Дурная кровь (СИ) - Щабельник Виктория "Тера" - Страница 45

– Есть люди, которым от тебя кое-что надо. Ты сделаешь это, или сойдешь с ума. Я тебе помогу.

– И что же я должна сделать? – я поняла взгляд на нависшего надо мной призрака, фантома, взбунтовавшейся совести. Ответ, я, кажется, уже знала. Но должна была это все равно услышать.

– Убить Манфрела Крафта.

– Да, конечно, можно было догадаться, - я представила себя со стороны – сижу, разговариваю сама с собой. Мне даже интересно, кому я обязана таким подарочком? О том, что призрак явился меня наказать, я не поверила ни на миг. Слишком большой реалисткой была.

– Ты сделаешь это, рано или поздно. Лучше рано, пока еще твой разум принадлежит тебе. И, конечно же, оставь эти бесполезные попытки раскрыть свои тайны перед возлюбленным. Это бесполезно. И запрещено. Ты должна это чувствовать.

Да, наверное, что-то подобное я действительно ощущала, когда ловила себя на мысли, что пора открыться Клауду, я тут же отметала эту мысль. Неужели я столько времени была под чужим контролем и даже не подозревала об этом? Или контроль не был постоянным, а задействовался лишь в нужные моменты. Нужные для кого?

Разумеется, я должна была рассмотреть все варианты, и на подозрении оказался лишь один человек, достаточно близкий мне, чтобы подобраться настолько, чтобы иметь возможность сделать со мной что-то подобное. Мне необходимо было связаться с бывшим учителем, магистром Солером, и задать несколько вопросов. Теперь я имела доступ к радиорубке Псов и поспешила туда, еще не до конца понимая, как объясню одному из них свои метания. Но, к счастью, объяснять ничего не пришлось – Клауда не было на месте, и мне разрешили связаться со столицей. Спустя полчаса из экрана на меня смотрело заспанное лицо магистра.

– Почему, учитель? – единственный вопрос, который я ему задала, но, судя по тому, как сон мгновенно его покинул, я поняла, что он догадывается, о чем я.

– Прости, девочка, у меня не было другого выхода. Они пригрозили мне большим сроком за некоторые мои дела. К тому же, внуки… ты понимаешь?

– А должна?

Учитель склонил голову, хотя я видела, что виноватым себя он не считает. Скорее, видит в себе жертву, загнанную в угол, и вынужденную пойти на некоторые уступки.

– Что это за дрянь? – решила я не пытаться взывать к его совести, к чему тратить время зря, а сосредоточиться на самой проблеме.

– Любимая, почему ты так обо мне? – вклинился в мысли мой кошмар, который я всеми силами старалась игнорировать. Получалось плохо.

– Новая разработка. Влияет на волю испытуемого. Медленно, но верно приближает его к принятию нужного решения. Идеальное средство, так как принимает тот образ, перед которым разум и воля порой, бессильны. Твое подсознание само выбрало для тебя палача.

– Как можно избежать влияния этого…этой разработки, - я изо всех сил сжала зубы, чтобы не начать скрипеть ими от гнева и бессилия.

– Только сделать то, что от тебя требуют. Ты не сможешь противиться этому, девочка. Оно внутри тебя, будет медленно разъедать твою волю и сводить с ума. Ты не сможешь сбежать. Потому что от себя сбежать невозможно. По сути, это выглядит так, будто ты борешься сама с собой. А себя не обманешь, можешь не пытаться.

– Бред! Как вы могли, магистр? – задала именно этот вопрос, (потому что вопрос: когда успели, можно было пропустить). Я и так знала – в вечер выпускного, перед отлетом в Крепость. Я думала, что учитель дает мне средство, с помощью которого вводит в мой разум нужные сведения о станции. Хотя, некоторые подозрения у меня были. Теперь я понимаю, что тогда произошло. Мою волю ослабили наркотиком, и помимо нужной для меня информации подсадили вот это… Но от осознание истины было не легче.

– Почему оно активизировалось именно сейчас? – поняв, что ответа не дождусь, вновь спросила я.

– Что-то произошло, что запустило механизм. Некие события или люди. Ты могла что-то сделать…

Верно, исцелила своего отца, отца, которого все считали мертвым. Или нет? И решили подстраховаться, позволив мне явиться в Крепость. Пока он был присмерти, ничего не происходило. Как только он пошел на поправку, пробудился мой персональный кошмар. К тому же, после всего мой организм был слишком слаб, чтобы сопротивляться постороннему вмешательству.

– Я всегда восхищался твоим умом, любимая, - Кошмар сидел в кресле напротив меня и улыбался. На миг мне захотелось разогнаться и хорошо стукнуться головой об стену, чтобы навсегда стереть из мыслей этот образ.

– Не получится, Джети. Ты не сможешь себя убить. Только ЕГО.

***

– Клауд, ильза сент Рей попросила о возможности выйти на связь со столицей, - пес средних лет, докладывая своему начальнику, почтительно замер. Он был один из немногих доверенных лиц.

– С кем именно? – нахмурился Дан, - на его памяти Джети связывалась лишь со своей матерью и эфетом.

– Магистр Солер. По закрытому каналу связи. Разговор, к сожалению, прослушать не удалось. Помехи с принимающей стороны.

– Благодарю, вы свободны, - Клауд отпустил преданного вояку и поспешил к Джети. В последнее время он все чаше ловил себя на мысли, что встревожен. И причина его тревоги – женщина, которая ему дорога. Он был готов защищать ее до последнего вздоха, вот только как спасти Джети от нее самой?

Я медленно, озираясь, словно преступник, вошла в темную палату. Калеб спал, я слышала его шумное сопение через тонкую перегородку. Манфред лежал с закрытыми глазами. Он выглядел спокойным и расслабленным, а оттого гораздо моложе своих лет. Отец… Я никогда так и не узнаю как это – когда тебя любят, заботятся, защищают. Мне так хотелось, присесть рядом на кровать и обнять его. Чтобы он обнял меня в ответ. Но вместо этого я достала из кармана шприц, сняла колпачок и ввела содержимое в капельницу. Спустя несколько секунд мужчина широко открыл глаза, его взгляд сфокусировался на мне. Лицо побледнело, на лбу выступила испарина. Пальцы свела болезненная судорога.

– Джети! – шепнул он. Зрачки расширились, взгляд затуманился. И он умер.

Я стояла около мертвого отца, сжав зубы, чтобы не дать себе закричать, когда передо мной появился мой Кошмар.

– Вот видишь, это не страшно, ты смогла.

Я резко подскочила на кровати, всхлипывая и не в силах сделать полноценный вздох. Несколько минут просто сидела с закрытыми глазами, пытаясь прийти в себя. Этот сон повторялся снова и снова, с разными вариациями. Но финал был один – смерть Манфреда.

Я увиделась с Клаудом сразу же после того, как поговорила с бывшим наставником. Как только пыталась заговорить о том, что касалось моей проблемы, срабатывал запрет, и я замолкала, стараясь перетерпеть боль или невозможность произнести хоть слово. Клауд что-то заподозрил. Всевидящие, я надеюсь, что он что-то заподозрил. Но не исключала того, что однажды я не смогу себя контролировать. Ужасно, когда враг рядом. Но еще ужаснее, когда он внутри тебя.

Вчера ночью я проснулась от того, что почувствовала в руке боль. Я стояла у стола и держала в руках догорающее письмо с признанием, что я написала Манфреду. Оно было моей надеждой донести правду.

Теперь я старалась держаться от своего отца как можно дальше. Необходимо было свести общение с Клаудом к минимуму, и попытаться поскорее покинуть Крепость. Пока я здесь, жизнь Манфреда под угрозой.

– Скажи мне, что тебя тревожит? – вечером ко мне зашел Клауд. Привычно поцеловал, обнял, словно защитив от всех угроз, и в глазах тут же защипало.

– Я тревожусь за маму, - сказала я единственное, что мне было дозволено. – Вчера я подала рапорт на короткий отпуск. Нужно вернуться домой.

– Вернешься туда, где тебе грозит смерть? Разве не твой отчим тебе угрожает? Ты так легко об этом забыла? – тон Клауда утратил нежность, в нем проявились жесткие нотки. И еще что-то… подозрения?

– Он не причинит мне вреда в собственном доме. Это было бы слишком очевидно и повредило бы его репутации. А для отчима репутация слишком важна.