Син, Кулак и Другие (СИ) - Дешо Эрик - Страница 3

— Что же, Гандос, старых знакомых не узнаешь?! — делано удивился Ярослав

Девочка была мгновенно забыта, ослепленный бешенством злодей и два его дружка шли к полутемной фигуре, стоящей в тени деревьев. Ярослав стоял и второй раз за день молился: "Беги, дура. Беги!" Мысленный посыл снова не был услышан. Видимо, шок оказался слишком сильным, и захлебывающаяся слезами, малолетка вместо того, чтобы бежать, пыталась закрыть обнаженную грудь, неплохую, что отметил Яр, в остатки порванной блузки. Шанс совершить данную операцию был минимальный — шелковая рубашка изначально была в обтяг, а после варварского нападения вообще не затягивалась. А противник подходил все ближе, и тогда пришлось использовать так нелюбимую победоносными полководцами, ретираду. Юноша побежал, а с ревом и непрекращающимся матом за ним рванули враги.

План "Б" практически удался. Как известно — придумай план, а тот кто его сломает всегда найдется. Поэтому когда молодой человек споткнулся о кошку, которая была вероятно слепоглухонемой, ибо как можно было не услышать рев трех "носорогов" и хруст ветвей под ногами лидера забега, потому что только этим можно было объяснить то, что она в панике не убралась за тридевять земель. Падение было болезненным, но без фатальных травм. Данные повреждения нанесут ему другие, и наверное в разы болезненнее. Какой бы ни был Ярослав воспитанный человек, но мелкого ловца грызунов, он материл так, что вероятно цвет кошака изменился на красный, а от икоты он задыхался. Зато воспитание и ситуация заставила произносить эту тираду про себя, не хватало бы, чтобы преследователи приняли эти слова на свой счет.

— Тыыы?! — еще разок удивил Ярослав, старого знакомого.

— Я, — спокойно ответил юноша. — Не узнал, богатым буду.

Конечно, хладнокровие было напускным, внутри молодого человека все тряслось от неизбежных побоев. Девять секунд это х…ня, что делать когда они истекли, а на новый порыв просто нет сил. Бесконечная храбрость это не про Ярослава, но привычка держать эмоции под контролем, помогала казаться не полным трусом.

— Чее-е?! Кумарище, ты вообще о…л?! Ты знаешь, что я с тобой сделаю?! — изумленно выматерился бывший одноклассник.

Его удивлению были причины. Конечно, оказать сопротивление здоровяку-старшекласснику он не мог, но никогда не опускался ниже определенного уровня, то есть не прислуживал, не чистил ему обувь, типа, не унижался ниже плинтуса. Хотя побои и шутки сносил безропотно, молча, изредка робко возражая. И теперь казалось молчаливое сопротивление бывшего "терпилы" сломало последнюю планку в мозгу золотого мальчика.

— Все, п…ц тебе! Счас я тебя, м…а, покалечу, а потом мы тебя кастрируем, — зловеще прохрипел мажор.

Ярослав понял. Это конец. Конец зарождающимся отношениям с Мариной. Конец ему, потому что Гандос реально слетел с катушек, потому что ему ничего не будет за убийство парня, потому что такого унижения он бывшему лошку не простит. И впервые за долгие годы издевательств страх побоев, унижений, смыло еще большим страхом — страхом смерти, который затер все мелкие ужастики, те что отвечали за мысли о последствиях, вроде "даже если я его побью, то завтра меня найдут и изобьют еще сильнее" или "если кого покалечу, то сяду в тюрьму". Ярослав ударил первым.

Подшаг, правая нога становится опорной, толчок и прыжок. Нога ударяется в грудь садисту, он улетает в кусты. Минус один. Приземление с низким приседанием и снова прыжок в левостоящего от Яра дружка. Стопа врезается в челюсть противника, который взмахнув руками, падает на землю. Минус два. Приземлиться Ярославу не удается, в спину его лягает лошадь и он тоже, потеряв дыхание летит в кусты. Он опять падает, ничего себе не ломая, даже успевает прийти в себя. Не зря учитель гимнастики заставлял часами отрабатывать падения. Тряхнув головой, будто собака он вскочил на ноги, чтобы увидеть несущегося на него недобитого бойца. Размеры противников и так вызывали серьезные опасения в победе, а точнее будили нешуточные сомнения в ее возможности, а мелькавшая сталь в руках последнего стоящего на ногах врага трясла внутренности холодным комком смертельной щекотки. Режущий удар, справа налево, Ярослав отскочил назад. Еще, и снова прыжок назад. Долго так продолжаться не может, мелькнула мысль у юноши. Или достанет, или споткнусь. Лес не гимнастический зал. Накаркал, б…ь! Яр от страха замер, балансируя на ноге. Все, конец, пришла мысль. Но тут тело взяло ситуацию в свои руки. Изогнувшись так, как невозможно представить у нормального человека, тело пропустило выпад, скользнувшего по ребрам кинжала. Затем восстанавливая равновесие, наклонилось вперед, навстречу промахнувшемуся бугаю и нанесло сильный и точный удар прямо в горло. Ярослав ощутил кулаком сминающуся плоть и услышал хруст кадыка. Он упал на четвереньки и его стошнило, а человек рядом хрипел, умирая, от этого тошнота только усиливалась. Наконец, умирающий замолчал, а у юноши ничего не осталось в желудке. Парень, пошатываясь, поднялся на ноги. Рядом стояли дружки убитого.

— Ты его убил! Ты чего натворил?! — закричал бывший одноклассник. — Ну, все сидеть тебе до конца жизни, он же из Безопасности, — добавил Макарцев.

После очистки организма, Ярослав чувствовал себя морально и физически опустошенным. Слова доходило до него, будто сквозь вату. Даже удар, уронивший его на землю, не вывел из ступора. Следующие пинки он тоже не чувствовал. Избиение прекратилось, но и на это он не обратил внимания. В следующее мгновение его вздернули, потом по ушам ударил жуткий звук, который все-таки вывел его из транса. И он обратил внимание на окружающих.

Его за шкирку придерживал один из телохранителей мажора, перед Яром стоял отец золотого мальчика, который тоже находился рядом.

— Что, пришел в себя? Убивец, — усмехнулся мужчина.

Начальник регионального отдела СБ был мужиком представительным — высоким, широкоплечим, с лицом скучающего аристократа. Порода виделась в чертах лица и в белых, серебристых, не седых волосах, без малейшего следа лысины.

— И что будем делать? Жесткое убийство сотрудника Безопаски с отягчающими обстоятельствами. Это сколько, пожизненно? Смертная казнь? — с усмешкой спросил он. — Ты попал, гражданин Строгов. Ты попал, — ухмылка не сходила с этой самодовольной рожи, а эти фразы показали, что аристо мужчина из себя строил, но им не являлся. — Что будем делать, Ярослав? Ведь я тебя знаю, ты хороший мальчик. С моим сыном в одном классе учился, — он продолжал глумиться.

— Зачем эти вопросы? — недоуменно спросил Ярослав.

— Я же говорю, знаешь моего Гену. Мне не хотелось бы ломать жизнь, такому отличному парню.

— Чеее?! Отец, — начал Макарцев-младший, но отец одним жестом заткнул его.

— Не слушай, ты прекрасно знаешь моего мальчика. Он порывист, но добр. Поэтому есть выход.

— Какой? — поинтересовался Яр, понемногу оживая.

— Дорогой выход. Я понимаю твою ситуацию, мой сын несколько заигрался, но серьезно тебе бы он не повредил. Я уверен в этом. Но ты убил оперативника, хорошего человека, семьянина, и теперь маленькие дети остались без любящего отца, — распинался мужчина. — Семья осталась без кормильца, а ты знаешь, как дорога сейчас жизнь. Еще нужно дать на "закрытые глаза" следственной бригаде, моему начальнику, — начал он повышать цену.

Конечно, "цена вопроса". Ярослав слышал о подобных случаях, о том как "вешались", а потом за деньги закрывались преступления.

— Сколько, Геннадий Павлович? — устало спросил Ярик.

— Ну что ж, раз ты настаиваешь, — сделал паузу вымогатель. — Два миллиона кредитов, — озвучил сумму Макарцев-старший.

Запредельная сумма. Он, работая на заводе, где не самая маленькая зарплата в городе, получал 1500 кредов в месяц. В среднем, зарплата по планете была 700 кредитов, так что сумма не просто большая, а именно запредельная.

— Сколько? — ошарашенно спросил Ярослав, который даже сбросил сонное оцепенение.