Свет в окошке для одинокой кошки (СИ) - Баскакова Нина - Страница 9

Квартира была однокомнатная. Но понять где что находилось было сложно. Только с фонарем. Вова зажег газ. Поставил чайник.

— Пельмени будешь?

— Можно, — согласилась Стася. — Всего ничего прошлась, а замерзла.

— Чего-то топят плохо. Батареи чуть теплые. Ничего, сейчас поедим, чаю попьем и согреешься, — сказал Вова.

— Надеюсь, что сегодня последний день, когда зима воюет. Весну хочу.

— Скоро придет. Весна придет и нам счастье принесет.

— Откуда такая уверенность?

— А чего унывать? У меня может новая жизнь начинается. Через две недели состоится суд, который нас с женой разведет. Так что я получу долгожданную свободу.

— Значит ты еще женат?

— Формально да, по факту нет. Давно с ней не живем.

— Может еще померитесь.

— Нет. Я два раза ей давал шанс. И что в итоге? Ничего не меняется. Сына только к себе хочу забрать. Пусть дальше сама на дно катится, а его за собой не тащит. Как думаешь, получится это сделать?

— Я не юрист, — ответила Стася. — Может и получится. Зависит от того, у кого условия проживания лучше.

— У нее квартира, у меня съемное жилье. Но есть работа постоянная. Галя не работает. Только и делает, что пьет в мое отсутствие и мужиков в дом приводит.

— А чего ты сейчас ребенка не забрал? Думаешь ему там хорошо?

— Только два дня как квартиру снял. До этого у матери жил. Но там народу много. У меня еще брат с семьей. Там можно только голову приложить, ночь перекантовать и все, — ответил Вова. — Выспаться там не получается. Дети орут, бегают. Дурдом. А идея хорошая. Надо Максима сюда забрать. Пусть со мной живет. Не буду я ее содержать.

— А сколько лет сыну?

— Десять. Взрослый парень. Договорюсь с матерью, чтоб он у нее после школы время проводил, а потом после работы буду его забирать, — делился планами Вова. — А у тебя дети есть?

— Нет. Пока не сложилось, — ответила Стася.

— Может и хорошо это. Меньше проблем, — задумчиво сказал Вова. — Я по молодости, по глупости женился на Гале. Сразу Максим родился. Вот сейчас, решили мы с ней разбежаться. Теперь не знаю куда его девать. Оставлять с ней? Парень пропадет. Тащить его к себе? Да какой нормальной бабе чужой ребенок нужен. И вяжет он по рукам и ногам. Уже просто так не погуляешь. Надо домой бежать, кашу варить.

— Все так и есть. Уже погулять не получится. Насчет женщин, я думаю, что найдешь кого-нибудь. Найдется какая-нибудь, кто пожалеет одинокого мужчину, который в одиночку сына воспитывает.

— Может ты и права, — выключая пельмени, ответил Вова. — Давай ужинать.

— От еды я сейчас не откажусь. Целый день ничего не ела. Все некогда было, — ответила Стася.

— В этом что-то есть. Деревенская романтика. Сидим при свете фонаря и уплетаем пельмени. У меня дом в деревне, еще от бабки достался. Туда в отпуск катаюсь, в выходные. Банька, рыбка. Вот там света нет. Мы сидим при свечах или при фонаре. Иногда интересно уехать в глушь, чтоб понять как хорошо жить в комфортных условиях.

— Я уехала в глушь. Сюда. Но наверное вернусь. Может летом, — ответила Стася.

— А ты откуда?

— Из Москвы. Здесь тетка живет. Пока у нее в гостях.

— О как. Значит богатая невеста.

— Было бы чего в приданное, так была бы богатой, — отмахнулась Стася. Фонарь замигал.

— Батарея садится. Я его пока выключу, — сказал Вова. Кухня сразу погрузилась в темноту.

— Непривычно сидеть в темноте, — сказала Стася. — Сразу кажется, что вокруг ничего нет. Как в космосе.

— В космосе есть звезды. Я бы сравнил с океанской бездной, куда не проникает солнечный свет, — ответил Вова. — Можно было бы кино посмотреть, но света нет. Придется сказки рассказывать.

— Только нестрашные, — попросила Стася. Они допили чай. Пошли в комнату.

— Стася, я забыл сказать, что у меня один диван. Не против его разделить? Обещаю, что приставать не буду.

— Мы с тобой знаем друг друга около часа. О каких пристованиях может идти речь? — усмехнулась Стася.

— Никогда не было близко знакомства сразу после дискотеки? — удивленно спросил Вова.

— Нет. Я обычно стараюсь узнать человека лучше. Хотя бы несколько свиданий, в идеале несколько месяцев общения. Один раз уже поспешила. Больше не хочу.

— Можно год с человеком за ручку ходить, но все равно он останется загадкой.

— Хочешь сказать, что интим лучше раскрывает человека?

— Ага. Может на него не стоит времени тратить. Жизнь штука короткая. Зачем тратить ее на людей, которые тебе не подходят?

— Могу на это возразить, что когда все легко достается, то это не ценится.

— Глупое поверье, которое придумали женщины. На самом деле, если тебе кто-то понравился, зацепил, так значит это твой человек. Вот ты мне сразу понравилась. Как тебя увидел на улице, так и запала в душу. Я не люблю ходить вокруг да около. Лучше правду сказать, чем с бубном плясать около костра, — сказал он.

— Придержи коней, а то испугаешь еще.

— А чего пугаться? Я же сказал, что приставать не буду, если сама не захочешь. Тебе завтра во сколько вставать?

— В восемь я должна в школе быть.

— Понял. Тогда будильник на шесть утра поставлю. Точно все успеем, — ответил Вова.

Они легли на холодный диван. Стася вспоминала об уютном доме бабы Паши. Там была печка. Холод не чувствовался. Здесь же было холодно и сыро.

— Спишь? — услышала она голос Вовы.

— Нет.

— Если обниму тебя, то против не будешь?

— Не буду. Может так теплее станет, — согласилась Стася.

— Ты прям на Снегурочку похожа. Вся ледяная, — его губы скользнули по ее щеке. — Даже щеки холодные.

— Так здесь морозилка. И ты обещал не приставать.

— Я и не пристаю. Так, ерундой страдаю, — он вздохнул.

Честный мужчина. Слово держит. Стася начала отогреваться. Только сна не было. По чистой случайности она оказалась в постели с почти незнакомым мужчиной. Это точно был не Мирон. Он не обжигал. Стало любопытно, сможет ли она почувствовать хоть что-то с другим мужчиной. Такой страсти не будет. Стася это понимала. Но хоть какой-то отголосок. Чисто ради эксперимента. Пусть она этого человека почти не знает…

Долго думать Стася не стала. Поцеловала его. Вова сразу откликнулся. Дважды его приглашать не пришлось. Поцелуи. С его стороны была страсть. Она это чувствовала. Но с ее стороны лишь пустота. Равнодушие к ласкам. Равнодушие ко всем его действиям. Зря она решилась на это, только отступать было некуда. Вова уже разгорячился. Он не поймет, если она скажет нет.

— Я быстро. Только защиту возьму, — прошептал он. Стася же хотела, чтоб и вовсе не приходил. Зачем? Если все равно на душе пустота. Холод и пустота, как во всей квартире.

А потом вновь его поцелуи, которые начинали вызывать отвращение. Ласки, желание. Вроде если не целуется, то весьма неплохо с ним и быть. Ничуть не хуже, чем с другими.

— Тебе хорошо? — хриплый шепот около уха, заставил вздрогнуть.

— Очень, — ответила Стася, придавая голосу томности. Зачем его разочаровывать, если проблема с ней, а не с ним.

Он заснул через пять минут. Довольный храпел рядом. Стася же лежала без сна. Почему так произошло? Почему только Мирон мог разбудить ее? Его грубость возбуждала. А ведь он был эгоистом. Брал, что хотел. Не заботился о ее чувствах, а она от этого ловила кайф. Непонятно. Неприятно. Вспоминая о тех отношениях, ей казалось, что она в грязи искупалась. Рядом лежит мужчина. Довольно внимательный. Он ведь старался. Пытался доставить и ей удовольствия. Стася же его не почувствовала. Бывает. Не ее человек. Жаль осознавать, что для удовольствия надо в грязи купаться. Она не сможет так больше, потому что это неправильно. От этого уходит душа. Вместо этого приходит мрак. Иначе все должно быть. Только как иначе, она не знала.

Наступил конец апреля. Весной даже не пахло. Было странно, что в ближайшие дни деревья покроются цветами. Все вокруг начнет благоухать и радовать глаз. Что я ждала от весны? Не знаю. Наверное чуда. Такого чуда, какое люди ждут в Новый год. Стася хотела перемен. Даже открыла блокнот, который ей подарил таксист в Новогоднюю ночь и написала очередную строчку для достижения счастья: