Любовница поневоле - Эльденберт Марина - Страница 9

– Я ничего не предлагала!

– Так предложи.

Доминик медленно подходит к дивану и опускается на него, расположившись с максимальным комфортом. Его ноги раздвинуты, грудь размеренно поднимается и опускается, руки лежат на спинке дивана, а взгляд снова насмешливый, если не сказать предвкушающий.

Я разворачиваюсь и ухожу.

Потому что мне тошно от всего этого.

Потому что я не стану расплачиваться с ним собой! Своим телом.

– Стоять, – приказывает он так, что я едва не спотыкаюсь. – Переступишь порог, и я больше не приму ни одного твоего предложения, Шарлин.

Тем сильнее мне хочется это сделать!

Уйти не оглядываясь.

Ну или оглянуться, чтобы увидеть, как изменится его лицо, когда я все-таки переступлю порог.

Но…

Это бесово «но» величиной в десять миллионов и сутками, чтобы их достать!

Будь я одна, будь у меня больше времени…

Поэтому я застываю перед этим проклятым порогом.

Может мое имя наложило отпечаток на мой характер, но я всегда все проблемы решала сама. Даже Дэнвера лишний раз ни о чем не просила. Я, именно я, всегда заботилась о своей семье. Я всегда принимала удар на себя.

Так что изменилось сейчас, Чарли?

В конце концов, унизить можно только того, кто желает быть униженным.

Я медленно поворачиваюсь и складываю руки на груди.

– Что именно ты хочешь?

Деловой тон «включается» сам по себе, но мне проще представить, что я провожу очередную сделку.

Сделку за безопасность и неприкосновенность моей семьи!

– Я это уже озвучил.

– Чтобы я стонала под тобой?

Он на время прикрывает глаза, но когда распахивает вновь, мне сложно понять, о чем Экрот думает.

– И это тоже.

– От чего? От боли или от удовольствия?

– Зависит от твоих предпочтений, Шарлин.

Меня всю внутри передергивает.

– Откуда уверенность, что я вообще буду стонать? Может, в постели я бревно.

Вервольф смеется.

– Предлагаешь сначала проверить? Я не против.

Искры смеха растворяются во взгляде Экрота так же быстро, как появились. Теперь я явственно читаю в его глазах голод.

Он похлопывает себя по колену:

– Иди сюда.

– Сначала гарантии!

– Дай свой телефон.

Для того, чтобы его отдать, мне нужно подойти к Доминику, что я и делаю на негнущихся ногах. Вервольф забирает протянутый разблокированный телефон, слегка касаясь пальцами моих, и я, пожалуй, слишком поспешно отдергиваю руку, что, естественно, от него не укрывается. Но он включает видеозапись и говорит:

– Я, Доминик Экрот, и я обещаю помочь Шарлин Мэдисон в деле с долгом ее покойного мужа. Теперь она под защитой, моей и моей стаи…

– И моя стая тоже под твоей защитой!

Доминик смотрит на меня чуть более пристально, чем прежде, но все-таки интересуется:

– Твоя стая?

– Мои близкие. Люди, за которых я отвечаю. Родители, моя помощница и ее дети.

Я выдерживаю этот взгляд. Если Экрот откажется, меня здесь ничего не держит!

– И твоя стая тоже под моей защитой. При полном и неукоснительном соблюдении договоренности между нами и выполнении всех моих условий. Клятва альфы.

Я не лгала, когда сказала, что не разбираюсь в законах вервольфов. Знала только то, что рассказывал Дэнвер. Но об этом от него слышала. Для людей последняя фраза ничего не значит, но для вервольфов клятва альфы – не пустой звук. Они все договоренности скрепляют подобными клятвами, ими просто так не разбрасываются и их не нарушают. Предъяви я эту клятву в мире людей, все только плечами пожмут. Но если я предъявлю ее тем ублюдкам, которые мне угрожали…

– Сроки? – Мой голос глухой, хриплый.

– До разрешения ситуации в твою пользу.

– Что это значит?

– Что я буду защищать тебя и твою семью столько, сколько потребуется, пока вопрос с долгом не будет решен.

– Я согласна.

Он выключает запись и возвращает мне телефон. А мои пальцы даже почти не дрожат, хотя внутри меня всю потряхивает, когда я просматриваю видео, на котором Доминик, действительно обещает позаботиться о моей семье и Рэбел с детьми. Это даже больше, чем нужная мне неделя. О таком подарке в мире вервольфов можно только мечтать.

Но мне такие подарки не нужны! Тем более от него.

– Мне не нужно твое покровительство, Доминик, – провожу между нами черту, игнорируя желтые вспышки в глазах вервольфа. – Помоги узнать, кому должен Дэн и сколько. И выиграть время, если долг действительно существует. Дальше я разберусь сама.

Доминик снова указывает на свои колени.

– Садись.

Мой пульс ускоряется, а во рту мгновенно пересыхает. Потому что одно дело представлять, что это просто обычная сделка, совсем другое – осознавать, чем нужно расплатиться.

– Сначала ты выполни свою часть сделки.

– Шарлин, – мое имя вервольф произносит настолько мягко, что лучше бы рычал, – ты получила свои гарантии, теперь я хочу получить свои. Садись.

Меня так бесит его самоуверенность, что я сажусь, но не к нему на колени, а рядом, на диван. Села же!

Но вервольф бросает на меня еще один испытывающий взгляд и вдруг поднимается со словами:

– Наша договоренность отменяется.

Бесы!

– Нет, Доминик, подожди! – я подаюсь вперед и хватаю его за предплечье. – Так нам будет удобнее.

Что я несу? Особенно учитывая, что мое лицо оказывается аккурат напротив ширинки на его брюках и выпирающего бугра. Настолько внушительного, что я на мгновение зависаю.

– Неплохая мысль, – соглашается вервольф, и до меня доходит, что я только что сама подала ему идею. – И хорошие гарантии.

Он смотрит на меня выжидающе, а у меня к горлу подкатывает тошнота, с приступом которой я успешно справляюсь.

К бесам!

Это всего лишь сделка.

Такая же, как все.

Просто у нее такое странное условие. Если буду строить из себя жертву, то сразу же проиграю!

Мне просто нужно это сделать.

Сделать так, чтобы этот гад остался доволен.

Глубоко вдыхаю и выдыхаю, а потом кладу руки на бедра Доминика. Щелкает ремень, пуговица поддается непослушным пальцам, замочек молнии скользит вниз, а следом за ним брюки и нижнее белье.

Его кожа огненная под моими пальцами, у вервольфов температура тела выше, а еще они дьявольски красивы. Плоский живот, литые мышцы бедер. Доминик не исключение из правила о звериной красоте. Я цепляюсь за эту мысль, чтобы не думать о том, что делаю, смотря на себя будто со стороны. Все это происходит будто не со мной.

Пульс стучит в ушах. Дыхание сбивается. У меня давно не было секса: я забила на отношения после того, как Дэн ушел. Но это и не секс.

Это сделка.

И мои обязательства перед Домиником.

Один оргазм для делового партнера, и я свободна!

Тем более вервольфа настолько возбуждаю я или сама ситуация, что до меня доносится сдавленный выдох сквозь зубы, когда я обхватываю двумя ладонями его член. Провожу сверху вниз по бархатистой коже, растирая влагу по всему стволу.

– Смотри на меня, – приказывает он, и я вскидываю голову, сталкиваясь с его глазами, радужка которых залита желтым.

– Это обязательно? – холодно интересуюсь я.

– Да, – выдыхает он.

– Не отпускаешь контроль даже в таких ситуациях?

Вервольф усмехается и проводит большим пальцем по моей щеке.

– Просто нравится этот ракурс.

Вот значит как?

Хочешь увидеть меня побежденной? Не дождешься!

Я сбрасываю его руку и повторяю движение – быстро, если не сказать жестко. И едва не подскакиваю, когда Доминик сжимает в кулаке мои волосы и оттягивает назад, заставляя запрокинуть голову. Не больно, но жутко неудобно: теперь мне при всем желании не отвести взгляда, разве что закрыть глаза.

– Запомни на будущее, Шарлин, – говорит он вкрадчиво, – здесь я решаю, как лучше.

– Пусти, – говорю я. – Или лысые женщины твой фетиш?

Он бросает на меня злой взгляд, но хватку ослабляет. А я ускоряю темп.

То, что я делаю, делаю интуитивно, и именно Доминику сейчас приходится подстраиваться под заданный мною ритм. Но тот, кто «здесь все решает» не жалуется.