Северские земли (СИ) - Волчок Сергей - Страница 16

- Ну, что застыли? Давайте, давайте отсюда, на кладбище проститесь. А нам сейчас покойником заниматься надо – обряжать, отпевать, да мало ли что…

Народ с облегчением потянулся к выходу, на ходу недоумевая – кому и что может сказать жена князя, которая уже шестой год как померла.

Но на выходе белёвскую знать ждало новое потрясение – на входе в княжьи палаты дружинники, стоявшие на посту, с руганью и матерком выясняли отношения с какими-то пришлыми вояками. Дело уже дошло до хватаний за грудки и уверенно шло к драке. Причём, с учётом трёхкратного превосходства пришлых – с пессимистичными для местных последствиями.

Вывалившийся из сеней вместе со всеми княжий воевода вытаращил глаза, его и без того красная рожа налилась кровью, став кирпичного цвета.

- Вы что?! – взглянув на окрестных баб и детишек, он проглотил два, а то и три слова. – Вы совсем уже…?! Вы кто такие?

Вместо пришлых воев ответил невесть откуда взявшийся Антипа, за спиной которого маячила ещё пара десятков пришлых дружинников.

- Они действуют именем властителя Царства Литовского. Сим заявляю, что княжество Белёвское занято войсками Его Величества.

О том, что войска Его Величества полностью были укомплектованы дружинниками Трубчевского княжества, он благоразумно умолчал.

Видя, что вся белёвская знать внимательно прислушивается к их разговору, Оксаков повысил голос.

- Дорогие белёвцы! Земляки!

На слове «земляки» воевода демонстративно и смачно сплюнул, показывая, где он видал таких земляков. Антипа, не обращая внимания, продолжил, надрывая горло.

- Вы все знаете, в какой сложной ситуации оказалось наше родное Белёвское княжество. Оно, по сути, единственная территория Царства Литовского в окружении земель, тянущих к Москве! Вы все знаете москвичей и знаете цену их обещаниям жить в мире с Литвой! Сейчас, когда нас покинул наш любимый князь Гаврила, упокой Господь его душу… - Антипа размашисто перекрестился и кое-кто в толпе последовал его примеру – с их стороны возможны любые злодейства, или я плохо знаю москвичей!

Толпа одобрительно загудела – москвичей здесь не любили. Ободрённый Антипа продолжил:

- Мы, белёвцы, конечно, вобьём зубы в глотку любому, кто покусится на наши земли! Но москвичей и их приспешников вокруг нас слишком много! Поэтому я, как управляющий Белёвским княжеством, взял на себя смелость обратился в Вильно к Его Величеству царю-батюшке. И Его Величество Вигунд Второй! – Антипа уже надсадно орал – Он не оставил нас своей милостью! И прислал дружинников на помощь Белёвскому княжеству! Вот грамота, скреплённая его печатью!

Антипа раскрутил свиток и ткнул пальцем в печать. Грамота была подлинной, и со связями трубчевского князя при дворе получить её было несложно. Когда Его Величество узнал, что князь Трубецкой готов провести операцию по оставлению Белёвского княжества в лоне Царства Литовского собственными силами, и Короне не придётся тратить ни копейки, он тут же велел дьякам оформить грамоту и заверить его печатью.

Антипа внимательно обвел глазами всех присутствующих и с угрозой спросил:

- Или, может, кто-то супротив воли Его Величества пойти собрался?

Толпа инстинктивно отпрянула, лишь стоящий напротив Антипы воевода Василий внимательно изучил печать, потом обернулся и оглядел княжий двор. Пришлые дружинники уже заняли караулку и оружейную, и в данный момент расставляли посты вокруг княжьих складов. Отсюда не видно, но наверняка и казна уже под их контролем.

Пока все прощались с князем, дело было сделано.

Воевода скрипнул зубами в бессильной злобе, посмотрел Антипе прямо в глаза и с глубочайшим презрением сказал:

- О будущем своём радеешь, значит, тиун? Спелись, говоришь?

И вновь презрительно сплюнув, воевода пошёл прочь…

***

Ужинали Трубецкой и Оксаков вместе.

- Ну, князь, теперь вы убедились, что мой план был идеален? Никто даже и не пикнул, княжество полностью перешло под наш контроль, а всех издержек – одна выбитая челюсть и пара синяков!

Князь, не любивший признавать своих ошибок, нехотя кивнул, признавая правоту собеседника.

- Надеюсь, - спросил он. – никто из белёвцев не пострадал? Я лично приказал не наглеть и не озлоблять население.

- Никто! – сияя, сообщил Антипа. – Даже глаз никому не подбили! Чистая работа.

- Чистая-то она чистая, но завещания князя мы так и не услышали… - явно обеспокоенный Трубецкой забарабанил пальцами по столу. – Если окажется, что наследник – не я, чем мне поможет весь этот идеальный захват?

- Ну, для начала, - дожёвывая, начал Антипа. – сегодня же ночью большая часть сокровищницы Белёвского княжества с надёжными людьми отбудет в ваши владения, я лично за этим прослежу. Разве плохо?

- Да нет, это хорошо, - опять кивнул Трубецкой, - и не волнуйся, договор я помню, свою долю от этой добычи ты получишь. Но сокровищница у князя Гаврилы невелика – сам же рассказывал, что у старика всё в дело вложено было. Придётся выводить, а это процесс не быстрый. Что, если меня до того времени выкинут отсюда? А?

- Кто? – Антипа так удивился, что даже жевать перестал. – Этот боярин с двумя деревеньками? Да что он сможет-то, даже если и окажется наследником? А ведь ему даже не с вами схлестнуться придётся – за вами стоит сам царь литовский! Вряд ли его обрадует перспектива уменьшить территорию своей страны в пользу голоштанного оборванца.

- Всё так, - кивнул князь Андрей. – но ты забываешь другое Его Величество – царя Московского. Как только выяснится, что наследником княжества объявлен его подданный – можешь не сомневаться, за тощей спиной голодранца Адашева мгновенно замаячат сабли московских полков. Москвичи – большие любители прибрать чужую земельку, они так и царство своё построили, начав с занюханной Москвы и постоянно прирезая к ней там городок, а там – деревеньку. Можешь не сомневаться – свой кусок они из горла выдерут, практика у этих ребят богатая.

Антипа встал, подошёл к окну, потом открыл дверь, выглянул, никого не обнаружил и вернулся к столу.

- А если, допустим, род Адашевых угаснет? Останется ли тогда какое-нибудь препятствие между вами и белёвским столом?

- Ни единого. – отрезал Трубецкой. – Права Алины не смоет оспорить никто.

- Так в чём проблема? – улыбнулся Антипа. – Нешто в селе у Адашевых яблоки не растут?

Глава 11. "Вот заклятье мое, и да сбудутся эти слова!"

Дни до похорон князя Белёвского прошли в суете.

Всех заметно нервировало отсутствие завещания. Горожане, правда, втайне надеялись, что доверенное лицо с духовной грамотой князя появится на похоронах – кому-то ведь он должен был оставить свою волю. Если же и этого не произойдёт, то Белёвское княжество окончательно станет полем битвы, на котором будут выяснять отношения оба русских государства. Фактически княжество контролируют литовские войска, но судить по закону, то права Адашевых выше – Арина старшая дочь. «В общем, - обычно со вздохом заключали белёвцы, - как бы до сабель не дошло».

И эти опасения были оправданы, повод к войне – или хотя бы локальной битве – был слишком удобен, чтобы его не попыталась разыграть хотя бы одна из сторон.

Наконец, настал день похорон. Упокоиться князь должен был не под плитами собора, как большинство его предков, а в построенной рядом семейной усыпальнице. Мода на склепы пришла из Польши[1] и родовые некрополи быстро стали популярными и в Литве, и в Москве.

[1] Само слово «склеп» происходит от польского sklep — «свод, подвал».

На похороны собрался, кажется, весь Белёв. Гроб из собора, как положено, вынесли на руках, четверо крепких дружинников примерно одного роста взяли его на плечи, и, шагая в ногу, двинулись к усыпальнице. Возле усыпальницы гроб поставили на две лавки и объявили последнее прощание. К гробу быстро выстроилась немалая очередь из белёвцев.

Меж тем батюшка, Антипа, воевода и четверо дюжих дружинников отправились вскрывать усыпальницу. Саркофаг князю сделали заранее, рядом с женой, он сам его осматривал, ещё будучи живым и остался вполне доволен. Поэтому сейчас оставалось только поставить внутрь саркофага гроб, да накрыть тяжелой каменной крышкой - для чего и были взяты дружинники.