, Его Светлость действительно старался.

Судя по всему, герцог таки проникся угрозой в моем голосе, а может увидел что-то в мимолетно брошенном на него взгляде, но едва лицитатор* повышал ставку, Рейдж тут же забирал её себе, демонстрируя глубину кошелька. Увы, раззадоренный пылом давешнего спора кронцесс закусил удила, не желая отставать от Змея, и в конце концов Алекс отступил, изобразив оскорбленное достоинство, граничащее с раздражением.

Не прощаясь, он покинул импровизированную залу, под улюлюканье и смешки, а ценный лот (то есть меня) проводили в приватную комнату, где добровольной жертве цесского произвола, стоило дожидаться высочество, которое, впрочем, не сильно торопилось, так сказать, сорвать ягодку.

Видимо Вильям решил разделить триумф с друзьями, щедро сдабривая его горским виски, поскольку сквозь плотно прикрытую дверь я слышала не только поздравления, но и пьяные возгласы неясного содержания. Руку пекло уже меньше, но мучительное онемение не отпускало, а значит, кронцесс, а быть может еще один носитель активированной печати (что, к сожалению, не исключено) был где-то недалеко.

Удивительно, но предаваться панике не получалось, на меня снизошло нехарактерное для данной ситуации спокойствие и я, дабы занять себя, пялилась в окно, выходящее во двор. Небольшая, освещенная бледно-жёлтыми фонариками беседка утопала в алых листьях дикого вьюна, меняя её чёткие геометрические очертания, и превращая ту в танский шатер. На устланном шёлковым ковром полу россыпью лежали разноцветные подушки, а пламя расставленных здесь же свечей причудливо плясало, повинуясь порывам легкого ветра.

Прикрытая тонким газом и побегами беседка стала местом свидания пары, которая, мало стесняясь посторонних глаз (а быть может в том и был весь смысл) придавалась любви у всех на виду. Их подсвеченные пляшущим огнем силуэты сливались в страстном танце демонстрируя своеобразный театр теней эротического содержания…

Я так засмотрелась на резкие, уверенные движения, что пропустила тот момент, когда прямо предо мной, буквально в нескольких дюймах, за стеклом появилась хищная улыбка и сверкающие янтарем злые глаза. Я шагнула назад, поворачивая шпингалет и распахнула створки, впуская находчивое сиятельство. Тот бесшумно спрыгнул на пол и вдруг заключил меня в объятия, прижимаясь твердым телом к обнаженной коже.

Контраст холодного и теплого на миг оглушил меня, и я потеряла бдительность. Горячие губы пробежались по моей шее, оставляя за собой влажную дорожку, возбужденные мурашки побежали вслед за языком, разгоняя быстрее кровь. Я на столько не ожидала от герцога подобной вольности, что на несколько секунд просто впала в ступор, а едва уперлась ладонями в каменную грудь услышала:

— Простите меня, Акира, — будоража мятным дыханием шепнул в самое ухо Рейдж. Я было собралась спросить «за что», как внезапно почувствовала острую боль в шее. Она расползалась подобно яду по кровеносной системе, запуская агонию и парализуя. Я ускользнула в небытие, потеряв сознание, но прежде, чем это случилось — дала себе слово более не доверять засранцу-герцогу. Это ж надо — укусил…

Я проснулась с криком и села, ощупывая саднящую шею. Успокаивая бьющееся испуганной пичугой трусливое сердце я надсадно дышала, а утерев ледяную испарину со лба, воздела глаза к расписанному небесной битвой знакомому потолку. Две изумрудно-золотистые виверны сцепились в смертельной схватке, полупрозрачные кожистые крылья, казалось, сейчас вновь взмахнут, поднимая соперников в бескрайнюю высь. Глаза, знакомого оттенка светлого янтаря смотрели на меня с картины, пугая сходством. Даже хищный оскал острых как бритва зубов напоминал мне ехидную улыбку Змея тьфу ты, демоны изнанки его побери, что-то я слишком много о нем думаю…

Мерзкий скрежет ножа и вилки о тарелку привлек моё внимание, деловито и расторопно, ядовитое сиятельство, поглощал мой завтрак, пиля глазунью на идеально ровные кусочки. Словно издеваясь, он забелил тай сливками и добавив два кусочка сахара, с наслаждением отпил бодрящий напиток.

— Не буду спрашивать, как я тут очутилась… — начала я.

— Я бы всё равно не рассказал, — отмахнулся Рейдж, — так к чему попусту сотрясать воздух.

Я откинула тяжелое покрывало и тут же укрылась им вновь, скрывая обнаженное тело. Ни нижней сорочки, ни подвязок, ни даже трусиков. Почему нельзя было оставить что-нибудь посущественнее кулона? Разбуженные мысли сонными пчелами роились в мозгу не желая искать логические объяснения моей наготе, я, прищурившись, окинула самоубийцу взглядом, и сплела простенькое заклинание, собрав пальцы щепотью и произнося нараспев двустрочную рифму.

Герцог закашлялся, подавившись таем.

Хлестнувшее по Рейджу чёрное проклятье отрекошетило от стен, осыпаясь уже бесполезными осколками. Он удивленно приподнял бровь и промокнув накрахмаленной салфеткой рот (кашлянув пару раз напоследок) счёл необходимым пояснить:

— Вас раздевала горничная, Акира. — И без перехода продолжил, — Вы голодны?

Ну конечно же, вдруг пришло в голову мне, какая же я идиотка. Срптусы не потеряли родовых особенностей, они просто хорошо скрывали их от широкой общественности. Они, как и многие Исконные имели свои отличительные черты, одной из которых была возможность вырабатывать яд и нейтрализовать его.

Герцог мастер перевоплощений, за лощеной, самодовольной картинкой светского хлыща, знаменитого на весь Орум сердцееда и даже начальника службы МагКонтроля, скрывался перевертыш, в крови которого была бесконечная сила предков. В одном из гримуаров, принадлежащих секте, я читала о способностях его пращура, не помню точно, то ли деда, то ли прадеда, так вот там описывался некий ритуал, который нужно было провести с использованием древних артефактов для того, чтобы усилить свойства испокон веков дремлющие в крови.

— Нет, конечно, я привыкла не питаться сутками. — Соврала я. Герцог с трудом удержался от того, чтобы не поморщиться. Я счастливо улыбнулась, теперь, каждый раз, когда Змею кто-нибудь соврет, он будет ощущать во рту самый мерзкий, самый отвратительный вкус. Помню, уже после того, как я сняла проклятье, всё равно целую неделю не могла избавиться от привкуса гнилой рыбы, даже когда пила воду.

— Что…что ты сделала? — скривился тот.

— Ничего, — опять соврала я. Светлость резко вскочил из-за стола, громыхая посудой и приборами.

— Увидимся позже. — Рявкнул Серптус, бросая белоснежную салфетку на пол. — Хотел взять тебя во дворец, но сейчас решил, что это может быть опасно.

— Неужели мне что-то может грозить в резиденции Правящего? — искренне удивилась я.

— Боюсь, прибью ненароком…сам. — С этим обещанием герцог покинул меня, оставив размышлять о своем плохом поведении. Зря Рейдж надеялся вызвать раскаяние, как по мне так он еще легко отделался, в моем запасе были трюки и посерьезней.

Как только за сиятельством закрылась дверь, а за ней стихли шаги, черной, стремительной тенью ко мне метнулся Кот.

Его короткая шерсть воинственно топорщилась, изумрудные глаза зло мерцали, а длинный хвост, нервно подрагивал. Я с осторожностью погладила фамильяра между ушей, опасаясь получить когтистой лапой. Кот отличался вредным характером и отличной памятью — путешествие в шляпной коробке до городского особняка герцога, он мне так и не простил.