Дурная кровь (СИ) - Щабельник Виктория "Тера" - Страница 59

– Расскажи все, что произошло между тобой и Аленом сент Лором.

Я опустила голову под двумя давящими на меня взглядами. Я не видела их глаз, но знала, что от их внимания ничего не скроешь. Они все равно докопаются до правды и тогда расплата неизбежна.

– Мы знали друг друга с детства, он был старше меня на три года, - было тяжело говорить. Тяжело и страшно. Словно произнося слова, я нарушала какой-то запрет, за которым последует смерть. И я не понимала, почему все еще жива. – Его отец был дальним кузеном моего отчима. Разумеется, родство было настолько отдаленным, что их семья не участвовала в клановом бизнесе и была не столь богата и влиятельна, как моя.

Иногда я следила за тем, как он и мои браться вместе тренировались. А после торш Рейвен сам меня тренировал, отдельно. Этот человек единственный, кроме мамы знал мою тайну и пытался научить меня всему, что умел сам. Однажды Ален увидел нашу тренировку. Я испугалась, что он выдаст меня отчиму, но к моему удивлению, этого не произошло. Напротив, он стал приходить к нам еще чаще и охотно был моим спарринг-партнером. Когда я возвращалась из магистериума на каникулы, мы все время проводили вместе. Оказалось, что у нас с ним много общего, нам нравились одни и те же вещи, и взгляды на жизнь были похожи. Иногда мне казалось, что он единственный кто меня понимает.

Тем летом мне исполнилось пятнадцать, к тому времени уже два года отчима осаждали желающие породниться с кланом через брак со мной. Их не смущало, что я целитель и мне нужно было учиться. Многие игнорировали эту проблему, считая, что высокой леоре просто достаточно выйти замуж и быть приложением к своему мужу и его семье. Меня спасало то, что перед замужеством необходимо было пройти ритуал, а отчим бы никогда не смог на это пойти. Невозможность выгодно меня продать сильно его злила…

Я заметила, как одна фигура, со скрытым капюшоном лицом бегло взглянула на другую. Вторая же замерла мрачным изваянием, из-под длинных рукавов виднелись сжатые в кулаки ладони.

– Ален встретил меня, когда я гуляла в парке, и пригласил в гости. Мы часто гостили друг у друга, иногда с братьями, иногда без них, поэтому я ничего не заподозрила. Сперва. А после… В напитке, который он мне по дороге предложил оказался сильный наркотик. К тому времени я училась в магистериуме около двух лет и многого еще не знала! В один миг поняла, что мои силы мне неподвластны, и я уже не могла сопротивляться. Мне казалось, что я сплю или брежу, иногда, просыпаясь, видела рядом Алена. Он говорил, что любит меня и хочет, чтобы мы всегда были вместе. Что моя тайна умрет вместе с ним, и меня никто больше не посмеет обидеть. Я слушала его, не понимая и не принимая того, что он от меня хотел. Потом я узнала, что провела вместе с ним неделю, а заброшенный дом в лесу, куда Ален меня привез, охраняли полдюжины наемников. Он хорошо подготовился к соблазнению одной целительницы. Разумеется, меня искали, моя мама попросила эфета Корра помочь.

Однажды я очнулась, когда Ален снова пытался напоить меня какой-то дрянью. А он… Наверное, он еще не утратил надежду меня заполучить. Я могла бы сопротивляться, если бы у меня были силы. Но их не было. Одурманенная я словно со стороны наблюдала за тем, как он, в припадке ярости срывает с меня одежду. Его не остановили мои слезы и крики, он просто сделал то, что навсегда привязало бы меня к нему. Похитителю. Отравителю. Насильнику. Другу, который предал мое доверие ради того, чтобы войти в более влиятельный род.

Было тяжело и стыдно рассказывать незнакомцам о том, что я старалась забыть как страшный сон. Но не могла воспротивиться, не могла молчать и продолжала говорить, хотя видя напрягшиеся фигуры в плащах мне, почему-то казалось, что им неприятно меня слушать. Но, словно повинуясь неслышному приказ, продолжала:

– А потом во мне словно что-то сломалось. Меня бросило в жар, а после в холод. Стало нечем дышать. И почему-то жизненно необходимо было забрать дыхание у кого-то другого. Чтобы жить самой. Ален не собирался останавливаться. Словно в насмешку он сделался ласков, даже нежен, все еще пытаясь уговорить меня согласиться стать его женой. Ведь другого выхода он мне уже не оставил. Его дыхание показалось мне таким соблазнительным, и так естественно было выпить его, забрать себе. Когда он снова начал меня целовать, я…

Горло сдавило спазмом. На глазах выступили слезы. Здесь и сейчас, перед двумя незнакомцами, я говорила о том, что заслуживало смертного приговора. Без суда. Я признавалась в ужасном преступлении, которому не было оправдания в глазах общества, да и в моих собственных глазах тоже.

– Когда я осознала, что произошло, Ален лежал рядом, мертвый и холодный. Его глаза были открыты и безразлично смотрели на меня. Наверное, тогда я еще не до конца поняла. Все случилось немного позднее. В какой-то момент, моя жизнь стала для меня, целителя, важнее, чем чья-то другая. И я перешла черту. Сделала то, чего целитель никогда делать не должен. Жертвовать другой жизнью, ради себя. Так делают Темные Целители. Так сделала я.

– Это безумие! Как она может винить себя за смерть этого… - Клауд со злостью почти выплюнул имя обидчика Джети.

– Не забывай, она целитель. Десять лет жесткой муштры и учений о жертвенности, - произнес Манфред, - по сути, они оружие в руках умельца. Их силы и возможности почти безграничны. Таких можно или держать под жестким контролем, или потерять навсегда. Если не привить им ответственность и патологического чувства вины, они сорвутся с крючка. Мне кажется, что она до сих пор не утратила рассудок лишь потому, что в ней слишком много от меня.

Манфред погладил девушку по спутанным волосам.

– Она справится.

***

После моих слов в комнате воцарилась тишина. Я по-прежнему ощущала за спиной присутствие Кошмара. Но почему-то больше не видела в нем угрозы. Рассказав свою историю, я словно избавилась от тяжести, что давила на меня все эти годы. Я боялась и все еще боюсь. И, возможно, заслужила наказание. Но теперь, пережив все это во второй раз, я надеялась, что больше не буду видеть кошмары по ночам.

– За что ты себя ненавидишь? – шелест холодного бесстрастного голоса прервал мрачное молчание.

– Я убийца.

– За что ты себя ненавидишь? - настаивал голос, словно не услышав мой предыдущий ответ.

– Я убила человека, который не угрожал моей жизни. Это противно моей природе.

– За что ты себя ненавидишь? – голос отдавался набатом в моей голове.

– Я убила человека, которого любила, а он меня предал. Я его любила. Любила… За что он так со мной? Что я ему сделала? Всевидящие! Мне было всего пятнадцать, как он посмел!

Я медленно опустилась на колени, только сейчас поняв, что плачу. Напротив себя увидела Алена. Он смотрел на меня пустым немигающим взглядом. Его тело дрогнуло и стало медленно растворяться прямо у меня на глазах. Окончательно дымку развеяла одна из фигур, кинувшихся прямо ко мне, и опустившаяся рядом на колени. Незнакомец отбросил свой капюшон, и я узнала Клауда.

– Все закончилось, Джети, ты справилась. Теперь все будет хорошо.

– Клауд, время! – сделал замечание второй незнакомец. Его голос утратил бесстрастность, и я узнала в нем Манфреда, - выводи ее.

И я открыла влажные от слез глаза, обнаружив себя лежащей на холодном неудобном металле. Надо мной склонилось двое взволнованных мужчин. Взгляд рассеянно скользнул по маленькой полутемной комнате, ища и боясь найти свой Кошмар.

– Он больше тебя не побеспокоит, Джети, - Клауд взял меня за руку, поднес к губам и поцеловал, - прости за то, через что мы заставили тебя пройти.

– Что это было? – я поморщилась от нарастающей головной боли.

– Своего рода регрессивный гипноз. Мы заставили тебя пережить то, что с тобой произошло, чтобы выяснить, чем могут на тебя давить.

– Выяснили? – я задумалась и тут же вспомнила. Побледнела и скривилась. В горле образовался комок, - Мне нужно в мою каюту. Я хочу побыть одна.