Вратарь 2 (СИ) - Билик Дмитрий - Страница 46

– Наконец-то, – возмутилась Рис, как только я появился.

Думаю, в жизни каждого мужчины наступает момент, когда он начинает «переключать» свое внимание. Не в смысле игнорировать человека – это как раз плохо. Тогда получается, что объект тебе безразличен. А именно переключать. Когда уже не выясняешь отношения из-за крошек в постели, а отрезанные горбушки хлеба с двух сторон не приводят в ярость. Потому что если этого не делать, то раздражители будут накапливаться как снежный ком. И в конце концов рухнут громадной лавиной.

Вот и сейчас я пропустил слова Рис мимо ушей и оглядел наш передовой-исправительный взвод. Здесь имелись свои негласные лидеры. Помимо меня, отступники очень уважали Балора, что совсем неудивительно. Но в последнее время стал выделяться среди других и Рунд. По-хорошему, мы без особых потерь в командовании могли бы разделиться. Если для этого возникнет нужда.

– Я не буду много говорить! Вы все в курсе, что произошло. Теперь мы должны за это поплатиться. Но знайте, что своими действиями мы дали всем Вратарям шанс. И я вам искренне благодарен!

Никогда прежде портальная площадка в Ядре не взрывалась восторженным криком Вратарей. Удивительно, но даже эта ссылка прибавила мне немного популярности. И не только среди отступников. Сейчас я чувствовал на себе эманации одобрения. Множественные. Надо же, несмотря на все, даже явные законники были за меня. Если так пойдет, то на следующих выборах надо свою кандидатуру выдвинуть. Ах да, у нас же диктатура Старших. Тогда ладно, буду негласным лидером среди отступников. Пока они живы.

А потом мы переместились. В мир, который стал нашей ссылкой. И из которого нельзя было возвращаться без веской причины. Так мне сказал Добряк. Что это значило? Да кто его разберет? Интересно, поимка Молчуна достаточно веская причина? В любом случае, я был настроен более чем амбициозно.

Взору предстал покинутый город. Хотя нет, я был не прав. Уничтоженный город. Развороченный каменный склеп, растянувшийся далеко вперед. Некогда здесь высились башни, одна до сих пор торчала к северу, будто стеснительная дылда, которую никто не приглашает на танцы. Худенькие хибары рядом с дворцом представляли собой лишь обломки дерева и присыпанные пылью обрывки материи. Да и сам дворец уцелел частично. Огромные ворота из кованого железа свернуты, стена тут и там обвалена.

– Тирольт, – мрачно резюмировал Балор, – когда-то крупнейший рынок в этой части Нити. Здесь можно было найти все, что угодно.

– Жители нашли здесь смерть, – ответил я. – Пойдем, нам вон туда, – пришлось мне свериться с картой.

Атрайн будто издевался над нами. Ярко светила местная звезда, вокруг царила тишина и спокойствие, а глаза то и дело натыкались на отметины смерти. Вот на дереве видны следы ногтей. Смертного тащили и тот цеплялся за все подряд. Далее рядышком лежали одежда и меч – все, что осталось после убийства Ищущего.

– Если тебя это успокоит, – сказала Рис, – большинство из них были пылевыми наркоманами. Для них жизнь уже давно закончилась.

– Не успокоит, – ответил я ей.

И Тирольт вновь погрузился в тишину, изредка нарушаемую неосторожными шагами. Молчали мы до самого выхода из поселения. И еще долго шли, не в силах обернуться и посмотреть на мертвый город.

Мир был на удивление прекрасен. Солнечный, возможно, излишне каменистый, хотя имелись места для возделывания земли или выгона скота. Я знал, что в Атрайне изначально не было разумных. Непонятно по какой причине Братья открыли этот мир для Ищущих. Но он им приглянулся. При желании, здесь можно было построить и сделать много чего. Однако пришли Они. И самый большой торговый путь в Нити перестал существовать, а столица оказалась разрушена.

Атрайн постоянно пытался тебя обмануть. Всем своим видом он говорил: «Меня не надо опасаться. Здесь хорошо». Но чем дальше мы шли, тем сильнее я ощущал нечто звенящее в воздухе. Опасность, которая пробирала каждую частицу оболочки.

– Уже недалеко, – вдруг сказала Рис.

– Что ты чувствуешь?

Я спросил одно, хотя хотел поинтересоваться совершенно о другом. «Как ты?». С виду девушка выглядела нормально. Даже чересчур. Именно это и напрягало. Мы оказались в полностью уничтоженном городе, но Рис и бровью не повела. Конечно, может, она очерствела за все это время. Но мне думалось, что дело в другом. И я боялся, что могу оказаться прав.

– Вы все это чувствуете, – сказала она. – Словно звенит натянутая струна. Когда червоточина появляется, возникает тот самый громкий звук. Будто рвется небо. Здесь та же природа, но явление другое.

Странно, но я понимал, что она имеет в виду. То самое напряжение, висящее в воздухе. Оно не разрушало оболочку и уж тем более не причиняло боль (мы ж Вратари, как никак), но вот тревога лишь нарастала. И шаги сами по себе становились все короче. Неужели твари имеют нечто, способное воздействовать на нашу матрицу? Неведомая псионическая мощь? Если так, то данная новость очень плохая.

Мы двигались через силу. Будь моя воля, я бы давно развернулся и зашагал в обратную сторону. Но Рис шла. Причем, шла впереди всех. Я бы сказал, почти бежала. И уж если человек может двигаться, то неужели мы, Вратари, отступим?

– Совсем рядом, – негромко, с некоторым волнением в голосе, произнесла она.

Я и сам это уже чувствовал. И слышал, благодаря чуткому слуху. Мы поднимались на небольшой пригорок, за которым кипела жизнь. Шуршали, касаясь травы, щупальца-пальцы, скрипели под иномирными ногами камни. Они были там. Я тряхнул головой. Невозможно. Я не слышал звука рвущегося неба. Значит, червоточина не была открыта. Тогда почему они здесь?

Мы ошибались. Практически во всем. Начиная хотя бы с того, что червоточина была. Внушительная, много больше тех, которые я видел. И еще один интересный факт – она оказалась постоянной. И мало того, что просто висела над Атрайном, каким-то образом проход изменял пространство вокруг. Трава возле червоточины высохла и превратилась в сухостой, большие камни потрескались и развалились на осколки. Земля будто была осквернена присутствием их.

Твари, кстати, не выходили за пределы этой видимой зоны червоточины. Здоровые, рослые, не тот молодняк, что встречался нам прежде. Если мы нападем сейчас, сможем ли одолеть всех? Вопрос, очень большой вопрос.

Я оглянулся. Все отступники прильнули к земле, с отвращением и ненавистью глядя на обитателей чуждой нам Вселенной. Но среди прочего я почувствовал нечто иное. Страх? Возможно.

– Что происходит? – негромко спросил я Рис.

Моей целью было не только и не столько разузнать о творящемся внизу, на части оскверненной равнины, сколько заговорить девушку. Поболтать с ней и вернуть обратно, к нам. Потому что уж слишком завороженно Рис смотрела на тварей внизу. Так или иначе, но план, можно сказать, удался.

– Это мост. Между Вселенными. Он уже постоянен, но все время расширяется. Сейчас мы не можем жить здесь. Эта Вселенная причиняет нам боль. Мы не можем здесь оставаться подолгу. Лишь посещать миры. Питаться. Приносить ему дары.

У меня без всякой видимой причины что-то заворочалось в животе. Я даже пропустил слово «мы», которым Рис обозначила явно не Вратарей или Ищущих.

– Кому приносить дары?

– Ему, – довольно улыбнулась девушка. – Повелителю Вселенной. Особенному существу. Главной особи. Он скоро придет сам.

– Скоро? – не понял я.

– Червоточина пока что слишком мала. Но это лишь вопрос времени.

Когда я уже начал практически паниковать, Рис повернулась ко мне. Ее лицо хоть и было испуганным, но в то же время являлось самым обычным, человеческим. Мне казалось, девушка сейчас хочется спрятаться от происходящего. А я захотел обнять ее и защитить от всего мира. От всех миров.

– Сергей, ты понимаешь, что это значит?

– Что? – на всякий случай переспросил я.

Вообще, конечно, понимал. Существует огромная тварь. Альфа у иномирцев, что, собственно, неудивительно. И именно ее ждут остальные. Именно на нее заточен Керрикон. Ну, разве что еще на обращение Атрайна в подобие того мира, откуда явились Они. Я представил всю цветущую землю, по которой мы сегодня шли, черной, мертвой. И содрогнулся.