Миссис Смерть - Ляпина Юлия Николаевна - Страница 8

– Добавьте следующий пункт, – гробовщик встал и несколько раз прошелся по комнате, облекая свое желание в слова: – Моя супруга миссис Олмидж получит в наследство этот дом и средства на его содержание, если она будет жить в нем и выполнять условия договора по уходу и кормлению. Ей не воспрещается выйти замуж или родить детей после моей смерти, если будут выполняться предыдущие пункты.

Господин Левмень быстро водил пером над листом серой бумаги, делая черновую запись, и очень старался не удивляться. Между тем гробовщик еще раз покрутил в голове мысли о бренности всего сущего и добавил:

– Если объект заботы мисс Суджик внезапно исчезнет, или я сочту пункты контракта выполненными без претензий, ей полагается вдовья доля и содержание, но без дома и моей конторы.

Стряпчий все записал, а потом уточнил:

– Что именно вы сделаете «вдовьей долей» для вашей супруги?

– Вдовьей долей я назначаю мой вклад в пекарню, – нашел выход гробовщик. – Сумму содержания определю позднее. Думаю, она будет рассчитана из процентов капитала, положенного на имя моей жены тетушкой.

– Вы очень щедры, – закивал головой поверенный, – и предусмотрительны! Помните господина Пшичека? Столяра? Он так же оставил капитал жены на ее имя, позволив снимать лишь процент, а потом, когда сломал руку и не мог работать целых полгода, эти деньги кормили их да еще позволили оплатить доктора!

Гробовщик задумался. Столяра он знал лично, нередко заказывал ему скамьи, подставки для гробов или носилки. А ведь действительно мужчина поскользнулся зимой два или три года назад, сломал руку, не мог работать, а сыновья его были еще малы. Тем не менее семья выжила, а потом вернула прежнее благополучие.

Мужчина управляет собственностью женщины, даже приданым или домом, купленным на ее имя. Однако в случае конфискации имущества или разорения, «вдовья доля» остается женщине, и на нее вполне можно прожить… Подсказка поверенного привела к тому, что небольшая сумма, оставленная Оливии тетушкой, существенно подросла. Девушка обратила на это внимание и пообещала себе, что старый поверенный будет любимым посетителем ее пекарни!

Дальнейшее произошло быстро: буквально за месяц мисс Суджик пошили два платья. Одно светло-серое, из тонкой шерсти, отделанное серебряным шнуром, она надела в церковь на помолвку. Второе, более пышное, из белого шелка и узкого кружева, должно было стать свадебным.

Никто в городе и не догадывался, что мистер Олмидж заказал четыре платья. Два сшила местная портниха, обшивающая «первых дам», а еще два были заказаны по каталогу в столице и привезены почтовым дилижансом в отдельном сундуке.

Эти платья были надеты на манекены, поставленные в будуаре. До поры их закрывала ширма, но горничные уже сплетничали о том, что хозяин решил превратить невесту в дорогую куртизанку, ибо столь дорогих и неприлично открытых платьев в Бейтиме еще не видывали! Горничные и не догадывались, что гробовщик приобрел для своей возлюбленной «ночные платья», только-только вошедшие в моду в столице. Их полагалось надевать, принимая мужчину в спальне, и вид они имели самый провокационный.

Поток слухов, сплетен и кривотолков, наверное, раздавил бы остатки решимости Оливии, если бы не лорд Вайберг. Призрак виконта не позволил себе поселиться в комнатах незамужней дамы, однако ежедневно встречал девушку улыбкой, когда она спускалась в маленькую гостиную, которую выбрала для себя. Будущая хозяйка мрачного дома делилась с призраком горячим чаем и булочками, а он развлекал ее рассказами о своих путешествиях и приключениях бурной юности.

Их возраст и опыт разительно различались, как и среда в которой они вращались. Тем не менее оба получали немало удовольствия от общения. Призрак делился воспоминаниями и даже слегка поучал юную мисс, а она получила умного советника и собеседника, снисходительно относящегося к ее слабостям. Отдельной темой их бесед стала кофейня. При жизни виконт Вайберг был ценителем хорошей кухни, недурно разбирался в напитках и сладостях и даже поделился с Оливией парочкой интересных рецептов кофе «для холостяков».

После объявления помолвки в дом гробовщика зачастили все местные кумушки. Проговаривая слова поздравления, они пристально оглядывали Оливию, отыскивая следы порока и разврата, потом изучали ее талию, а следом переходили к убранству дома: что же затеет молодая хозяйка в ожидании свадьбы? Не заметив на милом лице восемнадцатилетней девушки ни румян, ни белил, ни теней бессонной ночи, уверившись, что талия ее тонка, гибка и привычно затянута в корсет, городские дамы разочарованно убеждались также и в том, что большая гостиная не изменилась ни на волос. Те же серые шторы с фиолетовым кантом, те же столики для карт и шахмат, уютные диваны в уголке и кресла у камина. Даже статуэтки на каминной доске те же самые! И цветы в вазе – любимые матушкой гробовщика хризантемы!

Тогда проницательные городские дамы решили, что дело в небывалом наследстве юной мисс. Таинственные разговоры поддерживала миссис Поридж: старушке нравилось быть самой осведомленной. Она таинственно закатывала глаза и рассказывала покупательницам байки о том, как мисс Суджик появилась в городе. Может быть, именно ее стараниями Оливия получила свое прозвище, а может, виной тому стало происшествие в пекарне.

Старый стряпчий договорился с пекарем и выкупил булочную сразу после помолвки. Несколько дней заняла подготовка бумаг, а потом Лив, замирая от волнения, впервые вошла в принадлежащее ей здание.

Весь персонал собрался на кухне. Два тестомеса угрюмо разглядывали свои кулаки. Милая округлая женщина лет пятидесяти – специалистка по пирожкам и плюшкам – задумчиво раскладывала салфетки, скручивала из них то чудо-птицу, то крокодила и снова расправляла белые квадратики льняной ткани. Три девчонки-помощницы, которым доверяли приготовление начинки, взбивание яиц и колку сахара, нервно теребили передники и слишком громко обсуждали женихов.

Появление на пороге новой хозяйки все как-то пропустили, зато потом удостоили девушку столь пристальными взглядами, что Оливия невольно поморщилась. К счастью, у нее был план разговора, записанный на листе бумаги под диктовку лорда Вайберга, так что, не теряясь, мисс Суджик достала из сумочки бумаги, поздоровалась и, подглядывая в «шпаргалку», объявила:

– Всем, кто желает остаться работать в булочной, я подниму жалование на десять процентов. Желающие уйти уже получили расчет от прежнего владельца. Все останется, как прежде, но к обычному ассортименту мы добавим напитки и некоторые сладости, а значит, появятся новые обязанности. Об этом поговорим позже, когда я выясню, кто уйдет, а кто останется. Не хочу делиться секретами с посторонними.

Стряпуха, услышав, что можно остаться с прибавлением жалования, обрадованно улыбнулась. У этой немолодой женщины было двое детей-подростков и несколько внуков, которых дочери, не стесняясь, отправляли пообедать к бабушке. Так что для нее «чистая» работа с тестом и возможность брать домой зачерствевшие плюшки была очень важна.

Девчонки-помощницы зашептались. Вообще, все они были уже сговорены и работали в пекарне до весны, чтобы подкопить на приданое или сшить более нарядное платье, но… лишних денег не бывает! Да и кто знает, вдруг в браке тоже придется работать? Так лучше у теплой печи, чем поденщицей с грязными ведрами и котлами.

Последними хмуро переглянулись мужчины. Тестомес работа физическая, широкие плечи и сильные руки годятся везде. Их охотно возьмут хоть в молотобойцы, хоть в грузчики, да и в богатые дома частенько требовались сильные мужчины для разных работ. Вот на шахту или в обоз не хотелось: один мужчина давно был семейным, а второй недавно посватался к хохотушке из швейного квартала, так что уходить от стабильного заработка и из привычных стен они не решились.

В итоге, все остались, чтобы посмотреть, как пойдут дела. Оливия только обрадовалась: известно ведь, что люди неохотно расстаются с привычным, а так она будет вводить свои новшества постепенно, все освоятся.