Иностранец 3 (СИ) - Шелег Игорь Витальевич - Страница 5

— Да, нормально, — сказал я поудобней ложась.

Еще через пару секунд я остался один. Потому, что свет пропал. Вдохнул полной грудью, я понял, что воздух есть и волноваться не нужно. Сам воздух теплый и влажный это значит, что я не замерзну и пить особо не захочу, то что я сходил в туалет тоже скорее плюс. Если лежать в этом мешке и неожиданно нагадить, то это точно будет пытка.

— «А если они не придут?» — подумал я. — «А если вдруг здесь пойдет вода и затопит все? А если вход завалит?»

Мысли были самыми разными и ужасными. Было сложно сориентироваться. Спина вдруг покрылась потом, а сердце стало чаще биться. Дышать и впрямь стало тяжело. Я попытался не думать и отвлечься, посмотреть на что-нибудь. Пытался рассмотреть потолок над собой, но несмотря на высоту в тридцать сантиметров ничего не было видно. Только огоньки от напряжения начали плясать в глазах.

Я словно умер. Нет ни звуков, ни движения. Ничего не было. Я словно был в той самой темноте, в которой умер. Только вот меня никуда не тащило. Попытка прислушаться к себе и нащупать бахир ничего не дала. Моего энергетического ядра больше не было. Точнее я его не ощущал.

У меня опять началась паническая атака, мне было тяжело дышать, но постепенно я стал брать себя в руки и заставлял дышать глубже, чтобы успокоить сердцебиение. Было страшно, но я знал, что кричать нет смысла. И мне было непонятно, почему другие кричали. Ведь справиться со страхом можно, главное понимать, что нужно расслабиться и контролировать себя. Так я думал, как вдруг произошло нечто странное.

— Эй! Кто выключил свет! — необычайно громко услышал я. В месте, где никого просто быть не могло. Где я был один!

— А-а-а-а-а. Тут кто-то есть! Помогите!!! — мой крик ужаса раздался по подземелью.

В это же время рядом с выходом из подземного зала Дьян Шейгу нажал на секундомер со словами: — Ну вот, видишь и трех минут не прошло… Я же тебе сказал, что там страшно. А он еще после травмы… Так что сегодня наливаешь ты!

— Он кричит, что там кто-то есть, — обеспокоенно сказал Ё Лунь.

— Каждый кричит свое, лишь бы его достали. Доверься мне и пошли! Так должно быть.

— Ну пошли, — ответил ему старик усилием воли пытаясь изгнать из головы полный ужаса крик ученика.

Я долго кричал просто от ужаса. Я очень долго звал на помощь. Бился в путах словно рыба пойманная в сети.

Во мне не было ничего кроме страха. Дикого и пронизывающего, он не давал мне ничего кроме осознания собственной беспомощности. Именно этого я боялся больше всего. Я рвался в путах и извивался, как змея и пытался расшатать крепления, вот только, как на зло, меня связали крепко.

Надежные ремни фиксировали не хуже бетона. И не давали причинить себе вред. Если бы я был просто в смирительной рубашке, то наверняка бы вырвался из этого плена. А то, что разбил бы себе голову пытаясь вытолкать закрывающий камень, так это меня точно не волновало.

Я кричал и вырывался до тех пор, пока у меня не закончились силы. А так как, я был силен и вынослив, это длилось очень долго. Я словно находился в беспамятстве. Не мог ни о чем думать, кроме страха.

А потом меня стало отпускать, постепенно я обнаружил себя лежащего в странной скрюченной позе. У меня все болело, уголки губ жгли, словно по ним прошлись ножом. Во рту чувствовалась кровь. Я прикусил язык, когда пытался вырваться, сердце часто билось, а сдавливающая горло лента больно впилась в шею. Кадык с трудом ходил. Я будто вышел с непрерывной трехчасовой тренировки под руководством наставника. А такие были только, когда я пытался много на себя брать. И это было самое сложное испытание на выносливость. После него оставалась только боль во всем теле и апатия. В принципе, как и сейчас.

Я устало смотрел в пустоту перед собой и пытался хоть что-нибудь увидеть, но все было тщетно. Пытался что-нибудь услышать, но и это не принесло результата. Я вошел в состояние транса и с удивлением понял, что больше не испытываю внутреннего дискомфорта последних дней.

Это было именно то, о чем говорил Дьян. Я не чувствовал боли, но с тем же самым успехом, я не чувствовал себя бойцом. Если раньше внутри было какое-то странное напряжение, то теперь только пустота. Словно я самый обычный человек. Волнами накатывало беспокойство. Я был тут совершенно беспомощный и усталый, мне нужно было продержаться непонятно, сколько совершенно одному.

— «Это как умереть» — понял я. — «Один никому не нужный ребенок… Слабый… Совершенно не в силах, что-либо сделать парень… Что изменится если, я отсюда не выйду?… Чего я достиг?»

Быть одному в темноте достаточно сложное занятие. Особенно если ты не хочешь спать. И тебе нечего делать. Оставалось только думать. И выводы, к которым я пришел, были неутешительны. Эмоции сменяли одна одну: я слабак, я никому не нужный, я сильный, я терпеливый, я трудолюбивый, я размазня…

На последнем я остановился.

Одно остается неизменным. Я постоянно двигаюсь, то вверх, то вниз. Сейчас не смотря на грустные мысли, цель была достигнута.

У меня ничего не болит. Апатия также покинула меня, десятки эмоций испытанных за последнее время привели меня в чувство. Да и как я могу судить «молния» больше не бьет в разные стороны. По ощущениям я лежал ужа давно. Только вот было еще кое-что, я сам себе пообещал, что за эти несколько десятков минут страха Дьян мне ответит.

— «Это надо же было человека сюда посадить, что бы он со мной заговорил?! Я если бы мог точно обделался! Хотя сам дурак! Где-то же должна быть дырка! Через которую, ко мне обращались, а я и не заметил.» — подумал я.

Однако поразмышлять над подлостью целителя мне не дал прозвучавший в голове голос: — Ну, что успокоился? Только не ори опять! Я тебя умоляю!

- Я больше не поведусь! — громко сказал я в пространство. — Идите и не мешайте мне думать. Я больше не поддамся страху.

От сказанного жутко захотелось пить. Я сказал громко и насколько мог. Пусть отстанут. Ясно же, как свет, которого тут нет, что эта подстава была придумана специально для меня.

— Ну, наконец-то ты не будешь кричать, а то я признаться соскучился по общению. Да и твоя реакция меня порядком смутила.

— Да все, отстаньте! — еще раз на пределе крикнул я.

— С кем ты разговариваешь? Тут же никого кроме тебя нет.

— С тобой придурок! Вылезь из моей головы и проваливай отсюда. Обещаю, что если ты этого не сделаешь… Я… Я, когда выйду, сам тебя в этот долбаный ящик засуну!

— Вообще-то если ты заметил, то ты меня слышишь не ушами, — в голосе слышался скепсис. Не знаю, как он это делал, но факт остается фактом. Он мысленно передавал мне свои эмоции. Я словно видел, его презрительный взгляд и снисходительное движение рукой.

— Свалил из моей башки! Козел! — разозлил он меня. Последние его слова привели меня к тому, что я крикнул эту мысль, думая про себя.

— Да как я тебе свалю? Я ж здесь живу… Я твоя ШИЗОФРЕНИЯ! Ха-ха-ха-ха, — страшно прозвучало в голове.

— Слышь шизофрения! Я знаю, что есть такая болезнь, вот только пользователи бахира подобными болезнями с психологическими отклонениями не болеют. Потому, что если болеют, то ни одной техники создать не могут. У них не такой целостный разум. Понятно тебе? Идиот! Целитель, а ничего про медицину не знаешь! — я совершенно точно помнил данную лекцию. И не собирался отступать перед каким-то мудаком.

— «Почему он не уходит» — подумалось мне. — «Ведь я уже не боюсь или он тут для того, чтобы сначала испугать. А потом поддерживать диалог? Может это он следит за моим состоянием?»

Однако, ответа на эту мысль я не дождался, он стал рассказывать мне о своем.

— Ой, правда что ли? Я не знал. Странно, что ты знаешь. А я нет… Или оно не все передалось? Ладно. Тебя как зовут? — спросил голос в голове.

— А то ты не знаешь? — я возмущенно спросил.

— Ой, знаю, конечно, но правила приличия никто не отменял. Нам же нужно, как-то общаться друг к другу, — заявил наглец.