Линия раздела (СИ) - Янковский Дмитрий Валентинович - Страница 53

-- Именно так. И это, на мой взгляд, особенно страшно. Именно то, что оно по графику.

После этого разговора Кирилл ощутил себя в высшей степени заинтригованным. Ясно было, что Влад раскопал нечто действительно страшное, иначе бы он так уверенно не говорил насчет желания Риты покинуть бункер после этого зрелища. Но что? Акт канибализма? По расписанию? Или массовые убийства? Что может оказаться страшнее мутантов снаружи?

К вечеру Рита, решив прервать добровольное заточение, зашла за Кириллом и предложила ему прогуляться к воротам заблокированного шлюза. Почему она выбрала для прогулки столь странное, и даже страшноватое, место, Кириллу оставалось только догадываться.

-- Я твердо решила, что не пойду, -- сообщила девушка, когда они с Кириллом добрались до шлюза.

-- Страшно? – напрямую спросил Кирилл.

-- Да. А тебе нет?

-- Ты для этого меня сюда привела? Чтобы я острее ощутил мир снаружи?

Рита вздохнула.

-- Ты мне нравишься, -- вместо ответа сказала она. – Сильно. И мне будет плохо, если ты уйдешь. Давай, останемся вместе.

-- Вместе?

-- Да. Я буду твоей. Ты же хочешь, я знаю. Мы проживем тут жизнь. Знаешь, что я подумала?

-- Нет, конечно.

-- Я подумала, что ничего не изменилось. По крайней мере, для меня. Мы и до катастрофы жили в бункерах родительских квартир и домов. Разве нет? Ну и жили бы дальше. Чем принципиально отличается твоя нынешняя бетонная комната от такой же бетонной квартиры в городе? Только тем, что унитаз стал ближе? Люди сейчас редко выходят под открытое небо. Но большинство живет в бетонных коробках и без любви, и без шанса что-то изменить. А у нас и любовь будет, и даже шанс что-то изменить. В себе, так уж точно.

-- Это ты себя так успокаиваешь? – невесело усмехнулся Кирилл. – Разница есть. И она огромная. Разница не только и не столько в том, где прожить жизнь, сколько как ее прожить, понимаешь?

-- Для мужчины, наверное, это важнее, чем для женщины. Жизнь женщины в любом случае протекает между кухней, стиральной машиной и детской кроваткой. Так какая разница, где это все установлено? Для меня она не так велика, эта разница, чтобы рисковать жизнью. Ты видел, что там, снаружи? Там невозможно выжить. На мой взгляд невозможно. Ты спрашиваешь, страшно ли мне? Наверное, да. Но сам ты от чего собираешься бежать туда? – Рита шлепнула ладонью по тяжелой броне шлюзовых ворот. – Не от страха?

-- Ты права. Я боюсь. Боюсь прожить жизнь впустую. Мысль об этом у меня внутри вызывает почти физическую боль.

-- Со мной, это впустую?

-- Нет. Но я же не знал, что ты так откровенно предложишь быть вместе. С тобой точно не в пустую. И если вопрос стоит так, получить тебя, как женщину, или эфемерные шансы снаружи, я безусловно выберу тебя. Но есть одна проблема. И касается она скорее тебя, чем меня.

-- Это как? -- Рита насторожилась.

-- У меня есть основания полагать, что ты сама уйдешь, причем, в первых рядах, если узнаешь кое-что о бункере, чего на настоящий момент не знаешь.

-- И что это? -- голос Риты дрогнул.

По ней было заметно, как моментально разыгралась ее фантазия, рождая картинки одна страшнее другой.

-- Я сам не знаю. И тоже очень встревожен. Но Влад что-то раскопал, какое-то изображение с камеры. На его взгляд, оно не просто само по себе кошмарное, а еще страшнее от того, что происходит точно по расписанию.

-- И он может это показать?

-- Говорит, что да. Если к кабелю успеть к сроку, когда оно начнется.

-- Черт! Неужели людей едят? Может Андрей, если он сын Измайлова, не просто так назвал тогда сброд в столовой свинтусами? Блин! Что-то меня от души проняло.

-- Я не уверен, что это каннибализм, -- признался Кирилл. -- Как ты себе представляешь каннибализм по расписанию?

-- Как в фашистских лагерях смерти, -- отрезала Рита. -- Только там жгли и душили по расписанию, а тут практичнее жрать. А у тебя какие версии?

-- Никаких, -- со вздохом ответил Кирилл.

-- И когда это можно увидеть?

-- Завтра днем.

-- Надо посмотреть, -- уверенно заявила Рита.

Она провела ладонью по поверхности люка.

-- О чем ты думаешь, когда трогаешь его? -- напрямую спросил Кирилл.

-- А о чем ты думаешь, когда суешь в проигрыватель диск с ужастиком?

-- Да уж. Но если честно, мне кажется, что ты смотришь на ситуацию с одного ракурса, а я начал смотреть с другого. Поэтому для меня по ту сторону брони одна реальность а для тебя другая.

-- Реальность не может быть разной, на то это и реальность, в отличие от гюков, -- отмахнулась Рита.

-- Может. Вот, два человека, к примеру, живут в одной стране. Одному страна нравится, другому нет. Почему?

-- У них разные приоритеты, -- неуверенно ответила Рита. -- Наверное.

-- Это безусловно. Каждый человек уникален, это факт. Но разница в отношении к стране у них из другого складывается. С двумя разными людьми в одной стране происходит совершенно разный набор событий. Один занимает хорошую должность, имеет власть, деньги, жену красавицу, умных и образованных детей, дом здоровенный. А другой от зари до зари моет вагоны в депо, получает нищенскую зарплату, жена у него алкоголичка, а ребенок недоразвитый. Они живут в одной стране, но воспринимают и осознают разные цепи событий. Один благодарит судьбу, за то, что живет в этой стране, другой ее ненавидит, думает, как власть сменить или уехать вообще нахрен. Они живут в одной стране, но для одного это объективно хорошая страна, для другого объективно плохая.

-- Так тот, другой, сам виноват, что не устроился, -- предположила Рита.

-- Не захотел, думаешь? А я думаю, обстоятельства так сложились. У него так, а у другого эдак. Конечно, если человек лентяй, если ничего, кроме комфорта для собственной задницы не ценить, он погрязнет в говне неизбежно. Но дело ведь не только в этом. У кого-то нормальный ребенок родился, приносит радость. А у кого-то больной, и на него всю жизнь работать придется. Не человек же в этом виноват. События так сложились. Вот тебе и разная реальность. Поэтому я и хочу понять, о чем ты думаешь, когда прикасаешься к этому люку. Если нам всю жизнь вместе прожить, это важно.

-- Непривычно так думать, -- призналась Рита. -- Но что-то в твоих рассуждениях есть, сто пудов. Получается, что говорить о чем-то в окружающем мире, что оно вот такое, обладает такими свойствами, вообще нельзя. Можно говорить только "для меня это так", и никак иначе.

-- Да. Один скажет, типа, для меня ребенок источник счастья. Другой скажет, мол, для меня ребенок обуза. И оба будут правы. Для одного зима хорошая, потому что теплая. Для другого та же зима -- говно по колено, потому что для него хорошо, когда снег и мороз. Это всего касается.