Искажение: выбор судьбы (СИ) - Ром Александра - Страница 27

Он долго молчал, пропуская сквозь пальцы мои волосы. А я в это время боролась с двумя противоречивыми чувствами. Страх и обида холодными змеями сплетались в один тугой комок. Я понимала, что подобные эмоции неразумны; страх необоснован, а обида надумана. Однако они уже успели впрыснуть яд, в мое сердце, расползаясь и растворяясь в крови. Хаято будто почувствовав мое состояние, успокаивающе погладил по голове и мягко притянул к себе. Его голос звучал тихо и уверенно, но я чувствовала себя неуютно, будто подслушиваю мысли непредназначенные для чужих ушей.

— Мне было шесть, когда Конол привел девочку, совсем кроху. На голову меньше меня. Непослушные кудри лезли на глаза, и она смешно надувала щеки, сердито пыхтя снова и снова убирая их назад. Она никого не боялась и открыто, с любопытством смотрела на каждого. Она первая подошла к нам и, улыбнувшись, протянула маленькую ручку. Тогда она назвалась Эйре. Эти воспоминания заперты твоей матерью. Конол сказал, что любое вмешательство пагубно повлияет на твое сознание. Насильно разрушенный блок приведет к летальному исходу. Я не хочу подвергать твою жизнь опасности. Но если хочешь, я расскажу тебе все. Там мы были детьми. Детские воспоминания со временем блекнут.

И я не осмелилась расспрашивать его дальше. По правде говоря, просто струсила, услышать то чего совершенно не помнила. А позднее не представился подходящий случай. Или я неосознанно оттягивала неприятный разговор. Сама виновата. Во всех событиях, что произошли за последнюю неделю глупо осуждать кого-то кроме себя. Вина медленно расползалась в груди, скручиваясь в желудке болезненным спазмом. Я хотела знать правду. Хотела вспомнить прошлое и избавиться от черных провалов в памяти, перестать страшится расплывчатых образов мучающих меня по ночам. И в тоже время я боялась воскрешать тени запечатанные в моем подсознании. Как же я устала бояться! Бабушка, если ты наблюдаешь с небес, за своей бестолковой внучкой — помоги! Дай мне силы все преодолеть! Я размазала по щекам слезы и шумно выдохнула. Все будет хорошо. Хорошо…

Вода. Кругом вода — темная с зелеными переливами. Она простирается до горизонта, сливаясь с черной полосой неба. Рваными клочьями клубятся, расползаются свинцовые тучи. Ветер бешено рвется, застревая в парусах. Порыв и еще один. Плотная ткань натягивается. Угрожающе скрипят мачты, кренясь вперед. Ветер яростно бросается в новую атаку. Корабль ложится на левый борт. Я судорожно цепляюсь за край борта, неотрывно вглядываясь в сизую мглу. Разряд молнии рассекает чернильный небосклон, освещая на миг вздымающуюся морскую пучину. Желудок сдавленно ухнул вниз, а к горлу подступил противный ком. Прикрыв глаза, быстро задышала, как собака, пытаясь успокоить взбунтовавшийся желудок. Пальцы правой руки закололо, а в следующую секунду от запястья до плечевого сустава прошелся слабый разряд. Я сдавленно вскрикнула и обхватила занемевшее плечо, растирая его пальцами. Браслет слабо мерцал в сгущающемся сумраке. Сердце пропустило удар. Хаято. Он рядом. Я вскинула голову и обвела взглядом бушующее море. Буря неумолимо приближалась, грозя поглотить хлипкую преграду. Издалека донесся рычащий грохот, а за ним последовал зигзагообразный всполох. В этот раз я разглядела дракона. Он стремительно сокращал расстояние до нашего корабля. Мощные крылья вспарывали волны, словно острые кинжалы живую плоть. Чудовищная пасть разверзлась подобно бездне покрытой рядами острых лезвий — клыков. Я испугано отшатнулась. Ноги заскользили по мокрой палубе, я неуклюже взмахнула руками, стараясь удержать равновесие, но предатель ветер ударил в спину, прижимая к борту. Море дружелюбно раскрыло объятья в ожидании новой жертвы. Я в тщетной попытке ухватилась за канат, но пальцы сжали пустоту. Сердце пропустило удар и ухнуло вниз. Я падала.

Волны за моей спиной яростно хлестнули о борт корабля. Ветер взвыл с новой силой. Гром сотряс воздух пушечным залпом, так что уши заложило. А небо разразилось обильным потоком воды. Мужчина молча потянул меня в сторону каюты. Он успел в последний момент. Я шла за ним по инерции. Ноги не слушались. Зубы отбивали чечетку. Ангус, а спасителем оказался именно он, бесцеремонно толкнул дверь и, усадив меня в кресло, по хозяйски обследовал встроенный в стену шкаф. Извлек из его недр пузатую бутыль с узким горлышком и, откупорив, подошел к столу. Из графина налил в чашку воды и добавил несколько капель черной, вязкой жидкости из бутылки. Я молча наблюдала за действиями мужчины не в силах сдержать дрожь. Мокрое платье противно облепило тело лишая последнего тепла. Ангус заставил отпить несколько глотков. Терпкий напиток обжег горло и, поперхнувшись, я зашлась в безудержном кашле. Несколько минут ушло на то чтобы откашляться. На глаза выступили слезы. Но неизвестная настойка начала действовать. Зубы перестали выбивать чечетку.

— Эрл Бран просил сегодня не покидать каюту. Через полчаса Финн подаст ужин. — Мужчина прищурил глаза и, склонившись надо мной, тихо проговорил. — Благородной эри следует быть осторожней. Спасателя в следующий раз может не оказаться рядом.

— Благодарю за совет эйлив Ангус. — Сквозь зубы процедила я.

Туат церемонно раскланялся и вышел. А я, сгорая от стыда и негодования прихватив сухую одежду, поспешила в уборную. К моей великой радости каюта была оборудована санузлом и малюсенькой душевой кабиной. Метр на метр всего. Но этого вполне хватало. В первый день заключения эта находка стала приятным исключением из кошмара, в котором я оказалась.

Я стояла под тугими, горячими струями воды смывая страх, злость и отчаяние и обдумывала все, что удалось увидеть в море. Еще раз уже внимательно посмотрела на браслет. Символы, покрывающие поверхность браслета сияли, едва заметным синим светом. Я провела по ним рукой, и они отозвались покалываниями в подушечках пальцев. Не показалось. Хаято рядом. Надежда, что успела за три дня плена погаснуть, подняла гордо голову, расправила плечи. Недолго туату осталось торжествовать. Я злорадно усмехнулась. Настроение поползло вверх. Высушив волосы и надев сухое платье, вернулась в каюту. Возле стола стоял Финн и раскладывал тарелки.

— Добрый вечер! — громко поприветствовала я угрюмого туата.

Мужчина не обратил на меня никакого внимания, продолжая свою несложную работу. Наконец он обернулся и молча, поклонившись, покинул каюту. Я хмыкнула. Хоть что-то остается неизменным. И тут же выкинула все мысли о недружелюбном туате почувствовав аппетитный запах еды. Бран так и не изъявил желания посетить меня сегодня. Не скажу, что слишком расстроилась по этому поводу. Вполне довольная жизнью и сытая, я улеглась спать. Этой ночью меня не преследовали размытые тени и кошмарные видения. Под утро я проснулась как от толчка. Открыла глаза и никак не могла понять, что же меня разбудило. Тревожно стучало сердце, а внутри скреблось смутное предчувствие чего-то плохого. Долго ворочалась, пытаясь подобрать удобную позу, считала барашков и слоников, но сон не желал возвращаться. Откинув одеяло, я встала и подошла к иллюминатору. Небо светлело. На горизонте золотисто-алыми росчерками расписалась заря. Волны тихо шипели, разбиваясь о борт корабля. Темно зеленая гладь, словно это не она несколько часов назад бушевала и злилась. Говорят, вода успокаивает. Не знаю, на сколько это утверждение правдиво, но на мне сработало. Через полчаса я спала сном младенца.

Солнце слепило глаза, я, приложив ладонь козырьком, всматривалась в безмятежную морскую даль. Ясное небо предвещало хороший день, соответствуя моему бодрому настроению. Я потянулась и, подмигнув рыжему небожителю, отправилась умываться и приводить себя в порядок. В ожидание завтрака и туата я сидела в кресле и морально готовилась к встрече. Разговор после вчерашних событий неизбежен. И если я хочу выбраться из этой передряги, следует выработать план действий. Быть сдержанной, отстраненной и по возможности вежливой. И в первую очередь выяснить, чем грозит это похищение. Я уверена лишь в одном у Брана на меня сугубо личные планы. И тогда остается как-то переубедить туата в обратном.