Имперские игры (СИ) - Поляков Владимир "Цепеш" - Страница 46

Примерно полчаса спустя когда Шарль де Морни был препровождён в кабинет князя, сам Александр Михайлович уже был в маске, предназначенной специально для французских «друзей». Той самой, изображавшей человека, искренне радеющего о благе России и Франции, причём связанных в единое целое. Готовый ради этого поступиться краткосрочными интересами своего государства ради интересов долгосрочных, несомненно, связанных с «ла белль Франсе». Привычная для канцлера маска и одна из наиболее удающихся по причине симпатии к оной.

Потратив около четверти часа на обхаживания гостя, мнящего себя вершителем судеб мира, канцлер, наконец, решил перейти к делу. Точнее говоря, вынудить Морни заговорить о настоящей цели его прихода сюда. Ни попытки родича французского императора хоть как-то уцепиться за рухнувший парижский трактат, ни стремление связать династии Романовых и Бонапартов до истинной цели не дотягивали.

- Мной будет сделано всё возможное, дорогой Шарль, но моё влияние стремительно уменьшается, - вздохнул канцлер, сочетая искренние чувства и показные. - Как только великий князь Александр вернётся из Американской империи, с ним же прибудет и граф Игнатьев. И сразу же будет подписан указ о моей отставке с поста министра. Деньги, новый орден, памятные и очень дорогие подарки… Сладкая водичка после горького лекарства. Совсем скоро я не смогу вам ничем помочь, хотя и буду этого желать.

- Вы излишне скромны, князь, - поскольку разговор шёл на французском языке, Морни понимал всё и мог чувствовать себя уверенно, не опасаясь, что что-то останется недопонятым. – Ваша отставка может обернуться не поражением, а победой. Если вы, конечно, готовы сменить прилагаемые усилия. Те, которые мы все и мой брат особенно очень ценим. Вы же человек семейный, успевший воспитать как родных сыновей, так и пасынков.

- Успел, - кивнул Горчаков, спешно обдумывающий ситуацию, которая и впрямь двинулась в одном из предсказанных направлений. Не самом худшем из них. – Где-то удачно, где-то не очень, но к чему вы сказали это, Шарль?

- Наследный принц. Он обещает стать великим императором, но любой драгоценный камень нуждается в огранке.

- Воспитанием цесаревича занимались и занимаются достойные люди. Когда придёт время его восшествия на престол, Россия расцветёт под правлением такого просвещённого и понимающего нужды подданных монарха.

Сказав это, канцлер внимательно так посмотрел на француза. Дескать, я кое-что сказал, теперь пришла ваша очередь приоткрыть карты. Морни не заставил себя ждать, пусть и взял небольшую паузу, благо бокал с испанской мадерой давал такую возможность.

- Принц Николай умён, образован, стремится к лучшему. Но он… недостаточно политик, а потому нас беспокоит возникшее охлаждение между ним и императором. Его наставники не справляются или не умеют подсказать и показать необходимые правила. И мой брат подумал, что именно вы, князь, могли бы стать тем, кто станет рядом с наследником трона и будет оберегать его от излишне эмоциональных поступков. Император ценит ваш опыт и знания. А в свете размолвки с наследником… если вы, конечно, сможете его убедить, это даст большие возможности. Не сейчас, а несколько позже. Будущее лучше создавать в настоящем, вы же согласны?

Конечно же, Горчаков согласился. Только не сразу, поотнекивавшись для приличия и набивая себе цену. Так необходимо было сделать, ведь опытнейший политик понимал, до какой степени его знания, связи при дворе и остающееся, несмотря на решённую отставку, влияние нужны Франции. А раз так, то следовало воспользоваться этим по полной. Тут и деньги – не себе, он был слишком умён, чтобы даже краем касаться чужого золота. хорошо помня судьбу другого канцлера, Бестужева – и обещания предоставить в его, Горчакова, руки средства влияния на некоторых придворных, представителей высшего офицерства и чиновников империи, да и иное, тоже немаловажное. Проси больше – получишь необходимое. Сия истина была давно известна князю, но по тому, как быстро и почти без сопротивления Шарль де Морни соглашался на его требования, Александр Михайлович вновь убедился в степени своей необходимости Франции и её императору особенно. Равно как и в том, что стремление Наполеона III получить в жёны своему сыну единственную дочь Александра II истинно и исчезать никуда не собирается. Это не сказать что кардинально меняло его планы, но заставляло их немного видоизменить. Приятная и полезная неожиданность.

Несколько позже, когда довольный Шарль де Морни покинул дом Канцлера, Горчаков смог позволить себе стать вновь собой. Так было легче обдумывать действительно серьёзные вещи. Маски, как бы ни были привычны, всё же заставляли отвлекать на себя часть сил, беспокоясь о том. как бы не проступила истинная сущность.Но здесь и сейчас никого из способных увидеть и понять не наличествовало.

Император и цесаревич, их конфликт. Такое случалось и далеко не впервые. В России, про иные государства Горчаков и не мыслил, сейчас это было бы излишним. Закончившаяся смертью царевича Алексея его вражда с отцом, Петром Великим. Дошедшая до абсолюта отчуждённость между второй Великой, Екатериной, и её сыном, цесаревичем Павлом. Тогда лишь скоропостижная смерть императрицы и – по весьма достоверным слухам – выкраденное и уничтоженное партией цесаревича завещание позволило Павлу взойти на престол вместо его сына Александра, которому«императрица Фике» намеревалась передать власть. Открыто намеревалась, ни от кого сие не скрывая.

Странно было бы удивляться тому, что всего через несколько лет, объединив вокруг себя как изначальных сторонников, так и новых недовольных взбалмошным и переменчивым в поступках Павлом I, цесаревич, не размениваясь на долгое противостояние, одним ударом решил партию в свою пользу, физически устранив преграду между собой и троном. Учитывая полное отсутствие привязанности к отцу, это не было чем-либо удивительным. Не зря же никто из всем известных убийц императора не пострадал.

Император и наследник… В доме Романовых знали толк в том, как использовать престолонаследие и как обходить его обычные пути-дорожки. Именно поэтому канцлер понимал шаткость позиций юного Николая Александровича. Цесаревич? Так и что с того? Всегда найдутся методы, как передать корону в обход старшего сына, даже если не менять сам порядок престолонаследия, на что Александр II вряд ли пойдёт без крайней необходимости. По относительной мягкости характера предпочтёт окольный путь, один из множества имеющихся. Болезнь, добровольное отречение, морганатический брак сына наконец.

Считая излишним лукавить пред самим собой, канцлер признавал, что нынешний цесаревич находился лишь в паре шагов от утраты этого положения. Известно было и то, кто может занять его место. Тот из сыновей Александра II, кто сейчас стремительно зарабатывал влияние и репутацию как у верхушки армии и особенно флота, так и на дипломатическом поприще. Александр ещё не вернулся к отцу, но, помимо самого его присутствия на международном трибунале, стало известно о полученном от союзников предложении. Африка. Если точнее, что-то очень важное, связанное с Трансваалем и Оранжевой, бурскими республиками. Что именно? А вот насчёт этого в письмах сына отцу не было ничего, помимо намёков о чрезвычайной выгоде поступивших предложений.

Преуменьшение с целью набить себе цену? Не в случае Александра, который, кроме основательности суждений и некоторой тяжеловесности мысли, отличался ещё и нежеланием преувеличивать собственные достижения, а также неспособностью врать отцу и матери.

Нечто очень важное и выгодное. Колонии? Вряд ли, учитывая основную направленность империи на покорение Туркестана. Флот и базы для него? Пара небольших, но очень вкусных для флотских кусочков от Гаити требовали сперва их освоения, а уж потом рассмотрения новых мест под новые базы. А ведь ещё необходимость восстановления черноморского флота почти с нуля. Тогда что? Ответа у Горчакова не было, а гадать что на картах, что на кофейной гуще он не собирался. Как и бросаться предупреждать британцев, чьи интересы только и могли быть задеты там, близ бурских республик. Британия по планам канцлера также должна была быть ослаблена, притом очень и очень серьёзно. Но знать хотелось, поскольку мало что Александр Михайлович не выносил столь же сильно, сколь неразгаданные тайны, имеющие к нему отношение. А коли так…