Леди Гамильтон и Адмирал Нельсон. Полжизни за любовь - Павлищева Наталья Павловна - Страница 4

Жизнь в Ап-Парке действительно была сказочной, и царила в этой сказке Эмма. Шумные компании, собиравшиеся в имении, относились к ней как к будущей леди Федерстонхо, правда, не слишком почтительно. Но компании были веселыми, потому некоторая вольность между гостями прощалась.

— Эмма, ты должна многому научиться. Не брать с тарелки руками — это еще не все. Прекрати ругаться, словно кучер! И оставь свои деревенские словечки. Что это за «ага» и «намедни»? Ты же жила в Лондоне, даже кокни не говорят так.

Как они ни боролись, деревенское произношение оставалось, и крепкие слова слетали с губ при малейшем волнении. А такового хватало, ведь одним из главных занятий сэра Гарри была охота.

— А нельзя сесть прямо, как мужчины?

Гарри хохотал:

— Нет, Эмма, если ты сядешь так и откроешь свои ноги, охота будет сорвана, потому что даже загонщики забудут, зачем явились. Женщины для того и сидят в седле боком, чтобы не смущать и не привлекать мужчин.

— Вот черт! И кто это выдумал? Уши бы ему надрать. Будто мужчины не знают, что у женщин под платьем!

— Леди Эмма! Ты чертыхаешься, словно старый Джон.

— Но ведь меня никто, кроме тебя, не слышит?

— Отвыкай произносить ругательства вообще, потому что привычка — великая сила. Если ты хоть раз выругаешься при моей матери или важных гостях, путь в общество будет заказан.

— Я постараюсь…

— Кстати, о матери. Я хотел с тобой поговорить… Она намерена приехать на следующей неделе…

Эмма откровенно испугалась:

— Я не успею научиться ездить верхом до следующей недели и отвыкнуть ругаться тоже не успею.

— Я о том же. И вообще, мать не должна видеть тебя здесь… пока… Эмма, ты должна переехать в Розмари-коттедж, это совсем недалеко, у холма. Там очень уютно, и у тебя будет все, что нужно.

— А ты?

— А я пока поживу здесь. Пойми, мы не можем сейчас сердить моих родителей, это плохо закончится…

— Да, Гарри…

— Поедем, я покажу тебе коттедж.

Розмари-коттедж действительно был небольшим и уютным. Четверо слуг: горничная, кухарка, садовник и конюх, но зачем больше ей одной? Хорошенькие комнаты, их тоже четыре: спальня, кабинет и две гостиные. И все — таки у нее вырвалось:

— Я тебе надоела? Я научусь разговаривать правильно, Гарри…

— Что ты, дорогая, это пока, чтобы не дразнить гусей. Учись ездить верхом в дамском седле и разговаривать без ругани.

Первому она научилась очень быстро, настолько, что приводила в восторг всех. Эмма была бесстрашна, ловка и всегда весела. В конце концов, чего бояться, ничего страшного, что ее поселили в коттедже, все равно большую часть времени она проводила в Ап-Парке, веселясь вместе со всеми, ее красотой восхищались, ее пение объявляли божественным, ее смелостью и дерзостью восторгались, ее выходкам смеялись…

Эмме казалось, что к ней относятся, как к будущей леди Федерстонхо, она не замечала насмешливых взглядов приятелей Гарри. Бурное веселье, аплодисменты, восторженные возгласы… Откуда ей знать, что вот эта красавица вовсе не супруга сэра Энтони, а его любовница, с которой в Лондоне Энтони предпочитает не появляться, чтобы не компрометировать себя. А вот эта леди вовсе не леди и не дочь банкира, за которую себя выдает…

В Ап-Парк не рисковали привозить своих жен и невест, там бывали любовницы, даже если это леди и чьи-то жены или невесты. Приятелям сэра Гарри очень понравилось в Ап-Парке при новой хозяйке, он действительно быстро стал приятным и веселым местом, где можно укрыться от света, но не порвать с ним. Чужие жены или невесты с чужими мужьями и женихами, главное, не перепутать и не столкнуться со своими собственными. Охота, ежевечерние пирушки, пение, излишне вольное поведение хозяйки — потрясающей красавицы, привычки которой далеки от светских…

Лето пролетело быстро и весело.

Погода в сентябре лучше, чем летняя, уже свежо, но еще не холодно, и выпадают деньки настолько теплые, что кажется, будто лето только начинается, а не вчера закончилось. И охотиться осенью лучше, чем весной…

Гостей в Ап-Парке прибавилось.

— Позвольте представиться — Чарльз Гревилл. Я приятель вашего Гарри, поэтому так запросто. Гарри, конечно, бездельник, но вынужден признать, что в женской красоте весьма разборчив. Откуда вы, Эмма?

Чарльз хорош, он куда симпатичней Гарри, немного старше, самостоятельный и весьма высокого происхождения.

Они разговорились и беседовали еще не раз. С тоской поглядывая, как Гарри болтает с другими, словно ее и нет в гостиной, видя, как он целует пальчики гостьям, Эмма постепенно начала сознавать, что никогда не станет настоящей хозяйкой Ап-Парка. Получив свое и насладившись ее дивным телом, Гарри начал смотреть на других. Так всегда бывает: стоит человеку получить то, о чем он мечтал, чего добивался, и это становится не очень нужным.

— Чем он вас взял, неужели обещанием жениться?

Эмма гордо вскинула головку:

— Да, он даже написал обязательство сделать это, как только я и Гарри станем совершеннолетними.

— Кто написал, Гарри? Но он не имеет права подписывать никакие бумаги, его подпись без подписи сэра Мэтью Федерстонхо недействительна. Что вас ждет дальше?

Эмма едва не заплакала, она уже понимала, что ничего хорошего.

Осенью скрывать свое положение стало уже невозможно.

— Гарри… мне нужно кое-что сказать тебе…

В последние недели они не спали вместе, он просто позволял Эмме увеселять гостей и проигрывать большие суммы. Эмма легко пристрастилась к игре, а деньги для нее никогда не были ценностью, тем более чужие. Долги росли, как снежный ком, чтобы расплатиться с теми, что не могли ждать, Гарри занимал и занимал, с ужасом ожидая минуты, когда будут предъявлены основные огромные векселя. Спасти его могли только родители, но признаться отцу, что он потратил безумные средства на содержание шлюхи из «Храма здоровья», немыслимо.

— У меня нет денег, Эмма…

— Я не о деньгах. Я беременна, Гарри…

— Что?! Сколько?

— Месяцев? Пятый. Ты просто давно не прикасался ко мне, потому не замечал.

Он лихорадочно соображал:

— Ты приехала сюда беременной и ничего мне не сказала?!

Эмма поняла вопрос, он означал, что Гарри сомневается в своем отцовстве. Они спали вместе и в Лондоне, но кто мог поручиться, что она не делала этого с кем-то другим? Никто, доказать будет невозможно, и настаивать Эмма не вправе.

— Что делать?

— Ты обманула меня? Решила сказать, когда будет поздно, чтобы я не передумал жениться?

Очень горькие и справедливые слова, скажи она о своей беременности сразу, возможно, Гарри повел бы себя иначе. Акак? Отказался сразу или, наоборот, объявил о будущем отцовстве родителям? Может, тогда они согласились бы на их брак? Атеперь? Теперь не верит и сам Гарри, вернее, не доверяет.

— Я не обманывала тебя. Ребенок твой.

Его глаза сверкнули насмешкой:

— А мог бы быть не моим?

Он старался не смотреть в глаза, катастрофа близилась, словно горная лавина, и спрятаться не удастся. Денег просто не было, в долг больше никто не давал, вот-вот начнут наседать кредиторы. А тут еще эта… со своим ребенком…

Не все соседи бывали в Ап-Парке, и даже не все родственники. Дядя Гарри, преподобный Ульрик, настоятель церкви в деревне неподалеку, визитами племянника не баловал.

Сам Гарри проживал каждый день, как последний, он тратил безумные деньги на лошадей, пирушки, проигрывал в карты сам и позволял делать это Эмме, покупал ей драгоценности, сорил деньгами налево и направо, стараясь не думать о приближавшемся конце. Как долго такое могло продолжаться? Конечно, недолго. Пришло время расплаты…

Из Лондона примчался слуга с запиской от матери. Леди Федерстонхо сообщала, что намерена приехать на пару дней, и просила на это время выставить прочь всех гостей и привести дом в порядок.