Саван Вечности (ЛП) - Гудкайнд Терри - Страница 16

Максим махнул рукой:

— Никто из нас веками не интересовался пророчеством. Саван отрезал нас от потока времени, и нас не заботили предсказания и предзнаменования. У нас не было пророков со времен Великой войны… и мы не скучали по ним.

Темнокожий волшебник Квентин подцепил рулет с изюмом, осмотрел его, а затем обратился к Натану, протягивая руку за маслом:

— Не понимаю. Дар — врожденная черта личности. — Облачко его седых волос казалось дымком, опустившимся на его голову.

— Он утратил не только дар пророчества. — Тора искоса хмуро глянула на мужа. — Он утратил дар полностью. Как такое возможно?

— Я не знаю, — сказал Натан. — Вот почему мы пришли сюда по подсказкам ведьмы. У кого-то в Ильдакаре должен быть ответ. — Он оглядел обеденный зал. — Хоть у кого-то?

— Это очень тревожно, — сказал Ренн, причмокнув. Он вытер рот от жира, но одна капелька все же попала на его бордовое одеяние. — У всех нас есть дар, у каждого из нас. — Тучный мужчина с несколькими подбородками заморгал от беспокойства. — А если вы лишились своих способностей, волшебник Натан, то, вероятно, можем и мы. А вдруг это заразно? Как лихорадка?

Никки оглядела сидевших за столом.

— Я давно с ним путешествую, и мой дар никак не изменился.

Андре сел прямо, нахмурив брови.

— Это требует дальнейшего изучения. Волшебник Натан будет интересным объектом для исследований.

— Нам следует называть его «бывшим волшебником Натаном», — сказала Тора. — В Ильдакаре одаренные получают определенные привилегии. Если этот волшебник бессилен, тогда нам придется придерживаться данного суждения.

Андре наклонился через стол, изучая Натана как необычный образец:

— У меня много аналитических заклинаний, ммм? Нам нужно провести испытания и взять кровь для анализа.

— Андре — величайший повелитель плоти в Ильдакаре, — пояснила Эльза. — Его мастерство легендарно.

Андре откусил сочное мясо и заговорил с набитым ртом:

— Например, несколько веков назад я помог создать яксена. Благодаря моей работе у них такой изысканный вкус.

Любопытствующий Бэннон поднял взгляд:

— Кто такой повелитель плоти?

Андре погладил тугую косу бороды, торчащую вперед.

— Я могу переделывать и изменять живых существ.

— За эти годы он вывел много интересных созданий, — добавил Айвен. — Мы используем их на арене.

Натана пробрал холодок при воспоминании об ужасном боевом медведе, который напал на них в холмах. Человек, способный создать такое существо…

Тора взяла слово:

— Опасения волшебника Ренна правомерны. Если одаренный может потерять магию, нам нужно знать, почему. Может, наша собственная магия тоже под угрозой? Нам нужно разрешить эту проблему. — Она кивнула повелителю плоти. — У тебя есть наше благословение, Андре… и твои методы работы. Изучи этого человека.

Серые глаза повелителя плоти сверкнули.

— Я бы сделал это в любом случае. — Он быстро окинул взглядом Никки. — Но ваши силы еще при вас, колдунья? Вы утверждаете, что они не пострадали?

Максим склонился к ней ближе и добавил:

— Вы источаете красоту, но я не верю, что в этом замешана магия.

— Я такая, какая есть, — ответила Никки. — И да, вся мощь моего дара при мне.

— Как замечательно, — сказал Максим. — Классовая система в Ильдакаре зависит от дара человека. К благородному правящему классу принадлежат те, у кого самый могущественный. У торговцев и ремесленников есть хоть какой-то намек на дар, но мало силы. А те несчастные, кто не обладает никакими известными способностями, служат в качестве рабов. Больше ничего беднягам и не остается.

— Я… у меня нет связанных с даром способностей, — промямлил Бэннон.

— Ты наш гость, — вмешался Амос, как будто только что заметил Бэннона. — Об этом не беспокойся.

— Если ты умеешь обращаться с мечом, у тебя есть определенное умение, — добавил Брок, сидевший возле Амоса.

Бэннон покраснел.

— Умею.

Никки проявляла к еде мало интереса.

— Мы не можем отрицать, что ваш город впечатляет во многих отношениях. Ильдакар мог бы стать южной столицей Д'Харианской империи.

— Лорд Рал объединяет истерзанные войной земли, — добавил Натан, — давая людям свободу и новую надежду жить по своему усмотрению. Д'Харианская армия и мудрое правление лорда Рала пошли бы вам на пользу.

Максим поковырял ложкой в покрытом корочкой пудинге и попробовал кусочек.

— Мы ничего не знаем о вашей Д'Харианской империи.

— Империи рождаются и исчезают с печальным однообразием, — сказала Тора. — У нас было достаточно императоров. Мы не хотим подобной участи для нашего вольного города Ильдакара.

Никки скептически посмотрела на них.

— Вольный город? Вы двое производите впечатление императоров.

— Ничего подобного, — слишком поспешно сказал Максим.

— Ваше предложение запоздало, — проворчал Айвен. — Возможно, союз был бы нам полезен много веков назад, но мы сами решили свою проблему.

— Главный укротитель Айвен прав, — добавил Максим. — Мы с радостью приняли бы помощь вашего лорда Рала, когда наш город был осажден генералом Утросом, но мы позаботились о нем посредством нашей собственной магии. — Он взглянул через длинный стол на Никки. — И вам полагается спасти мир, колдунья? Цель достойна моего восхищения! Но мы уже спасены. С Ильдакаром все в порядке.

— Ильдакар — наше идеальное общество, — повторила Тора.

— Возможно, так и есть, но я не встречала идеального общества, которое не нуждалось бы в спасении, — трезво рассудила Никки.

В присутствии уважаемых членов правящего совета Бэннон чувствовал себя жалким и неуместным. Он видел поразительные возможности дара Никки и знал, на что способен Натан. Эти двое приняли его как близкого соратника, не обращая внимания на отсутствие дара. Юноша стал важной частью их группы, и, конечно, вносил свой вклад. Но здесь, в огромном городе, полном других одаренных людей, Бэннон чувствовал себя неуверенно, словно снова был одиноким мальчишкой на Кирии. Он взглянул на сидевших рядом Амоса, Брока и Джеда. У них были магические способности, которые они продемонстрировали во время устройства лагеря на равнине, но все же Бэннону казалось, что он сможет найти общий язык с ровесниками.

Трапеза шла своим чередом. Юноша склонился к Амосу и тихо спросил:

— Властительница и главнокомандующий волшебник действительно твои родители?

Трое парней были поглощены собственной беседой, но Амос повернулся к гостю, подняв темные брови:

— Да, и это означает, что я могу делать все, что захочу. Тебе понравились твои покои?

— Да! Это самые прекрасные покои, в которых я когда-либо жил.

Джед взял графин и наполнил свой кубок темно-красным вином, а затем долил Бэннону, хотя молодой человек отпил всего лишь треть. Вино было крепким и кружило голову.

— Это очень хорошее вино — кровавое, — сказал Джед.

Бэннон замешкался, прежде чем сделать еще один глоток.

— Кровавое вино? Оно сделано из крови?

Молодые люди хором рассмеялись.

— Не из крови! Виноградники поливают кровью рабов. Ягоды становятся сочными и крупными, в отличие от любого другого урожая. — Амос сделал долгий глоток, а потом вытер губы тыльной стороной ладони. — Ты определенно почувствуешь разницу.

Бэннон, которого немного подташнивало, лишь пригубил вино. Молодые люди ели мясистые оливки из чаши перед ними, и Бэннон задался вопросом, не были ли это плоды из рощ, удобренных телами рабов. Амос выплюнул косточку, покатал ее между кончиками пальцев и бросил на пол.

— Обитая под саваном в течение стольких веков, мы были вынуждены использовать все возможные ресурсы. И рабы, конечно, были расходным материалом.

Бэннон откусил от булочки с фруктами, не желая спрашивать, каких усилий стоило вырастить зерно или изготовить муку.

— У вас должно быть много рабов, — пробормотал он, вспоминая Яна, когда-то давно захваченного работорговцами.