Ходок (СИ) - Булавин Иван - Страница 18

— Привыкай, — с улыбкой прокомментировал Алекс, — теперь ты — один из нас, а значит, дьявольское отродье, которое шляется по богом проклятым местам.

— Я уже понял, — грустно ответил Влад.

Та же ситуация повторилась в самом городе, куда они пришли уже в сумерках. Окружающие старались поскорее отойти от проклятых ходоков, совершенно не замечая Влада. Странно, но единственным человеком, который снизошёл до приветствия, был священник местной церкви, направлявшийся куда-то по своим делам. Собственно, церковь никогда напрямую не осуждала рейдерство и не называла людей, ходивших в Пустоши, грешниками, проклятыми и сатанинским отродьем. Вообще, местные священники, в массе своей, оказались людьми грамотными и культурными. Есть вера, а есть суеверия, в людской массе, увы, господствует второе.

Когда они, наконец, добрались до заведения Юзефа, то первым делом отослали измученных лошадей в конюшню, где их теперь, наконец-то, покормят. Дом ходока был открыт и, как всегда не страдал от наплыва посетителей. В углу большого зала сидела небольшая группа мастеровых, которые пили пиво и что-то шумно обсуждали. Ник ещё подумал, что, наверное, сегодня выходной, уж точно не станут эти люди в рабочий день пьянствовать. Сам Юзеф занимал своё привычное место за стойкой.

Трое ходоков подошли к стойке, Юзеф приветливо вскинул брови, но поздороваться не успел.

— Кто из наших сейчас здесь? — спросил Ник вместо приветствия.

— Да, как всегда, — объяснил Юзеф, кивая на дверь, — Вольф у себя, Карлос тоже там, а из других… Румын, вроде, приехал, но у меня ещё не был, сразу к торговцам пошёл. Про него недавно говорили, что на Север ездил, не знаю только, зачем.

— Уже неплохо, — ответил Ник. Его тёзка, Николае, которого, чтобы не путаться, все называли просто Румын. Мужик лет сорока, чернявый, худой, жилистый, с хорошей военной подготовкой, даже повоевать где-то успел. Среди рейдеров он был одним из лучших, в одиночку забирался в такие дали, куда ещё, разве что Карлос сунется, хабар всегда приносил отменный и у торговцев всегда был на хорошем счету.

Опрокинув по рюмке водки, они втроём направились к Вольфу. Доктор сидел всё там же, записывая что-то в блокнот. При виде вошедших он встрепенулся и, встав со стула, сердечно их поприветствовал.

— Что с Карлосом? — первым делом спросил Ник.

— Уже приходил в себя, ненадолго, он всё ещё очень слаб, — Вольф беспомощно развёл руками, — дневник я ему пока не давал.

— А Мигель не появлялся?

— Уже больше месяца не видно, не знаю, в какие дебри забрался.

— А Румын?

— А что Румын? — не понял Вольф, — знаю, что в городе, вот только к нам не торопится, они с Хансом недавно на север подались.

— Зачем? — не понял Ник, — хотели торговать напрямую?

— И это тоже, — кивнул Вольф, — но не только, они хотели связаться с теми, кто оружие делает, Ханс ведь инженер хороший, с железками всегда дело имел. Чертежей для них подготовил целый ворох, формулы какие-то. Вот месяц назад он и Румын подались на север.

— А как их туда пропустили? — удивился Алекс, — там ведь закрытая зона.

— Откуда мне знать, — развёл руками доктор, — но как-то договорились, теперь вот Румын вернулся, а Ханса всё нет. Вот придёт сюда, его и расспросите. Расскажет, если захочет.

— Больше никого не было?

— Арно забегал, но ненадолго. Хабар скинул задёшево, в журнале черкнул пару строк и снова ушёл, даже ночевать не остался. Странно.

— Может, нашёл нечто важное, — предположил Ник, Арно был мулатом из какой-то франкоязычной африканской страны, был он молчалив и угрюм, один из первых, кто вслед за Ником начал ходить за хабаром в одиночку.

— Вы сами-то как? — решил сменить тему доктор, — куда ходили, что видели?

— Всё равно не поверишь, — Алекс, который до того стоял, глядя в окно, присел на стул, — таких тварей встретили, что еле как отбились.

— Образцы? — оживился Вольф.

— И не мечтай, первых мы просто не взяли, потому что не хотели тащить, а второго порубили на части и сожгли к чертям, чтобы не ожил.

— Ребята, — укоризненно сказал ходокам доктор, — по-моему, вам пора со спиртным завязывать.

— Ну, знаешь, — возразил ему Ник, — у трёх человек одинаковые галлюцинации не возникают, сколько ты не пей. И никакая галлюцинация не может оставлять раны на теле, вон, посмотри, как этот лохматый молодого расписал.

Влад снял изорванную в лоскуты куртку и показал наспех перебинтованное плечо.

— Это когти? — спросил зачем-то Вольф, разматывая повязку, бинты присохли, пришлось отдирать. Влад морщился от боли, но терпел.

— Угу, один удар лапы.

— Рассказывайте уже по порядку, — предложил Вольф, окончательно отдирая присохшую повязку с плеча.

— Рассказываю, — начал Ник, — когда добрались до первых объектов, появилось ощущение, что за нами следят. Знаешь, бывает такое, чувствуешь чьи-то глаза на затылке. Оказалось, что так и есть. Некое крупное обезьяноподобное существо, йети, снежный человек или что-то, наподобие того. Ростом с меня, а комплекция, как у Шварценеггера, шерсть серая чуть сжелта, как у крысы, морда обезьянья, только пасть с огромными клыками. Хищник, наверное.

— Подвид обезьян, — констатировал Вольф, поливая рубцы какой-то тёмной жидкостью.

— Вот только я таких обезьян не знаю, хотя в зоопарках бывал и "В мире животных" смотрел, тем более, что тело у него больше на человеческое похоже, ноги длинные, а руки короткие.

— А стопы? — уточнил Вольф, — стопы у него какие, как руки, или как ноги?

— Теперь уже не помню, — честно признался Ник, — не присматривался я к его ногам. Но бегает, как человек, на двух ногах, притом очень быстро.

— Но и это не главное, — вступил в разговор Алекс, — держись за стул, на голове у той твари была камера установлена.

— Камера? — с недоверием посмотрел на Алекса доктор, явно собираясь повторить фразу насчёт алкоголя.

— Ну, это мы потом разглядели, что камера, когда я в первый раз увидел, не понял ничего, просто обезьяна с какой-то дрянью на голове, выстрелил, не попал, она убежала.

— А потом они толпой пришли, по нашу душу, — снова начал рассказывать Ник, — одну тварь мы ранили и погнались за ней, догнали, убили, отняли камеру.

— А в это время, — продолжил Алекс, — ещё трое таких же, только без камер, напали на Влада, двоих он завалил, за что ему респект, но третий чуть его самого не задушил, хорошо, мы вовремя подоспели.

— И никаких образцов? — с отчаянием спросил Вольф.

— Вот честно, — Ник поморщился, — не было ни малейшего желания грузить мешки этой дохлятиной, мы только начали, никто не знал, чего и сколько обратно нести придётся. А если бы знали, тем более бы не понесли, всё битком набито и лошади едва живые.

Ник выразительно похлопал по огромным мешкам.

— Но хоть камеру эту вы принесли? — со слабой надеждой поинтересовался Вольф.

— Понимаешь, док, тут такое дело, — объяснил Алекс, — во-первых, это была не просто камера, хочешь — верь, хочешь — нет, а была эта дрянь к голове твари подключена. Через USB разъём.

— В смысле? — Вольф окончательно растерялся, — как это?

— Очень просто, в черепе твари гнездо, туда провод воткнут, как в компьютер.

— Твою мать, — только и сказал доктор.

— А во-вторых, — продолжил ходок, — в камере этой жучок был, хоть мы и провода повыдирали, да только ночью новая тварь пришла, которая, ты представь, безошибочно определила, где это дерьмо лежит, схватила мешок и бегом.

— Убежала?

— Нет, конечно, застрелили. Но камеру эту от греха там оставили. Прямо на трупе. С запиской. Мир предлагали.

Ясно, — кивнул Вольф, делая зарубку в памяти, — кого-то ещё видели? Куда потом пошли?

— Пошли мы, по заветам Карлоса, к реке Синей. К водопаду, естественно, не пошли, чтобы туда дойти, даже верхом, несколько дней потребуется. Но то, что Карлос назвал Трущобами, мы, как следует, осмотрели.

— И что там было?

— Много чего, — ответил Ник, подбирая слова, — одно могу сказать, тамошним объектам точно не двести лет, даже не сто. Скорее всего, и десяти не наберётся. Органика сохранилась, резина там почти новая.