Арлекин моего сердца (СИ) - Шервинская Александра Юрьевна "Алекс" - Страница 15

- А поподробнее можно? – она не сводила с меня настороженного взгляда.

- Можно, - я вернулся в кресло и устроился поудобнее, сдвинувшись в тень. – Помнишь, я тебе говорил, что у нас с друзьями есть небольшой клуб, так сказать, для людей с нетривиальными сексуальными интересами? Никакого насилия, никакой жести, просто клуб… по интересам. Помнишь?

Она кивнула, и я продолжил, на ходу соображая, как попривлекательнее и помягче обрисовать ей будущую работу.

- Так вот, клуб есть, но нам самим некогда заниматься всякими организационными вопросами и особенно быть, так сказать, принимающей стороной. Мы больше любим быть участниками, а не хозяевами. И мы давно уже ищем хостес, то есть хозяйку-администратора, которая и гостей встретить сможет, и беседу поддержать, и развлечь. И при этом она не будет против иногда принять участие в какой-нибудь нашей игре, естественно, при общем согласии. И я вчера отправил своим партнёрам, они же наиболее активные члены клуба, хм… во всех смыслах...твои фотографии, и они пришли к выводу, что ты – именно то, что нам нужно. Зарплата плюсуется к твоему основному окладу, но уже неофициально, как ты понимаешь. Поверь, цифра тебя не разочарует. Плюс к этому, не возбраняются подарки. Что скажешь?

- А у меня есть возможность отказаться? – Элис горько усмехнулась. – По-моему, ты спрашиваешь так, чисто формально, и всё уже решено за меня. Я права?

- Отчасти. Если ты скажешь категорическое нет, я подумаю над этим. Но ты ведь разумная женщина и не станешь этого делать, правда? Детка, поверь мне, это – «лестница в небо». Среди наших наиболее уважаемых гостей, например, бывает вот этот человек, - с этими словами я быстренько нашёл в телефоне и показал ей фотографию более чем известного в городе предпринимателя, доход которого исчисляется восьмизначными цифрами. – Как ты считаешь, знакомство, пусть и тайное, с таким человеком будет лишним? И можешь мне поверить, он не единственный. Зачем упускать такой шанс, подумай.

- Макс, мне не двадцать, моё тело уже не первой свежести, я не гожусь на такую роль, как ты не понимаешь? Зачем мне эти комплексы неполноценности?!

- А вот это уже конструктивный диалог, - я довольно потёр руки, - давай обсудим детали, если мы, насколько я понимаю, достигли принципиального согласия. Ты ведь согласна, да? Подумай, кстати, ведь работа моим секретарём не является пределом твоих карьерных мечтаний. А здесь, если у тебя будет получаться и мы будем довольны, можно и долевое участие обсудить, а там, глядишь, и  клуб выкупишь. Или подарит кто-нибудь, что тоже не исключено. По рукам?

- Я… я  не знаю… Макс, это очень странно всё. А в чём будут состоять мои обязанности? Кроме встречи гостей и развлечения. Что значит — иногда принимать участие? Объясни прежде чем я дам окончательный ответ. Хорошо? Мы же договаривались, что ты не будешь использовать меня втёмную.

- Согласен, вопрос правильный. Как бы тебе объяснить. Ну вот, например, кому-то из нас, например, нам с Киром, это мой друг и партнёр, как ты догадалась, человек из «ближнего круга», захотелось остренького. Грубого секса, к примеру. Нам не нужно рисковать репутацией и искать, кого бы изнасиловать, потому что у нас есть клуб, а в клубе есть ты. Мы приезжаем, врываемся в дом, связываем тебя,  трахаем так, как нам взбредёт в голову, будучи уверенными, что об этом никто и никогда не узнает. Разумеется, тебе нечего опасаться: тебе ничего не грозит. Ведь грубый секс и, назовём это добровольным изнасилованием, совсем не обязательно связаны с какими-либо повреждениями или чем-то в этом роде. Главное — эмоции. Мы все знаем, что это игра, и никогда не позволим себе перейти определённую черту. Понимаешь?

- Дурдом какой-то, - Элис покачала головой. - Вот скажи, зачем мне это надо? Какие-то игры, клубы… Макс, я так не могу. Это не моя жизнь, я так не умею…

- Хорошо. Давай договоримся так: ты попробуешь, ладно? Заключим договор на испытательный срок, скажем, на неделю. А там ты уже примешь решение.

Элис кивнула, а я мысленно воскликнул «да!». Главное, как говорил один известный политик, «нАчать», а там разберёмся.

В эту минуту раздался стук в дверь, и мы с Элис переглянулись с одинаково удивлёнными лицами — мы вроде бы никого не ждём. Я пожал плечами и пошёл открывать. За дверью обнаружился Джанни с большим букетом белоснежных роз.

- Я сегодня уезжаю, - с неприкрытой грустью сообщил он нам, - и зашёл ещё раз высказать синьоре Элис своё восхищение и благодарность. Это было великолепное завершение отдыха. Здесь моя визитная карточка, и, если вы будете в Неаполе, умоляю, дайте мне знать.

С этими словами он ещё раз поцеловал Элис руку, дружески обнялся со мной и удалился, оставив розы и визитку.

У нас оставался ещё целый день, и я планировал потратить его с пользой, а именно отвезти Элис на хороший массаж. Я заранее изучил вопрос и навёл необходимые справки, и сейчас предвкушал, как обнажённая Элис будет плавиться в руках умелого массажиста. Или попросить двоих? Точно, пусть массажистов будет двое. Я быстро набрал номер, договорился о встрече через полчаса и попросил выделить моей даме двух массажистов.

- Детка, собирайся, мы едем сибаритствовать, - бодро сообщил я Элис. - Нас ждёт восхитительный массаж. Жду тебя в машине.

За окном машины проносится пёстрая карусель: синее-пресинее море, золотистые островки песка и ярко-зелёные пятна растительности сменяют друг друга, шины шуршат по выцветшему асфальту, ветер доносит смешанные ароматы цветов, соли, горячего камня и эвкалиптов. Из динамиков негромко льётся голос неповторимого Фрэнка Синатры. Я сижу рядом с Максом, и мне уже не кажется это странным: за прошедшие несколько дней я как-то привыкла к его присутствию в моей жизни, что ли. Словно невзначай смотрю на красивый профиль, мужественную линию подбородка, хорошей формы руки, спокойно лежащие на руле.

- И как? - спрашивает этот невыносимый человек, даже не поворачиваясь, - Нравлюсь? Ты так внимательно меня рассматриваешь.

Спорить лень да и незачем, поэтому, подумав пару минут, отвечаю:

- Да, нравишься. Ты красивый мужчина, Макс, и прекрасно это знаешь, так что не кокетничай. Знаешь, наверное, если бы ты просто предложил мне быть твоей любовницей, я бы, скорее всего, согласилась. Кстати, давно хотела тебя спросить, а почему ты не женат? Неужели не нашлось той, на которой захотелось бы жениться, завести дом, детей? Не хочешь — не отвечай, я понимаю, это очень личное, мы не так близки с тобой. Извини…

- Ничего особенно личного здесь нет, - он равнодушно пожал плечами, - просто я, наверное, не гожусь для семейной жизни. Вообще для жизни с одной женщиной. Мне очень скоро станет скучно, я начну изменять, как результат — скандалы, разборки, испорченная жизнь. Мне нужна… охота, драйв, адреналин. Понимаешь? Зачем я буду портить кому-то жизнь?

- Понятно, «Онегин, версия 2.0».

- Если ты думаешь, что я не знаю, кто это, то ошибаешься, я очень даже знаю, - Макс подмигнул мне, - у меня по литературе в школе твёрдая пятёрка была, между прочим.

- Ты полон сюрпризов, однако, - я увидела, что мы въехали в небольшой городок или в большую деревню, это как посмореть. - И куда мы приехали?

- Мы приехали на массаж, детка, - Макс мечтательно прищурился, - будем сибаритствовать. И массаж входит в обязательную программу.

- А что ещё в неё входит? - осторожно поинтересовалась я, - просто...чтобы быть в курсе, так сказать.

- Ещё в неё входят обед, посещение местного рынка, возвращение  и поздно вечером  - поход в местный ночной клуб. А утром уже самолёт, к сожалению. Хотя...дома нас ждёт много важных и интересных дел, правда? О, а вот и наш отель, в смысле тот, куда мы едем на массажик. Как тебе?

Огромное белоснежное здание словно вынырнуло откуда-то из-за скалы и напоминало огромную приоткрытую створчатую ракушку. На въезде Макс что-то сказал охраннику, и тот безропотно пропустил нашу машину на территорию отеля. Проехав мимо центрального входа, мы притормозили возле небольшого, тоже ослепительно белого, двухэтажного павильона. Макс вышел из машины и, открыв дверцу, помог выйти мне. Джентльмен, однако. Честно говоря, мне это в нём нравилось, потому что подавляющее большинство феминистических идей мне было глубоко чуждо.