Эпикриз с переводом (СИ) - Каретникова Ксения - Страница 17

— Ты кто такая? — нахмурившись, спросила меня папаша.

— Я? — растерялась я, не зная, как правильней ответить. — Местный… Лекарь.

Пант с усами продолжал хмуриться, приглядываясь к моему спрятанному под маской лицу.

— А с лицом что? — спросил он.

Вот здесь нахмурилась я и даже немного грубо ответила:

— Боюсь, милейший, вас это не касается.

— Да как ты разговариваешь с многоуважаемым сурешом шер Хираном! — подал голос пант в шапке. А я, услышав имя, чуть не рассмеялась. Но вспомнив, что в этом мире означает слово "суреш", сдержалась.

Ракшас! Ведь передо мной, действительно, многоуважаемый человек, хозяин этих или ближайших мест. Знать. Самая настоящая…

Та самая, с которой мне советовали не пересекаться.

— Извините. Не знала, — я опустила глаза и поднялась. Мальчик тоже поднялся, опираясь на руку отца.

— Так ты ж сказала, что местная. А все местные знают своего суреша в лицо, — язвительно произнес пант в шапке.

— Я сказала, что местный лекарь. Но сама не отсюда.

Шер Хиран нахмурился, внимательно меня разглядывая, а потом, обращаясь к рыжему панту, возмущённо спросил:

— Почему за Лакханом не доглядел?

— В суматохе все случилось, шер Хиран, толкнули, — пресмыкаясь, ответил тот, кто не доглядел. — Панта тут одного ищут…

— Это какого? — спросил суреш.

— Да кто ж знает. Ходили по кшетру со снимком… Показывали и спрашивали: видели ли такого? Ничего не объяснив, — ответил пант в шапке, а я, как бы подтверждая его слова, кивнула.

Шер суреш опять на меня покосился, теперь задумчиво, и вдруг поинтересовался:

— А ты случайно не новая целительница, живущая в доме на ведьминой горе? — поинтересовался он.

— Так точно, — с армейской выправкой ответила я.

— Наслышан, — фыркнул он, и я зачем-то спросила:

— Надеюсь, только хорошее?

— Хорошее. Хвалят тебя, говорят ты многим помогла, — ответил суреш и, кивая на сына, прижимающегося к отцу, неожиданно поблагодарил: — Шанкар, — достал из кармана одну монету… но зато какую! Такими со мной ещё не расплачивались. Но одной из ее сторон был высечен мужской профиль. Я его рассмотрела и обнаружила неоспоримое сходство с профилем стоящего рядом суреша.

— Тебя как зовут? — спросил у меня хозяин этих мест.

— Аллаита ее зовут. И она друг, — ответил Лакхан с улыбкой.

— Аллаита, — задумчиво повторил суреш и неожиданно спросил: — Если сыну вдруг станет хуже, я могу прислать за тобой?

— Лучше привозите его ко мне.

Такой мой ответ Хирану не понравился. Его усы забавно зашевелились, а я едва сдержала смешок.

— Пап, пойдем домой… Я устал, — пожаловался мальчик, дёргая отца за длинный подол вышитой белой рубахи.

— Сейчас, — кивнул сыну пант. Уходить он не собирался и продолжал странно на меня поглядывать. Я невольно поправила маску, заправляя ее в кападу.

Вот что он так пялится? Маска его смущает или мой род занятий?

— Вашему сыну сейчас лучше поехать домой. И отдохнуть, — вежливо сказала я, так же вежливо попрощавшись: — Яш, шер Хиран, — начала спиной отходить от знатных пантов.

Меня не пытались остановить, что порадовало, и я продолжила, не глядя свой путь, пока не наткнулась на что-то, а точнее на кого-то и резко обернулась. Сзади меня стоя Ешан. Он как бы принял меня в свои объятия, а потом, отстраняясь, тихо сообщил:

— Юшан вернулся.

— Что-то случилось? — испугалась я. Ешан качнул головой и повел меня к своей лавке. Возле которой Юшан помогал пожилому панту складывать капады в большую бумажную сумку. Увидев меня, Юшан шагнул и отчитался:

— Не было никого на Пардусовом поле.

Я перевела взгляд на стоящего рядом Ешана.

— А если позже придут? — тревожно спросила.

— Не придут, — чересчур уверенно ответил Ешан. А вот я его уверенности не разделила и поэтому задала вопрос:

— Почему ты так в этом уверен?

— Скоро дождь начнется, — ответили мне.

Я тут же подняла голову — прямо над нами с молниеносной скоростью сгущалась темная туча, которая в ближайшее время однозначно собиралась пролиться на пантерианскую землю дождем. Я с досадой покачала головой. Видимо массуна этой иномирной осенью мне не избежать.

— И что начнется? — я все равно не понимала, при чем здесь дождь и чем он может помешать дерущимся?

— Солнца не будет. Силы не те, — просветил Юшан и вернулся к лавке.

Так вот почему. Точно! Мне же говорил Кишан, что на способности пант влияет солнце. Стало быть, оно для них что-то вроде источника энергии?

— Мы собираемся домой, — сообщил Ешан. — И ты иди, ведьма-медик. Пойдешь сейчас — успеешь до дождя.

— Массун, — с грустью констатировала я. Пант почесал щеку:

— Рано ещё… Но кто знает. Иди лучше, — настырно посоветовал он, а потом с улыбкой добавил: — А то ещё простынешь, заболеешь, кто же нас лечить будет?

— Антибиотики, — бросила я.

Ешан с непониманием на меня посмотрел:

— Это духи ваши, ведьминские?

— Что-то вроде, — махнула я, решив не уточнять.

Поблагодарила и, попрощавшись, с досадой подошла к скамейке, на которой оставила подарки. Удивительно, но на них никто не покусился. Все лежало так, как я и оставила.

Я собрала пакеты и двинулась в сторону ворот. Причем двинулась не одна, на улице резко потемнело, и многие панты, видимо тоже решили поспешить домой. Что ж, виджай окончен. Другие торговцы в ларьках также принялись спешно сворачивать торговлю.

Первую половину пути к дому я шла, дождь только начал накрапывать, а вот вторую уже практически бежала, едва различая все вокруг из-за глухой стены дождя.

Странно, но, несмотря на дождь, казалось, что температура на улице совсем не упала. Все равно было жарко. И от капающей с неба воды прохладней не становилось. Хм, Ешан сказал что-то про "простынешь". Но с такой жарой и льющейся с неба водой, похожей на кипяток, вряд ли. Скорее я рискую перегреться.

Я в очередной раз пожалела и о маске, и о кападе на моей голове — ткань противно липла к лицу и к телу. И я ускорила свой бег, совсем не опасаясь поскользнуться на размытой дождем земле, лишь бы быстрей оказаться дома.

Добежав до крыльца, я поднялась по ступенькам и полезла за ключом.

- Алла, — вдруг позвал меня мужской голос, с таким знакомым ударением на втором слоге. Узнав голос, а точнее его обладателя, я несказанно обрадовалась. Замерла на месте с ключом в руке и, вглядываясь в темноту, позвала:

— Кишан!

Большая чёрная кошка, слегка прихрамывая, тут же вышла из ближайших кустов.

Абхай — "напиток бесстрашия", делается из винограда с добавлением пряных трав.

Ашфатати — название сурешиата*

Багх — обращение к пантам, представителям рода "тигр"

Бадари — местное обозначение колючих кустарников

Вамасбати — название сурешиата*

Виджай — праздник/гуляние

Гандакун — ругательство в адрес женщин, "грязная самка"

Даас — наложница в гареме

Дерга — название Великого Поста, происходит раз в два пантерианский года и длится 40 дней. Во время поста запрещается употреблять в пищу сладкое, а также все то, что приносит удовольствие

Джохар — слово приветствия, прим. "Приветствую!"

Капада — женское одеяние местных женщин

Кападельщики — те, кто занимаются изготовлением капады*

Каришма — речевое восхищение, прим. "Ничего себе!"

Кшетр — площадь

Ледае — драка на кулаках, до первой крови или до смерти одного из противников. Как правило вызов на драку происходит из-за посягательств одного самца на самку другого

Лила — настольная игра, похожая на шахматы

Мадху — мед/сладости из меда

Манахай — слово для обозначения того, что находится под запретом, прим. "Нельзя!"