Любовь во времена драконов (ЛП) - Макалистер Кейти - Страница 25

— Он теперь мой, — перебил Костя. — Я говорю это от имени черных драконов.

— Это верно, он наш, — сказала Кирена. — Он несколько слишком большой и нужно много переделать, но там хороший пруд. Костя говорит, что мы можем посадить сад и сделать из пруда маленькое озеро.

Костя посмотрел на свою вторую половинку рассерженным взглядом, который она проигнорировала.

— Когда я носила осколок дракона, это заставляло меня реагировать достаточно сильно на дом. — Взгляд Май повернулся ко мне. — Он действительно заставлял меня чувствовать вещи, которые я верю, ты чувствовала, когда ты носила осколок.

— Я носила осколок? — спросила я, отказываясь справиться с еще одной странной вещью. — Осколок чего?

— Осколок дракона, один из пяти кусков сердца дракона.

Я закрыла глаза на минуту.

— Сердце дракона это то, что заставит меня полностью потерять крошечную толику здравомыслия, за которое я держусь? Потому что я должна сказать вам, если это так, я думаю, мне лучше просто не знать об этом.

— Это не так уж плохо, честно. — Май рассмеялась.

— Сердце дракона состоит из пяти сколков. Каждый виверн здесь имеет осколов, — сказал Габриэль. — Некоторое время Май носила тот же осколок, который носила ты. Только она его носила, ты успешно преобразовала сердце дракона… наделенное властью первого Дракона… и позволила ему повторно распасться на пять частей.

— Это звучит очень интересно для Май и меня, и я была бы в восторге услышать эту историю, несмотря на то, что я не имею ни малейшего представления о значимости чего-либо из этого, но пока у меня нет точного представления есть или нет дракон внутри меня, я готова двигаться дальше.

— Браво, — сказала Эшлинг, аплодируя, пока ее муж хмуро не посмотрел на нее.

— Я полагаю, вы думаете, что если я поеду в дом Балтика…

— Мой дом! Теперь он принадлежит мне! — сказал Костя.

— Простите меня, в бывший дом Балтика, это как-то докажет, что я дракон? Я начну поджигать вещи? Воровать в форме чешуйчатой ящерицы? Вдруг стану очарованной золотом? — спросила я слишком уставшая, чтобы следить за своими манерами.

— Судя по тому, что я чувствовала, когда была там, да, я думаю, ты что-нибудь почувствуешь, — сказала Май.

— Но Ясолд больше не носит Филактерию Авиньон, — сказал Костя.

Май посмотрела с нечитаемой улыбкой в ее сторону виверна.

— Нет, но я могу подтвердить тот факт, что после того, как ты поносишь осколок, это изменит тебя. Я уверена, что он также изменил Ясолд.

— По мне так это хорошая идея, — сказала Эшлинг.

— С разрешения Кости, мы завтра возьмем ее в обсуждаемый дом, — сказал Габриэль. — Ты надеюсь, не будешь возражать, если Май и я будем сопровождать тебя?

— Я тоже буду там, — сказал Костя.

— О-о-ох. Это звучит интересно. Мы можем тоже пойти? — спросила Эшлинг Дрейка.

Он поднял брови и посмотрел на Габриэля.

— У нас нет причин для этого, но если Габриэль… и Ясолд… не будут возражать, я признаю, что мне любопытно увидеть, какое влияние дом будет иметь на нее.

Габриэль назначил время, и все договорились встретиться в доме. Я откинулась на спинку стула, истощенная эмоциями, которые я пережила в последние несколько дней, желая только одного… я вздохнула про себя. Я ничего не хотела больше, кроме покоя.

Я ожидала сна в ту ночь, и он пришел. Я закрыла дверь в комнату Брома, в ту, где он спал, пожелала Май приятного вечера, и вошла в свою комнату и прямо в омут тестостерона.

***

— Ты опоздал, Балтик, — съязвил мужчина, который стоял передо мной. — Ясолд говорила слова. Она клянется в верности мне. Теперь она моя пара.

Я шагнула в сторону, чтобы посмотреть кто был за Константином. Балтик и около десяти мужчин, появились из-за деревьев, которые образовывали небольшой полукруг вокруг вершины скалы, где мы стояли, Костя и Павел были сзади него.

В мгновения серебряные драконы вытащили свои мечи, окружив Константина и меня.

— Это правда? — спросил меня Балтик, его выражение лица было столь же яростное, как море, которое бушевало позади нас.

Я сделала шаг вперед, но Константин протянул руку, чтобы остановить меня.

— Ты будешь обращаться ко мне, а не к моей паре. Ясолд моя. У тебя никогда не будет ее.

— Почему ты здесь? — спросила я Балтика, сбросив руку Константина и пробившись через его охранников. Они сделали движение, чтобы остановить меня, но отступили, когда я посмотрела на них.

— Почему, ты думаешь, я здесь? Я пришел потребовать свою пару, — ответил Балтик, его глаза яростно блестели.

— Твою пару? Ты сказал, что не хочешь меня. Ты сказал, что ты никогда не будешь иметь ничего общего с серебряным драконом, — закричала я.

— Я сказал, что никогда не буду спать с серебряным драконом, — исправил он. — С тех пор я передумал. Ты моя пара. Я послал гонца, который должен был сказать тебе, что я приду к тебе потребовать тебя.

— Я не видела ни одного посланника! — сказала я, растерянно и удивленно.

Выражение его лица потемнело.

— Я должен был знать, что Константин заберет тебя себе, и не позволит тебе быть моей.

— Ясолд, голубушка, позволь мне разобраться с этим, — сказал Константин, его голос был мягким, урчащим и успокаивающим, таким же, как и все эти три месяца, пока я была с ним на юге Франции.

Я развернулась к нему лицом, вдруг начав понимать, что к чему, и понимания этого наполнило меня яростью.

— Ты знал, что он придет за мной, не так ли? Ты знал, что мое сердце разбито, и все равно продолжал скрывать от меня его сообщение. Вот вам крест! Вот почему ты заставил меня дать тебе клятву! Ты обманул меня!

— Ты — моя ответственность, — сказал Константин, беря мои руки в свои.

Балтик зарычал. Костя, не отрывая взгляд от охранников серебряных драконов, удержал его.

— Я обещал заботиться о тебе в тот первый день, когда ты оказалась на моем попечении, — продолжил Константин. — Я не могу не любить тебя, моя драгоценная голубка. Ты можешь винить меня за желание видеть тебя в качестве своей супруге?

Какой глупой я была. Какой глупой и наивной, попалась на лестные слова и обещания всю жизнь быть любимым, когда в действительности, я была использована, как инструмент в войне, которая бушевала в течение двухсот лет. Я вытащила свои руки из его и попятилась от отвращения к тому, как он обманул меня. Охранники посмотрели на Константина, но он поднял руку, чтобы остановить их.

— Ты сказал мне, что я предназначена быть твоей парой, но все это время ты знал, что Балтик придет за мной. Ты смотрел, как я тосковала по нему, тосковала по любви, ради которой я бы отдала свою душу, тем не менее, ты связал меня с тобой? Почему?

— Я люблю тебя, — сказал он, сверкая глазами со странным золотым светом. — Как я мог позволить тому, кого я люблю больше, чем саму жизнь, соединиться с безумцем, монстром, который уничтожил наш клан вместо того, чтобы позволить нам жить в мире?

Я не могла смотреть на него больше.

— Ты говоришь, что любишь меня и готов провести остаток своих дней в тени того, кого я люблю.

Константин протянул руку ко мне, но опустил ее, прежде чем смог прикоснуться ко мне.

— Ты просто запуталась, Ясолд, ты не по-настоящему влюблена.

— Откуда ты знаешь? — я подняла голову, глядя на него. — Откуда ты знаешь, что в моем сердце? Ты даже не слушаешь меня! Я сказала тебе, что я люблю его, Константин, а ты просто сказал мне, что он предпочел бы видеть меня мертвой, чем живой.

— Ты… — он начал говорить.

— Нет, — сказала я, прервав его резким жестом. — Я знаю свой собственный ум и сердце. Я люблю Балтика. Если бы он попросил меня быть его парой, я бы без раздумий согласилась бы.

Балтик улыбнулся медленной самодовольной улыбкой.

— Это не значит, что я не разъярена твоим прошлым поведением, — сказала я ему через плечо.

Его улыбка сползла на ступеньку.

— Даже зная, кто он, зная, что он сделал с нашим народом, с твоей семьей, ты бы связала себя с ним? — спросил Константин, его голос, отражал гнев в его глазах. — Ты бы позволила ему использовать свое тело, осквернить свою душу?