Выбери любимый жанр

Грешница - Герритсен Тесс - Страница 46


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

46

— Ты так говоришь, будто у меня началось раздвоение личности.

— Это не так уж далеко от истины. Ты так упорно стараешься играть роль полицейского, что похоронила в себе женщину. А я приехал к женщине.

— Ты слишком долго медлил.

— Почему ты злишься на меня?

— Я не злюсь.

— Странно ты встречаешь меня в Бостоне.

— Может, потому, что ты даже не удосужился сообщить о своем приезде.

Он вздохнул, снова став похожим на призрака, окутанного облаком пара.

— Давай просто сядем и поговорим.

Риццоли опустилась на деревянную скамейку в первом ряду. Когда Дин сел, она продолжала смотреть прямо перед собой, не смея взглянуть на него. Опасаясь тех чувств, которые он пробуждал в ней. Ей было больно даже вдыхать его запах, который вызывал у нее приступ желания. Этот мужчина был в ее постели, и его прикосновения, вкус и смех до сих пор преследовали ее во сне. Плод этой страсти рос в ней и сейчас, и она приложила руку к животу, чтобы унять внезапную боль.

— Как ты, Джейн?

— Все хорошо. Работаю.

— А повязка на голове? Что случилось?

— А, это. — Она дотронулась до лба и пожала плечами. — Маленький инцидент в морге. Поскользнулась и упала.

— У тебя усталый вид.

— Ты не слишком щедр на комплименты.

— Просто говорю, что вижу.

— Да, я устала. Конечно, устала. Неделя была трудной, как и все остальные. Тут еще Рождество, а я даже не купила подарков своим.

Он пристально посмотрел на нее, и Джейн отвернулась, не в силах выдержать его взгляда.

— Ты не рада тому, что придется опять работать со мной?

Она промолчала. Не стала отрицать.

— Почему ты просто не скажешь мне, в чем дело, черт возьми? — рявкнул он.

Злость, прозвучавшая в его голосе, удивила Джейн. Дин был не из тех, кто поддавался эмоциям. Когда-то это ее бесило — получалось так, что она не умеет держать себя в руках и закипает по любому поводу. Их роман начался, потому что она сделала первый шаг, а не он. Она наплевала на гордыню, рискнула быть женщиной, и куда это ее привело? Полюбила мужчину, который по-прежнему оставался для нее загадкой. Мужчину, у которого единственным проявлением чувств была злость, прозвучавшая только что в его голосе.

И это ее тоже разозлило.

— Нет смысла толочь воду в ступе, — сказала она. — Нам придется работать вместе. У нас нет выбора. А все остальное — у меня сейчас нет сил с этим разбираться.

— А с чем нужно разбираться? С тем, что мы спали вместе?

— Да.

— Кажется, раньше ты была не против.

— Это случилось, и все. Я уверена, для тебя это было так же важно, как и для меня.

Он замолчал. «Задела? — подумала она. — Обидела?» Ей казалось, невозможно обидеть мужчину, лишенного эмоций.

Риццоли удивилась, когда он вдруг рассмеялся.

— Сколько же в тебе дури, Джейн, — сказал он.

Она повернулась и посмотрела на него как будто со стороны, — поразившись тому, что видит в нем все то же, что когда-то находила привлекательным. Волевой подбородок, умные серые глаза. Аура командира. Можно как угодно оскорблять его, но все равно будешь сознавать его превосходство.

— Чего ты боишься? — спросил он.

— Не знаю, о чем ты.

— Что я тебя обижу? Что уйду первым?

— Для этого надо хотя бы появиться.

— Да, ты права. Я не мог. Сама знаешь, с нашей работой…

— С этого и надо начинать. — Она поднялась, чувствуя, как хлынула кровь к онемевшим ногам. — Ты в Вашингтоне, я здесь. У тебя своя работа, от которой ты никогда не откажешься. У меня тоже работа. Компромисс невозможен.

— Звучит как объявление войны.

— Нет, простая логика. Я пытаюсь быть практичной. — Она развернулась и направилась к выходу.

— И еще пытаешься защититься.

— А разве это плохо?

Она обернулась.

— Тебя ничем не прошибешь, Джейн.

— Потому что я этого не позволю.

Они покинули часовню. Пересекли двор и вышли за ворота, которые с лязгом захлопнулись за ними.

— Думаю, не стоит биться головой об стену, — сказал он. — Я готов на многое ради тебя. Но ты тоже должна идти навстречу. Ты тоже должна чем-то жертвовать.

Он развернулся и направился к своей машине.

— Габриэль! — окликнула она.

Дин остановился и обернулся.

— А как ты представлял себе нашу встречу?

— Не знаю. Но мне казалось, что ты по крайней мере будешь мне рада.

— А что еще?

— Что мы опять будем трахаться как кролики.

Она усмехнулась и покачала головой. «Не искушай меня. Не напоминай мне о том, чего мне так не хватает».

Он посмотрел на нее.

— Я бы согласился и на первое, Джейн, — сказал он. Потом скользнул в машину и захлопнул дверцу.

Она смотрела ему вслед и думала: «Трахались как кролики, вот и началась эта неразбериха».

Она поежилась и взглянула на небо. Всего четыре часа, а казалось, ночь уже вступает в свои права, отбирая у дня последние мазки серого света. У Джейн не было перчаток, а ветер так свирепствовал, что обжигал пальцы, пока она доставала ключи и открывала дверцу машины. Сев за руль, она попыталась вставить ключ в замок зажигания, но пальцы онемели и не слушались.

Она замерла, держа ключ в замке.

Вдруг вспомнились руки прокаженной, пальцы, изъеденные до култышек.

И из глубин подсознания внезапно всплыл вопрос о женских руках. Что-то мелькнуло в разговоре, а она это упустила.

«Она сказала, что я грубая, потому что я спросила, почему у той тети нет пальцев».

Джейн вышла из машины, вернулась к воротам и долго звонила в колокол.

Наконец появилась сестра Изабель. Выцветшие глаза неодобрительно глядели на Риццоли сквозь решетку.

— Мне нужно поговорить с девочкой, — сказала Риццоли. — С дочкой миссис Отис.

* * *

Нони оказалась в старой аудитории в конце коридора; она сидела там одна, болтая ногами, за старым преподавательским столом, который был усыпан цветными карандашами. На монастырской кухне, где миссис Отис готовила ужин, было значительно теплее, и аромат свежеиспеченного печенья с шоколадной крошкой доносился даже до этого дальнего крыла, тем не менее Нони предпочла спрятаться в этой холодной комнате, подальше от ядовитого языка и неодобрительных взглядов матери. Девочка, казалось, даже не замечала холода. Она зажала в ручонке ярко-зеленый карандаш и, высунув от усердия язык, рисовала искры, сыплющиеся из головы человечка.

— Он сейчас взорвется, — сказала Нони. — Смертельные лучи плавят его мозги. От этого он должен взорваться. Если готовить еду в микроволновке, она иногда взрывается, и это выглядит так же.

— Смертельные лучи зеленого цвета? — поинтересовалась Риццоли.

Нони подняла на нее взгляд.

— А разве они должны быть другого цвета?

— Не знаю. Я всегда думала, что они… мм… серебристые.

— У меня нет такого карандаша. Конрад забрал его у меня в школе и не отдал.

— Думаю, и зеленые сгодятся.

Нони успокоилась и снова принялась рисовать. Она взяла голубой карандаш и добавила лучам красок, так что они стали похожими на стрелы, нацеленные в голову несчастной жертвы. На столе уже скопилось немало таких несчастных. Целая серия рисунков изображала космические корабли, стреляющие огнем, и голубых пришельцев, у которых отваливаются головы. Тематику творчества девочки нельзя было назвать мирной. Да и сама Нони казалась Риццоли странной — эдакий маленький гремлин с цыганистыми карими глазами, жмущийся по углам.

Она выбрала мрачное место для укрытия. Аудиторией, судя по всему, давно не пользовались, ее беленые стены были испещрены шрамами от бесчисленных кнопок и пожелтели от скотча. Ветхие парты были сдвинуты в дальний угол, так что середина была абсолютно пустой. Единственным источником света оставались окна, и сейчас они пропускали лишь серые тени.

Нони начала следующий рисунок из инопланетной серии. В голове жертвы зеленых лучей теперь зияла дыра, из которой выпрыгивали пурпурные шарики. В пузыре над ним появилась надпись с восклицанием: «ААААААААА!»

46

Вы читаете книгу


Герритсен Тесс - Грешница Грешница
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело