Искажение: выбор судьбы (СИ) - Ром Александра - Страница 42

— Юля? — Голос прозвучал хрипло. — Где ты?

— Я здесь.

Горло перехватило от недостатка кислорода, судорожно вздохнув, я коснулась пальцами его колючей щеки. Как же он осунулся и оброс щетиной. Сердце защемило от тоски. Его ладонь накрыла мою руку и прижала к щеке. В дверь постучали, а я ощутила дуновение ветра. Тело снова стало невесомым и меня потянуло обратно. Туда где осталась физическая оболочка. Хаято подскочил, с грохотом опрокидывая кресло. Он пытался ухватить меня за руку. Но наше время вышло. Радость на его лице сменилась яростью, а затем отчаяньем. Все эти эмоции, промелькнувшие на лице любимого, отдались болью в моем сердце.

— Через три дня я буду ждать тебя в Сарканде на главной площади. Возле храма….

Последние слова уже не услышала. Я стояла возле окна и наблюдала, как догорают последние лучи солнца на горизонте. Все та же комната в караван-сарае на окраине захудалого городка где-то в Химерийском ханстве. Я тяжело облокотилась о подоконник и приложила ладонь к животу.

— Спасибо малыш. Ты развеял мои сомнения. Завтра мы продолжим путь в Сарканд.

Ответом мне послужил легкий толчок. Я счастливо улыбнулась. Переодевшись, я легла на кровать, накрывшись с головой одеялом. Но я была слишком взбудоражена. Я ворочалась, а мысли возвращались к Хаято и к предстоящей встрече. Улыбка не сходила с губ. Хотелось обнять весь мир, а еще одеться и броситься сломя голову, не взирая на ночь, в дорогу. От переизбытка чувств хотелось смеяться. Я перевернулась и спрятала лицо, в подушку давя смешки. Наконец эмоции улеглись и, повернув голову на бок, я поднесла к лицу руку, на которой был браслет.

— Три дня. Еще три дня и мы будем вместе. Я люблю тебя.

Хаято. Я стремилась к нему всей душой. Металл начал светиться. И будто в подтверждение моих слов меня накрыло волной нежности и чужого желания. Я закрыла глаза. Впервые за долгое время я засыпала с надеждой и радостью на душе.

Проснулась затемно. Солнце еще не взошло. Я успела переодеться и собрать вещи, до того как в дверь постучал Бран. На его лице читалось изумления, но я не обращая внимания, прошмыгнула мимо. Все время, что мы завтракали, туат косился на меня с подозрением. Наконец покончив с едой и расплатившись с хозяином, мы покинули караван сарай. Бран уверенно шел по темным улочкам городка спавшего спокойным сном. На востоке начало светлеть небо. Я широко улыбнулась новому дню. Мужчина поравнялся со мной и, окинув внимательным взглядом, спросил:

— Вчера ночью что-то произошло?

— Нет. Рассвет сегодня красивый. — Я подарила ему лучезарную улыбку и, обогнув, пошла вперед.

Туат нагнал меня и теперь шел рядом. Мы миновали западные ворота. Стражник с заспанным лицом выглянул из коморки и, зевнув, скрылся за дверью. Тракт был еще безлюден. На середине дороги сидел огромный, лохматый пес и, изогнувшись, остервенело, вгрызался в свой хвост. При виде нас пес издал глухое ворчание, клацнул зубами и засеменил к воротам. Ветер шаловливо забрался под плащ и, разметав подол, полетел дальше, поднимая сухую траву и песок с мелкими камнями над землей. Я запахнула края плаща и зашагала быстрее. Городок остался позади. Внезапно Бран остановился, преградив мне дорогу и сощурив глаза сдержанным тоном поинтересовался:

— Ты точно ничего не хочешь мне рассказать?

Я пожала плечами и попыталась обойти туата у которого так некстати разыгрался приступ подозрительности. Но Бран не желал уступать. Он впился железной хваткой в мое запястье и, чеканя слова, произнес:

— Эйре, не смей уходить от ответа. Пока что я за тебя в ответе. Последнюю неделю ты ведешь себя странно. А сегодня вся светишься. Перепады настроения не лучшим образом скажутся на твоем состоянии. Я в праве знать, что или кто послужил этому причиной.

— У тебя нет прав на меня туат. — Я разозлилась и выдернула руку из захвата. — Мы всего лишь попутчики. Не забывайся. И никогда….

Я не успела договорить фразу, с нами поравнялась кибитка. В пылу ссоры мы не услышали ее приближения. Я стояла лицом к дороге, и мой взгляд уперся в женщину, восседавшую на козлах. Глаза расширились от удивления. Женщина улыбнулась и театрально поклонилась.

— Приветствую вас благородный эйлив! Да благоволит тебе Немайн дитя! Наши дороги снова пересеклись.

— Мамаша Башаир, — пролепетала я, запинаясь, но тут же исправила оплошность, — да благоволит вам Немайн. Как вы нас узнали?

— Я никогда не ошибаюсь. — Она хитро улыбнулась и, подмигнув мне, официальным тоном продолжила. — Благородный эйлив прошу принять скромную помощь старой лицедейки.

— Думаю нам не по пути. — Последовал сухой ответ.

— До Сарканда наша дорога пройдет вместе. Не отказывайся от помощи эрл. Это моя плата за долг. Смерч скоро вырвется из границ своей темницы и тогда не спастись никому. Наступят смутные времена. Подумай эрл, что важно для тебя — гордость или любовь истинной эри. Не ошибись.

— О чем вы? — Я переводила изумленный взгляд с туата на мамашу Башаир.

— Не обращай внимания на ворчание старухи дитятко. Старикам вечно неймется. То кости ноют, то погода меняется. Кхм. А ведь и, правда, ветер поменялся. Дождь будет. Деточка полезай внутрь. Внучке будет с кем посекретничать, а бабке радость. Старикам ведь не так много и надо. Крыша над головой, горячая похлебка.

Бран усмехнулся, не скрывая иронию и подтолкнул меня к повозке.

— Залезай. Старуха еще не скоро успокоится. Я пойду рядом.

Я растерянно забралась внутрь. Предсказание мамаши Башаир сбылось. Она появилась в тот момент, когда я нуждалась в помощи. Моя жизнь сделала еще один виток в череде загадочных совпадений или чьих-то тщательно продуманных замыслах. Игра близится к завершению. Начался последний акт. Осталось только понять, что задумал искусный кукловод.

Тракт широкой лентой стелился до горизонта. На западе небосклон полыхал кроваво-красным заревом. Близился второй вечер нашего совместного путешествия с труппой бродячих артистов. Над полем с рожью вилась лиловая дымка. Похолодало и повеяло сыростью. Запоздавшие путники торопились, подстегивая ездовых животных. Мимо пронеслась кавалькада «черных плащей» на бронированных ящерах. Проехала телега, гремя пустыми деревянными бочками. Возница тучный мужик, с бородой-лопатой сердито зыркнул из-под густых бровей и сплюнув, хлестнул заупрямившегося мула. Они обогнули кибитку, подняв облако пыли.

Я натянула плотный шарф на нос и оглянулась на Лейлу. Она шла под руку с молодым человеком. Он, раскрасневшись, ей что-то рассказывал пылко жестикулируя. Она мило улыбалась и восторженно ахала. Чувствуя себя третьей лишней, я отвернулась, качая головой, и наткнулась на сердитый взгляд мамаши Башаир.

— Скоро привал. Сай помоги Озану.

Глава труппы бродячих актеров скрылась в темных недрах кибитки. Сай ускорил шаг и ушел вперед повозки. Лил догнала меня и подхватив под руку прошептала с досадой в голосе.

— Всегда так. Бабушка никогда не одобрит Сая.

Я неопределенно пожала плечами. Что я еще могла сказать? Я была согласна с бабушкой. Сай сокращенно от Саитомо походил на фарфоровую куклу, и вначале нашего знакомства я приняла его за девушку. Длинные черные волосы с тонкими косицами переплетенные цветными нитями и бусинами были перехвачены красным кожаным ремнем, обрамляли бледное лицо. Изящные, тонкие черты, нежная и чистая кожа, красные припухшие губы, большие черные глаза, подведенные сурьмой, и субтильное телосложение вводили в некоторое заблуждение. Но взгляд, которым одарила меня и туата, эта красавица привел в замешательство. Оценивающий взгляд с долей превосходства достался мне, ревнивый со злым прищуром туату. Мужской баритон развеял сомнения окончательно. Но осадок от первого впечатления остался. Я еще долго украдкой бросала любопытные взоры на Сая. В общем, неоднозначный тип, но без сомнения талантливый музыкант. Со слов Лейлы — Сай обладал божественным даром. Он виртуозно играл на нескольких инструментах и блестяще исполнял разноплановые роли. Особенно ему удавались женские типажи.