Лера и параллель (СИ) - Горенко Галина - Страница 36

— Молодец, Лерка, уела заносчивую бабку, — а затем шепнула, — а попка у него кстати, что надо, орех.

* Вымышленный вечный двигатель.

** Декоротивный куст.

В ресторане готовили мясо на открытом огне, едва я вошла и уловила запах дичи и дыма, мой рот наполнился слюной. А когда расторопный официант принес две глиняные кружки пенного эля, тарелочку с лепешками, козьим сыром и соусами, к уже исходящему ароматным дымком мясу, я поняла, что попала в аналог шашлычки. Макс был одет по-простому, скорее не как лорд и второй человек в клане, а владелец приличной лавки — в добротно сшитый костюм из недорогой ткани, прическа его, выражение лица и поведение неуловимо изменилось. Многогранный какой.

— Приветствую тебя, моя Тари, надеюсь твой день был насыщен добрыми событиями, — спросил он, притягивая меня к себе и усаживая на колени. — Я скучал, а ты?

— И я скучала, — засмеялась я, целуя вампира. Хорошо, что мы в отдельном кабинете, можно пошалить. Я намеренно поерзала на нем, вызывая стон и получая подтверждение тому, на сколько сильно он рад меня видеть, перекинула ногу через него так, чтобы сесть сверху. Взяв инициативу в свои руки, я опустилась к полным губам, меж которых уже выдвинулись острые клыки.

Мои руки запутались в его волосах ероша и без того путанную прическу, а тем временем мои губы исследовали его лицо. Вот крошечная ямочка на колючем подбородке, вот тонкий шрам пониже виска, вот темная родинка на скуле. Руки беззастенчиво шарили по спине, пробравшись под тонкий сюртук, а короткие ногти с нажимом проводили по твердым, словно корабельный канат, литым узлам мышц. Одних поцелуев мне было мало и я стала покусывать подбородок, ухо, шею, выпирающую вену, бьющуюся в припадочном пульсе.

Упырь с капитулирующим рычанием, подвинул меня поудобнее, упираясь закаменевшей ширинкой в мой пах, и с утроенным рвением начал уже сам терзать мои горящие губы. Его руки намного быстрее проникли под мое платье, умело развязав тесемки корсета, всего парой движений, и спустя всего несколько секунд кружевной лиф сполз, оголяя жаждущую ласки грудь. Соски призывно торчали словно гаубицы, налились кровью и из обычно нежно-розового стали практически вишневыми.

Ртом он припал к одной из вершинок, а пальцами свободной руки, не той, что безуспешно воевала с подвязками и лентами ажурных панталончиков, стал перекатывать чувствительную ягодку, вырывая мои стоны. Наконец закончив возню с кружевом, просто разорвав его, и как ему удалось это одной рукой, длинные пальцы один за другим, запорхали по чувствительной, влажной плоти. Осторожно он потер узелок клитора, наслаждаясь моими стонами и усиливая хватку на обоих полушариях груди. Круговыми движениями, поймав мой ритм, под стоны и хрипы подбирающегося экстаза, Макс больно укусил меня за грудь, одновременно вводя сразу два пальца в изнывающее от потребности влагалище.

Я кончила, крича и насаживаясь на услужливо подставленные пальцы, откидываясь назад и практически теряя сознания от удовольствия.

Всего мгновение, и беснующиеся пальцы заменила горячая твердость, вдалбливаясь в меня с такой силой, что кружки с пивом подпрыгивали на столе, а наши тела издавали чмокающе-чавкающие звуки, вызывая хмельную улыбку. Глубже, сильнее, еще, на бедрах останутся синяки, на груди красуется засос, но мне плевать, здесь и сейчас мне так невероятно хорошо, что, забыв обо всем, я, проваливаясь в пропасть экстаза, кричала имя вампира. Догнав меня всего лишь парой мощных выпадов Лигару шипит что-то, а затем ловит мой взгляд и произносит:

— Я люблю тебя, Лера.

Из моих уст едва не вырвалось ответное признание, но почему-то слова застряли, не хотели проталкиваться сквозь зубы. Желая разбить неловкое молчание льдом, сковавшее уютный кабинет ресторанчика, я заняла свои губы тем, в чем сомнений у меня не было — поцеловала Максимилиана, вложив в поцелуй всю страсть и затаенное чувство, которое я к нему испытывала, но не смела облечь в слова.

Он ответил, и нежный, наполненный сладким послевкусием оргазма поцелуй едва не перерос в продолжение банкета, но невовремя или вовремя, тут точно было не понятно, громко заурчавший живот, напомнил мне, что я зверски голодна, а мясо остывает. Осторожно, словно хрупкую драгоценность вампир спустил меня с колен, умудрившись незаметно для меня завязать шнурки корсета, и подцепил драгоценного жука, осторожно погладив его тонкие крылья.

— Артефакт тишины? — спросила я. Макс захохотал, и накладывая аппетитные кусочки в мою тарелку произнес:

— С тобой ни в чем нельзя быть уверенным, Тари. Даже в собственном благоразумии. Я не шалил так с пляски гормонов в семнадцать, но едва увижу тебя, ширинку так распирает, что пуговицы грозят не выдержать, и я не могу тобой насытится.

— Кстати, на счёт насыщения, — решила я перевести тему и заодно выяснить вопрос, что некоторое время беспокоил меня, — ты часто берешь мою кровь, но я не чувствую упадка сил или слабость, почему?

Пока упырь собирался с мыслями — я соорудила себе крошечную шаурму, завернув в тонкий, как лист пергамента лаваш, кусочки свинины, овощи, и щедро полив все это различными соусами. С мычанием я укусила эту красотищу, закатывая глаза и замечая мельком, удивленную реакцию кровососа.

— Всё дело в слюне, во-первых, она запечатывает ранки, во-вторых, ты не замечала, но у нас принято заботится о доноре, со слюной в ранку попадает немного моей крови. Ты не станешь зависимой, но моя кровь положительно влияет на твою регенерацию и увеличивает выработку красных кровяных телец.

— Так вас можно пустить на лекарства? — шутнула я, скручивая и себе и Максу завертончики с начинкой. Подняв голову, я наткнулась на пристальный взгляд, в комнате резко похолодело, а улыбка сползла с моих губ. — Что случилось?

— Тебе простительно этого не знать, ты не из нашего мира, да и такую древнюю историю хранят лишь дети Лестата*, но были времена, когда у людей была в ходу дикая охота. Нас было в разы меньше, и вампиров, и магов, и нас пленяли и проводили опыты и эксперименты. Да, наша кровь является сильным лекарственным средством, но лишь отданная добровольно. И слишком многим пришлось погибнуть за это знание. Была война, кровопролитная, но это был единственный раз, когда вампиры и колдуны объединили усилия. Никогда, прошу, ради твоей собственной безопасности, не говори таких вещей в слух. А лучше и не думай.

— Хорошо, — ни финты себе, подумалось мне, но раз пошла такая пьянка, надо сразу вызнать и про себя, — а кровь магов тоже особенная?

— Особенная, для людей тем, что на короткое время они приобретают силу того мага, чью кровь пьют, для вампиров нектар колдуна — это и дополнительные возможности и совсем другой вкус. Я толком не помню, до тебя я пил живую человеческую кровь лишь несколько раз, не желая ввязываться в кабалу, на инициации, да на паре ритуалов, но даже мои бледные воспоминания дают очень четкое представление о том на сколько твой вкус отличается. Ты как изысканное вино перед сливовой сивухой.

— То есть я вкусненькая? — засмеялась я.

— Очень.

Дорогу домой помню плохо, я откровенно зевала, и смирившись с тем, что Макса одолела меланхолия, привалилась к его жесткому, но крайне удобному плечу и задремала. Всё же день был насыщен событиями, к тому же непривычная ментальная практика значительно вымотала меня, а поняла я это лишь наевшись от пуза и отставив почти пустую кружку. На ужин мы не пошли, сославшись на занятость, и пока упырь общался с главой крыла в кабинете, я релаксировала в пенной ванной, вдыхая бодрящие ароматы цитрусовых и хвои.

Плавная нега разливалась по всему телу, а подтверждение слов Лигару (синяки прошли, от засоса на груди осталось бледное розовое пятнышко, а на месте прокола лишь две точки, которые, я уверена, сойдут в ближайший час) было приятным дополнением к тому, что я сегодня узнала. Когда мой любовник вошел в ванную комнату я не заметила, копошась в своих мыслях, лишь когда мускулистое, нагое тело замелькало пред моими глазами, погружаясь в мраморную чашу и сверкая совершенной задницей, я очнулась от рассуждений.